Система высшего образования в России - мусорная свалка

Два самых заезженных термина новейшего времени - "модернизация" и "инновации". "Из каждого утюга" - не преувеличение: прихожу намедни в какой-то московский общепит, смотрю - и там на стойке журнал о вкусной и здоровой пище, называющийся "Меню"(!) - на обложке лицо Вадима Дымова, а под ним крупными буквами: (кажется, целиком что-то вроде "модернизация - это вам не в тапки гадить", или как-то так). Ну и хорошо: в конце концов, латинское re-clama дословно и означает повторяющееся восклицание.

Важно, чтобы все эти кулинары не забыли по ходу привить публике тривиальное различение между первым и вторым. Напомню еще раз для надежности: модернизация - это когда осовременивают то, что уже есть, а инновации - это когда создают то, чего раньше не было. Модернизация - это где-нибудь подсмотреть и воспроизвести у себя, инновации - это придумать и воплотить новое.

Для первого нужны промышленные шпионы, подкованные аналитики, толковые менеджеры и грамотные рядовые исполнители. Для второго - изобретатели, ниспровергатели основ, авантюристы (в т.ч. от бизнеса) и фанатики-адепты. В пределе это не просто различные, а противоположные ставки - либо общество имитаторов, либо общество творцов.

Если из сегодняшних модернизационных замутов выйдет что-то путное, то именно этот конфликт будет главной осью политики в следующем цикле. "Да вы мечтатель, батенька!" - воскликнет, наверное, всякий, кто в курсе про сегодняшние, куда более грустные разломы. Но это только кажется розово и волшебно; а представьте себе бунт рабочих убыточного завода, закрываемого ради высвобождения средств на строительство очередного "наногорода" около элитной бизнес-школы. Притом, что и альтернатива - вкладывать и вкладывать средства в апгрейд существующих производств - также не впечатляет; достаточно посмотреть на ту египетскую корову, которая пасется в Тольятти.

* * *

Как бы там ни было, в целом понятно, какого типа люди нужны для первой задачи (т.е. модернизации экономики). Они должны быть открытыми к внешнему миру, жадно впитывающими информацию и готовыми брать ее везде и отовсюду, на любых языках. Умеющими легко и комфортно воспринимать чужой стиль жизни, играть чужие роли. Они должны быть tabula rasa в плане традиции, уклада, любых сортов "духовности"; прагматики и космополиты, готовые к восприятию чужого; при этом - честные работники без особых амбиций, нацеленные на занятие своих ячеек в уже выстроенных по чужому дизайн-проекту "сотах".

Можно себе представить таким большинство граждан России, находящихся в деятельном возрасте?

Китаю для того, чтобы вырастить такое поколение (которое сейчас шьет джинсы и клепает гаджеты для всего остального человечества), понадобилась прежде гекатомба в виде Культурной Революции, потрясшей социум до основания. Не сожги тогда китайцы в ее горниле львиную долю своей "традиционной культуры" (вместе с воспроизводящей оную "национальной элитой") - не факт, что их дети сегодня могли бы так легко создать с нуля индустрию, рассчитанную на то, чтобы быстро и дешево растиражировать любой чужой образец.

Откуда прийти русским хунвэйбинам? "Кремлевские молодежки" - медийное пугало для офисного планктона; но их кадровый состав в абсолютном большинстве - совершенно такой же планктон, с его неизбывной мечтой о статусной должности и престижной иномарке (в идеале - с мигалкой). Есть, правда, еще немало горячей молодежи в странах к югу от наших границ - но что-то не видно в Кремле такого Мао, у которого хватило бы духу изваять для этой молодежи руководящую красную книжицу. Впрочем, быть для этого кремлевским обитателем, может, и необязательно. Вон, даже уроженец Бурятии гражданин Тихомиров сумел же как-то найти с некоторым количеством южных юношей и девушек общий язык.

А можно как-нибудь обойтись без хунвейбинов? Наверное, можно. Но для этого, как минимум, требуется глубоко перепахать мозги целому поколению наших сограждан. Избавив коллективное сознание от кучи вещей, которые еще вчера считались невероятно ценными. И такая социальная модернизация должна быть гораздо более глубокой, чем на это в принципе способен сегодняшний госагитпроп.

* * *

Такие масштабные изменения в социальной ткани необходимы для решения, казалось бы, достаточно скромной задачи: всего лишь научиться жить не хуже других. Страшно даже подумать, что на самом деле нужно для того, чтобы поднять ставки. Не вставать в ряд других, а попытаться опередить их. Претендовать не на место Китая в мировом разделении труда, а, скажем, на место США - т.е. не тех, кто копирует, а тех, кто создает образцы.

Для решения этой задачи требуется подбирать совсем других людей. Не функционеров, а авантюристов. Не "чистых" в культурном отношении - а, напротив, "нагруженных" традицией, ибо только она дает основания говорить как право имеющий. Но такая вовлеченность не должна противоречить открытости - в некотором смысле такие люди должны быть еще большими "глобалистами", чем первые. Ибо они всю мировую культуру должны воспринимать как свою. В самом прикладном, практическом смысле - рассматривать ее как свое поле действия. А значит - знать это поле и уметь на нем работать.

