Сулакшин — Путин, счёт 29:14. Запрос на науку, правду и традиционные ценности растёт

Верят ли американцы в американскую демократию? Если просмотреть несколько десятков голливудских кинолент, прочитать несколько книг штатовских авторов, которые как нельзя лучше характеризуют психо — социологические настроения в обществе, то вряд ли. Люди творчества и науки, во всяком случае их адекватная (и большая) часть, рисуют нам картины тотальной деградации в США таких понятий как честь, честность, законность, справедливость, верность, нравственность, альтруизм, любовь, правда.

Американцы, несомненно, искренне верят в то, что нигде в мире нет политической системы лучшей, чем у них. Они боятся России, Китая, террористов, но почти 70% американцев не доверяют своему правительству. Почти столько же оценивает честность своих законодателей как «низкую» или «очень низкую». Американцы открыто заявляют об утрате традиций, истин и ценностей и необходимости их возвращения в общественно-политические отношения.

Подобная ситуация наблюдается не только в Новом Свете. Европа тоже перестаёт верить правящим политикам и партиям. В европейских странах, в их регионах, городах и провинциях наблюдаются изменения в расстановке политических сил. Набирает популярность Парижская декларация — манифест интеллектуального бунта — призванная вернуть континент и его народы в лоно традиционных ценностей, избавив Европу от всего мультикультуралистичного и радикально извращающего.

Несмотря на бурное индустриальное развитие в рамках коммунистической доктрины Китай демонстрирует устойчивые тенденции возвращения к своим базовым традиционным ценностям. Это прежде всего коллективизм, уважение к старшим, почитание философов, носителей знаний, то есть учёных, людей науки, высокой культуры. Не богатый и знатный, но ученый всегда стоял в Китае на вершине лестницы социальных ценностей. Впрочем, подобные явления наблюдаются во многих странах Азии. Причём основными стимуляторами такой трансформации становятся политические и общественные институты.

А что по этой части в России? Ясное дело, что зомбовидение настойчиво демонстрирует картинки роста популярности государственной политики и доверия народа президенту Путину и правительству Медведева, а также их друзьям-олигархам. Пропаганду буквально зашкаливает от обилия хвалебных од «вождю» и стрел уничижения в адрес лидеров общественного мнения, позволяющих себе критиковать банкротящийся режим.

Но чем больше распирает агитпроп, тем меньше россияне доверяют СМИ. Опрос Левада-центра, проведённый три года назад, показал, что уровень доверия россиян к телевидению опустился до 56%, а уровень недоверия — 41%. В минувшем году в ходе исследования «Образ журналиста в массовом сознании россиян», подготовленного исследовательской группой ЦИРКОН, было выявлено, что половина россиян не верит сообщениям СМИ. Причём недоверие с очевидностью превалирует над доверием, — говорится в отчете о результатах исследования.

Причины тому кроются не только в хитростях журналистской профессии, которую жёстко поставили на службу режиму. Например, использование субъективных оценок, когда граница между правдой и вымыслом стирается и становится непринципиальной для журналистов. Манипулирование опросами общественного мнения, вырывание фактов, мыслей и оценок из общего контекста, утаивание и фильтрация общественно значимой информации, развешивание ярлыков, использование откровенных выдумок. Причины — в той информационной и политической среде, которые созданы правящей группировкой России.

В рейтинге доверия жителей различных стран мира к общественным институтам и институтам власти, который опубликовала американская исследовательская компания Edelman, Россия заняла последнее место и оказалась в аутсайдерах в большинстве разделов доклада. Россия оказалась и в числе лидеров по уровню падения доверия за минувший год.

О чём это говорит? О том, что в обществе наконец-то начинает происходить отторжение бесценностной и бесцельной, манипуляционной, безграмотной, коррумпированной, разрушительной политики государства и появляется запрос на традиционные ценности, на правду, на знания, на науку.

По всей видимости народу начинает претить всё это информационно-политическое телевизионное мракобесие и сеансы массового гипноза на «прямых линиях». В самом деле, как пишет «Лента.Ру», уровень знаний по естественным наукам у россиян стал приближаться к катастрофическому, зато все больше людей верят в телепатию и чудеса. Точно как во времена Кашпировского и Чумака!

Между тем, во всём мире происходят противоположные вещи. Социологи констатируют, что 72% людей на планете Земля верят не киселёвым, скабеевым и соловьёвым, а учёным! И Россия, как государство-цивилизация, попросту не может отставать от этих процессов. Наоборот, она должна быть в лидерах — научных, духовных.

