Евреи в шоке от такой циничности

Удивительно насколько просто знакомые нам люди умеют манипулировать жизнями. Учитель умудрился дорасти до федерального уровня, а привычка учить всех вокруг у него сохранилась, а вот преданность сменилась циничностью.

Алексей Алексеевич Венедиктов – самый известный школьный учитель России, который ныне преподает и вещает на всю страну. В эфире «Эха» мы часто слышим «нужные» мысли и идеи, а главный редактор с гордостью говорит о своей приближенности к Кремлю.

«Мы все-таки считаем, что наш акционер — Кремль, а не „Газпром“», — говорил он в интервью телеканалу «Дождь».

О том, что это на самом деле так писала и медуза, вспоминая публичный конфликт Венедиктова с бывшим председателем правления холдинга «Газпром медиа» Михаилом Лесиным. Тогда Лесин не смог пролоббировать увольнение журналиста радиостанции Александра Плющина, несмотря на то, что «Газпром медиа», является главным акционером «Эха Москвы». Лесин в скором времени после конфликта с Венедиктовым ушел в отставку.

Дядечка с «одуванчиком на голове» - вовсе не одуванчик в жизни. Тесные контакты с представителями политических элит подразумевают как минимум сотрудничество и взаимовыгодное партнерство или же безмолвное исполнение «задач сверху». В случае Алексея Алексеевича я ставлю на партнерство – дяденька он совсем не глупый и прекрасно представляет, чего хочет.

Почему я говорю о циничности и предательстве?

История с журналисткой Светланой Прокопьевой показывает нам насколько легко и просто Венедиктов способен дистанцироваться от «токсичного человека». Вкратце о ее ситуации можно понять из текста открытого письма, опубликованного в ряде оппозиционных СМИ:

Я — Светлана Прокопьева. Я журналист, и меня могут посадить на семь лет за «оправдание терроризма».
Почти год назад в Архангельске прогремел взрыв. Взрыв неожиданный, ошеломляющий — 17-летний Михаил Жлобицкий подорвал себя на входе в архангельское здание ФСБ. За несколько секунд до того он оставил предсмертную записку в телеграме. Он написал, что идет на самоподрыв, потому что «ФСБ ****** [оборзела], фабрикует дела и пытает людей».

Этот взрыв в Архангельске стал темой моей очередной авторской колонки на радио «Эхо Москвы в Пскове». «Действуя умышленно», я написала текст под заглавием «Репрессии для государства». 7 ноября программа вышла в эфир, и потом текстовая версия появилась на сайте «Псковской ленты новостей».

Прошел почти месяц, когда ПЛН и «Эху Москвы» прилетели предупреждения от Роскомнадзора — наш квазицензор усмотрел в моем тексте «признаки оправдания терроризма». В начале декабря были составлены административные протоколы, которые в мировом суде обошлись двум СМИ в 350 тысяч рублей штрафа. Одновременно псковский Следственный комитет начал проверку по статье 205.2 УК РФ — в отношении меня лично. Отчетливо замаячила перспектива уголовного дела, но мы смеялись и покручивали у виска пальцем. Да какое, к черту, оправдание терроризма?

Следователи назначили несколько экспертиз той самой статьи и заявлений Прокопьевой в эфире радиостанции. Выводы получились следующие:

«Признание логичности, обоснованности террористической деятельности и терроризма осуществляется в статье посредством утверждений о целесообразности действий террориста в современных условиях политической жизни России» - вывод экспертизы ФГУП «Главный радиочастотный центр», которую запросил Роскомнадзор.

«В сознании реципиента создается простая, строго полярная модель мира, в котором есть «добро» и «зло», «агрессор» и «жертва». Автор текстов акцентирует негативные черты государственного устройства современной России, его «репрессивной» политики в отношении рядовых граждан и политических активистов. В подобной модели борцы со «злом», «агрессором», защитники «жертв» автоматически занимают позицию «добра». Автор не выражает осуждения деструктивных действий архангельского террориста, при этом акцентирует внимание на его идеалистических мотивах», - вывод экспертизы «Южного экспертного центра» которую запросил заместитель начальника следственного отдела СК по Пскову Сергей Мартынов.

«Совершенный молодым человеком взрыв бомбы — поступок, который с нравственной, морально-правовой точки зрения не соответствует общественной норме, не вызывает у автора негативного отношения, возмущения», - вывод экспертизы Северо-Западного регионального центра судебной экспертизы Минюста, которую запросил СКР в марте 2019 года.

Прокопьеву обвиняют в оправдании терроризма, она в свою очередь говорит о том, что не оправдывала терроризм, а указывала на причастность государства к подобному проявлению протеста. Прокопьева так и пишет:

«Я не признаю вину и считаю свое уголовное дело банальной местью обиженных силовиков. В том тексте я возложила на них самих ответственность за архангельский взрыв. Я написала о том, что репрессивное государство дождалось ответной реакции. Что жестокая правоохранительная политика ожесточает граждан. Что заблокированные законные пути выталкивают энергию протеста вот в такое, общественно опасное, русло».



Вот я уверен, будь это взрыв в общественном месте – не в здании силовых структур, редакция псковского «Эха» совсем иначе бы освещала данную трагедию, хотя и то, и то - теракт. А тут Прокопьева решила ткнуть «кровавый режим» носом в свое детище (террориста), провести четкую связь между пособниками терроризма и представителями «репрессивных силовых структур». Все это она делала с общего одобрения редакции и с чувством собственного достоинства.

Сейчас она является единственным подозреваемых в уголовном деле, хотя материал перед публикацией как минимум читал выпускающий редактор сайта, а после и вся редакция. Плюс одним из секретных свидетелей является человек, имеющий отношение к «Эху Москвы» - он специально скрыл свое имя и дал исчерпывающие показания против своей коллеги.



Сейчас материалы дела находятся на рассмотрении прокуратуры Псковской области. Если она утвердит обвинительное заключение, дело будет передано в Московский военный суд. Вот так аккуратно Венедиктов обменяет свободу Прокопьевой на часы вещания псковского отделения «Эха Москвы». Выглядит это как предательство. А циничность заключается в атмосфере, созданной Венедиктовым: в его редакции готовы выдать под общие одобрения даже оправдания терроризма – если это оппозиционно и «во имя свободы». А сам он снова сходит в Кремль, за той самой свободой для оппозиции.