Депортационная политика СССР

Изучение советских репрессий и, в частности депортаций обнаруживает поразительную и со временем все усиливавшуюся приверженность советского строя не классовому, а преимущественно этническому критерию репрессий. Государство рабочих и крестьян, неустанно декларировавшее верность интернационализму и классовому подходу, на практике эволюционировало к сугубо националистическим целям и методам.

Наиболее яркий пример — так называемые наказанные народы, причем наказанием, собственно говоря, и являлась их депортация. Представителей этих народов выселяли целиком и не только с их исторической родины, но и изо всех других районов и городов, а также демобилизовывали из армии, так что фактически такими этнодепортациями была охвачена вся страна (напомним, что такого рода репрессии мы называем тотальными депортациями). Вместе с родиной у «наказанного народа» отбиралась, если она была, национальная автономия, то есть его относительная государственность.

В сущности, в СССР тотальной депортации были подвергнуты десять народов. Из них семь — немцы, карачаевцы, калмыки, ингуши, чеченцы, балкарцы и крымские татары — лишились при этом и своих национальных автономий (их общая численность — около 2 млн чел., площадь заселенной ими до депортации территории — более 150 тыс. кв. км.). Но под определение тотальной депортации подпадают еще три народа — финны, корейцы и турки-месхетинцы.

Депортационная политика СССР тесно связана с общей политикой принудительного труда в СССР и может быть понята только в единстве с практикой принудительного трудоиспользования осужденных в ГУЛАГе и планово-добровольного переселения. Считалось, что принудительный труд мог быть даже более эффективным, чем свободный.

Между планово-добровольным, депортационным и тюремно-лагерным типами переселений отмечалось не всегда четкое, но все же ощутимое разделение труда: так, плановое переселение отвечало за перемещение в трудодефицитные регионы с относительно благоприятными природными и социальными условиями (например, на Северный Кавказ или в отдельные районы юга Дальнего Востока), тогда как «Архипелаг ГУЛАГ» специализировался на освоении районов с экстремальными природными условиями (как, например, на Колыме) или же обеспечивал физическим трудом сверхсекретные объекты (урановые рудники, закрытые города и т.д.). Что же касается «архипелага» спецпоселков и комендатур для депортированных, то он занимал промежуточное положение между ними, в результате чего основными ареалами вселения депортированных были Европейский Север, Урал, Западная Сибирь, Казахстан и Средняя Азия, за исключением разве что самых обжитых или приграничных районов.

В этой связи немалый интерес представляет организационная структура депортационного дела в СССР. При всем принципиальном различии между советскими депортированными (как административно-высланными спецпоселенцами) и советскими заключенными (как осужденными НКВД или судами) существенно помнить, что сугубо организационно и за то, и за другое отвечали органы ОГПУ — НКВД — МВД. Заметим, что и третья составная часть принудительных миграций — так называемые плановые переселения — некоторое время так же находилась в ведении НКВД. Впервые Переселенческий отдел НКВД был образован 22 июля 1936 года на базе Всесоюзного переселенческого комитета при СНК (в 1937–1938 гг. его возглавлял уже знакомый нам И.И. Плинер).

9 августа 1939 г. отдел был вновь выведен из штата НКВД и передан в ведение Переселенческого управления при СНК. Интересно, что на время его существования в составе НКВД пришлась первая тотальная этническая депортация — выселение корейцев.

Большую часть периода депортаций Отдел спецпоселений или аналогичные ему структуры входили непосредственно в ГУЛАГ как его составная часть. В самом начале 1930-х гг., во время кулацкой ссылки, в составе ОГПУ существовал самостоятельный Отдел по спецпереселенцам, со своими отделениями и инспекциями на местах[5].

Постановлением СНК за №775/116 от 20 апреля 1933 г. «Об организации трудовых поселений ОГПУ» система трудпоселений и спецпоселков была объединена с ГУЛАГом в единый орган — Главное управление лагерей и трудовых поселений ОГПУ. Начальником управления в целом был М.Д. Берман, а его заместителями и руководителями соответствующих отделов являлись — Я.Д. Рапопорт (по лагерям) и И.И. Плинер (по трудопоселениям). В ведении последнего закреплялись следующие контингенты: а) выселенные из районов сплошной коллективизации кулаки; б) выселенные за срыв и саботаж хлебозаготовительных и других кампаний; в) городской элемент, отказавшийся в связи с паспортизацией выезжать из Москвы и Ленинграда; г) сбежавшие из деревни кулаки, снимаемые с промышленных производств; д) выселяемые в порядке очистки государственных границ и е) осужденные органами ОГПУ и судами на срок от 3 до 5 лет включительно, кроме особо опасных элементов из них (при этом последним разрешалась и последующее прибытие их семей).

Последний контингент говорит о большем, чем о координации усилий и разделении труда, а именно, о своеобразном процессе сращивания спецпоселений и лагерей в единое целое[6].

10 июля 1934 года ОГПУ было реорганизовано в НКВД. 27 октября того же года в НКВД были переданы исправительно-трудовые учреждения Наркомата юстиции, после чего Главное управление лагерей и трудовых поселений было реорганизовано в Главное управление лагерей, трудовых поселений и мест заключений НКВД[7]. Вплоть до конца августа 1941 года Отдел трудпоселений существовал как подразделение ГУЛАГа.

Но 28 августа 1941 года — накануне выселения немцев Поволжья — был создан так называемый ОСП — Отдел спецпоселений НКВД. Начальником отдела был назначен майор гб И.В. Иванов, а его заместителем — капитан гб М.В. Конрадов. Согласно датированному 1 сентября Положению[8], отдел был создан специально для переселения советских немцев в глубинные районы и их расселения и трудового устройства на новых местах проживания. Применительно к местам вселения, к планированию и обследованию привлекались также органы Наркомзема и Переселенческого управления.

Интересно, что ОСП не нес ответственности ни за какие другие, ранее депортированные, контингенты. Так, в письме начальника ГУЛАГа В.Г. Наседкина зам. наркома НКВД В.В. Чернышеву от 27 ноября 1941 года, ссыльно-поселенцы из Прибалтики, Западной Украины и Молдавии прямо названы «бесхозными».

Параллельно в составе ГУЛАГа существовал Отдел трудовых и спецпоселений (ОТСП)[9]. 14 ноября 1942 года, когда ОСП был расформирован, его функции были возвращены в ОТСП (с 12 января по 17 марта 1944 года его начальником был П.И. Мальцев). Однако 17 марта 1944 года — после завершения тотальных депортаций на Северном Кавказе — Отдел спецпоселений НКВД — МВД был создан вновь и снова — на базе ОТСП ГУЛАГ. Его начальниками были М.В. Кузнецов (при заместителе П.И. Мальцеве), с 25 ноября 1946 года — снова П.И. Мальцев, а с 14 февраля 1948 года — В.В. Шиян. 14 июля 1950 года спецпоселения были переданы из ведения МВД в ведение МГБ, в составе которого создавалось специализированное 9-е Управление по надзору за политическими и уголовными ссыльными, высланными и спецпоселенцами[10].

В последующем названия отдела еще не раз менялись: так, с 16 ноября 1950 года — это уже 9-е Управление МГБ (В.В. Шиян был до 21 ноября 1951 зам. начальника, а по 27 мая 1953 года — начальником этого управления), с 14 марта 1953 года — Отдел «П» МВД, а с 30 октября 1954 года — 4-й спецотдел МВД. Наконец, 27 марта 1959 года, в связи с тем что большая часть спепоселенцев была уже снята с учета, отдел был окончательно расформирован, а его функции переданы в Главное управление милиции МВД[11].