«Именно Россия, исторически не раз принимавшая на себя миссию принесения „великой жертвы“ во имя спасения мира, фундаментального и мессианского альтруизма имеет право и должна стать субъектом-организатором новой глобальной социальной сборки. Современная „либеральная“ Россия пока далека от такого назначения. Ее временная деформация в попытке „клуба бенефициаров“ растворить российскую идентичность и навсегда уничтожить ее историческую миссию ставит внутреннюю и первоочередную задачу выздоровления страны. Вместо исторической России миру явлено некое чудовище, Новый Вавилон, по сути — анти-Россия. Поэтому дело спасения человечества и задача возрождения подлинной России оказываются тесно увязаны между собой. Восстановится цивилизационно идентичная Россия, и человечество получит веское основание для изменения паразитарной модели современного мироустройства. Российская грядущая властно-идейная трансформация приобретает, таким образом, всемирно-историческое значение» (Центр Сулакшина, «Манифест грядущего человечества»)

Генеральный директор Центра научной политической мысли и идеологии Степан Сулакшин не случайно взывает к российской аудитории с призывами поднимать свой интеллектуальный уровень, отрываться от среднестатистической помойной отметки политической дискуссии, на которой ныне пребывает наше общество. Только умная, просвещённая и вдохновлённая на подвиги страна способна изменить и себя, и мир. Иной путь — это путь забвения, распада и растворения России на задворках мировой цивилизации.

Есть в научном сообществе такой термин — индекс Хирша, предложенный аргентино-американским физиком Хорхе Хиршем из Калифорнийского университета в Сан-Диего. Индекс был разработан, чтобы получить адекватную оценку научной продуктивности ученого исследователя и полезности (спроса), то есть востребованности его научных трудов по интенсивности цитирования их в работах других ученых и практиков.

При вычислении данного критерия учитывается количество научных публикаций и цитирований. За рубежом высокий индекс цитирования Хирша — это не только предмет гордости, но и возможность для получения ряда привилегий в научном сообществе.

Вот и возникла идея соединить данные о доверии политике и политикам, политическим проектам с доверием ученым когда он одновременно являются публичными деятелями и политиками. Как ученого отличить от того, кто не занимается наукой?

Так, если у деятеля ученые степени, ученые звания — он связан с наукой. Правда, если ему не написали, не приписали, на сделали плагиат и не куплены эти самые степени. Но Индекс Хирша не обманешь.

Легко проверить, кто из известных общественных и политических деятелей России на данный момент обладает наиболее высоким индексом Хирша. Публичный сервис открыт и доступен. Кого больше всех у нас читают, изучают и цитируют. И поэтому чья картина мира наиболее близка к реалиям и интересна с точки зрения её реализации?

Первенство — за академиком РАН, советником президента РФ Сергеем Глазьевым — индекс Хирша — 51, при 475 научных публикациях и 17844 их цитированиях. Тут надо вспомнить, что Сергей Юрьевич был самым молодым доктором экономических наук в СССР. Известно, что Глазьев достаточно жёсткий критик кремлёвской политики, но к его советам, как это видится со стороны, Путин не прислушивается.

При этом окружение и пресс-обслуживание АП, в частности, газета «Президент» неоднократно призывала Путина избавиться от С.Глазьева, называя его разработки, выводы, прогнозы и предложения некомпетентными и опасными. И тому есть пояснение: они опасны для российской олигархии. Однако президенту выгодно держать Глазьева под контролем, на привязи, ограничивая его публичную независимость и самостоятельность. Но, тем не менее, за С.Глазьевым стоит армия мыслящих людей, с той или иной скоростью неизбежно дрейфующих в сторону оппозиции провалившемуся режиму.

Кто по индексу Хирша в России в этом зачете универсалов — ученый и одновременно общественный деятель — на втором месте?

А это — один из наиболее активных и бескомпромиссных профессиональных лидеров оппозиционного движения — Степан Сулакшин, предложивший обществу иную модель государства «Настоящий социализм», проект новой Конституции страны. У Степана Степановича 327 научных разработок, 4683 цитирований, индекс Хирша — 29.

У одного из профессиональных ученых сторонников Программы Сулакшина, российского историка и политолога Вардана Багдасаряна индекс Хирша — 22, при 250 публикациях и 3070 цитированиях.

Много это или мало? Для сравнения. Как пел Высоцкий «Товарищ Сталин — вы большой учёный…».