В открытом мире любая "локальная" уникальность имеет шанс сохраниться, выжить только в том случае, если она становится всеобщим образцом для подражания. Это значит, что опровергать общепринятые образцы имеет смысл только в том случае, если ты точно уверен, что твое решение лучше, чем любое другое из существующих в мире.

Суметь для этого набраться наглости - но и быть при этом способным на любом уровне ответить за базар.

В сказках такие авантюристы - это те самые "третьи сыновья", идущие прочь от родительского дома искать счастья за тридевять земель. К сожалению, из дописьменных источников до нас дошли лишь те кейсы, которые имели своим финалом возвращение героя верхом на белом коне, с болтающейся у стремени головой дракона, венценосной секс-бомбой на седле и полцарством в придачу. Статистическое соотношение такого рода успехов к неудачам, увы, осталось за кадром. Но и черт бы тогда побрал всех остальных, раз они неудачники!

Проблема в другом: нет у нас в России столько "третьих сыновей". Сегодняшние сыновья и дочери - чаще всего первые и единственные у своих папы с мамой, нещечко и последняя надежда. А значит, именно первенцам и наследникам придется идти путем третьих сыновей, бросая на произвол судьбы родителей с их обременительным наследством. И здесь в перспективе может развернуться такая драма конфликта отцов и детей, которая будет в чем-то пострашней и шейха Тихомирова с его "черными вдовами", и даже председателя Мао с его хунвэйбинами.

* * *

Ближайшее из полей такого конфликта - это образование. Высшее образование в России - в том виде, как оно есть сейчас - подлежит сдаче в утиль. Именно оно является главным механизмом консервации и воспроизводства отсталого, нежизнеспособного в ХХI веке позднесоветского уклада. Именно там работает на полную мощь фабрика, продолжающая исправно выдавать на-гора готовых жителей общества прошлого. Беда начинается с уровня базовой концепции - ВУЗа как места для получения "специальности".

Прошлым летом у меня вышел один спор о пяти направлениях модернизации, обозначенных президентом Медведевым в статье "Россия, вперед!" Я говорил, что раз в списке пяти отсутствует такая позиция, как образование - все остальные направления не имеют смысла; можно хоть сельское хозяйство вписывать, даже лучше будет. Контрдоводы моего оппонента состояли в том, что менять образование само по себе, не указав "для чего" - ошибка, и привести это может лишь к бесполезной административной суете. Каждый из споривших остался при своем мнении, в силу различия подходов: для меня сам подход к высшему образованию как системе подготовки людей для каких-то конкретных "отраслей экономики" - уже сам по себе является редукцией университета до уровня "продвинутого ПТУ".

Для того чтобы это понимать, не нужно быть теоретиком. Достаточно взглянуть на людей силы и власти в нашей стране: большинство из них - откровенные недоучки. И дело вовсе не в том, что быть недоучкой хорошо. Просто в наших вузах учили - и продолжают учить - не тому.

Да, тебя могут научить управлять чужими предприятиями - но нигде не научат создавать собственные. Научат разбираться в законах - но не писать их. Научат работать чиновником - но не строить государство. Научат вести учет денег - но не управлять капиталом. Научат любой из существующих областей естествознания - но не расскажут, как открывать новые. Научат любой из точных наук - но не сделают ни теоретиком, ни изобретателем. Научат, наконец, истории философии во всех ее подробностях - но не научат мыслить.

Фундаментальное отличие университетского (в изначальном смысле) образования от прикладного: его задача - не передать навык, а открыть дверь в неведомое и непознанное. Чтобы на выходе были не те, кто точно знает, какое место в жизни он займет, а те, кто способны создать свое место сами.

Изобретатели, предприниматели, новаторы, авантюристы. "Иные", если угодно, по отношению к окружающему их социуму.

* * *

Если возвращаться с высот духа на твердую российскую землю, то факты таковы. В российских ВУЗах учится примерно семь миллионов человек, из которых до половины точно знают, что они зря просиживают штаны. В ВУЗы поступают почти все окончившие школу; мы идем ко "всеобщему" в/о. При этом качество вузовского образования упало ниже плинтуса, содержание - либо советская архаика, либо безнадежная вторичность по отношению к мировому уровню. Большей части студентов неспециальные вузовские знания в принципе не нужны, но нужен диплом. Меньшинству - наоборот, знания нужны отчаянно, но эти знания должны быть радикально другого качества.

Вывод: система высшего образования в России - мусорная свалка, на которой, в силу сложившейся социальной структуры, молодые люди вынуждены проводить не менее четырех лет жизни. И это - в наиболее активном, важнейшем возрасте от 18 до 25 лет. И это - в обществе, рассчитывающем модернизировать экономику и создавать инновации.

"Вон из вуза!" - это не значит, что не нужно учиться. Учиться именно что жизненно необходимо, много и постоянно, и не шесть вузовских лет, а всю жизнь. Но сегодня это необходимо делать самим, и единственный путь - учиться вне стен полумертвых образовательных институций. Объединяться в сообщества, создаваемые для совместного получения знаний.

"Куда же без диплома"? - скажут мама и папа (да и социальные институты, стоящие за их спинами). Здесь - первое из полей потенциального конфликта отцов и детей. Конфликта, сколь неизбежного, столь и необходимого для того, чтобы новое поколение могло надеяться когда-нибудь выйти из тени.