Президент РФ Владимир Путин. Его индекс Хирша — 14, в два раза меньше, чем у Сулакшина. Здесь нужно подчеркнуть, что большое количество цитирований «учёного» Путина связано, скорее всего, с чередой скандалов в СМИ, где Владимира Владимировича уличили в плагиате.

Например, Sunday Times сообщала о том, что новое исследование экономических тезисов, использованных будущим президентом России в кандидатской диссертации в 1997 году, показало, что большая часть их была скопирована из работы американских ученых. The Washington Profile опубликовал интервью с человеком, который уличил Путина в плагиате. Это Клиффорд Гэдди, старший научный сотрудник исследовательского института Brookings Institution, профессор экономики университета Джонса Хопкинса, эксперт в области экономики России, владеет русским языком.

Собственно, такой скандал — обвинение в плагиате, который на Западе может без проблем похоронить карьеру любого политика, предположительно и повлиял на высокий индекс цитирования диссертации президента «Стратегическое планирование воспроизводства минерально-сырьевой базы региона в условиях формирования рыночных отношений (Санкт-Петербург и Ленинградская область)». Путин-то у нас, оказывается, стратегический плановик по минерально-сырьевым делам!

Кто не забыл, есть у нас ещё один «учёный», глава правительства Дмитрий Медведев. По количеству публикаций и цитирований он уступает Путину (222 и 4194), но по индексу опережает его на три пункта (17).

Данные по другим известным в политических кругах людям.

Делягин Михаил Геннадьевич — 191 публикация, 3242 цитирования, индекс Хирша — 18.

Бабурин Сергей Николаевич — 134 публикации, 1696 цитирований, индекс Хирша — 12.

Соловей Валерий Дмитриевич — 85 публикаций, 1040 цитирования, индекс Хирша — 12.

Жириновский Владимир Вольфович — 219 публикаций, 786 цитирований, индекс Хирша — 11.

Ивашов Леонид Григорьевич — 105 публикаций, 988 цитирований, индекс — 8.

Раскручиваемый из всех телевизоров и утюгов и недавно объявившийся как кандидат КПРФ в Госдуму от Хабаровского края учёный Николай Платошкин — 54 публикации, 79 цитирований, индекс Хирша — 4. Профессор на уровне молодого ученого. Не густо, если учесть, сколько часов эфиров федеральных каналов было отдано для раскрутки доверия и почтения к этому человеку.

Можно вспомнить часто мелькающих в видеосюжетах социальных сетей экономиста Михаила Хазина — 6 публикаций, 107 цитирований, индекс — 5.

У историка Евгения Спицина индекс Хирша — 0.

У экономиста Владислава Жуковского — 0.

У политического деятеля, или, как его еще аттестуют «известного экономиста», кандидата экономических наук Юрия Болдырева — Индекс Хирша тоже 0. Не удивительно, если взглянуть на список его «научных работ», например, в кандидатской диссертации, защищенной в бытность замом Председателя Счетной палаты. Строго говоря, ни одной научной работы там не было, кроме публицистики и одной работы в ведомственном сборнике самой Счетной палаты. Как считают некоторые эксперты, Индекс Хирша не идеален. Но, исходя из тех цифр, которые мы рассмотрели выше, можно сделать вывод, что работы Центра Сулакшина, особенно в части переустройства России, представляют для российского научного сообщества и страны в целом немалый интерес и высокую оценку научного сообщества. Куда больший, нежели «труды» Путина и Медведева и целого ряда системных политиков. Это несмотря на информационную блокаду, которую режим установил по отношению к публикациям и выступлениям учёных и ведущих экспертов Центра. Немаловажное открытие!

Есть основания говорить и о наличии большого латентного потенциала, которым обладают труды исследователей в части влияния на умы россиян. То есть можно при помощи интернет-войск бороться с цифрами просмотров ресурсов Центра Сулакшина, можно обнулять положительные оценки, рейтинги и репосты в социальных сетях, но реальное количество интеллектуально растущих над путинской действительностью людей, прозревающих, умнеющих, понимающих, что необходимо делать, — не становится меньше. Доверия правдивой науке становится больше.

Вера в справедливое и нравственное государство и возможность его построения на руинах путинизма растёт. «Программа Сулакшина» — как совокупность научных и публицистических трудов — становится общественным достоянием страны и предметом размышления, дискуссии, борьбы.

 А кроме того, мы получаем еще один объективный критерий кому из политиков верить — как профессионалам — можно и нужно, а кому не очень.