Теории реставрации капитализма в СССР. Часть 5

Чувства российских граждан по отношению к СССР порой кардинально разнятся: от наивной ностальгии до животной ненависти, и только КПСС большинство россиян одинаково презирают. Коммунистическая Партия Советского Союза - правящая партия страны такую “награду” от народа заслужила. При ее попустительстве, а по правде говоря, непосредственном участии вторая после США мировая сверхдержава канула в Лету.



Но так ли просто все было на самом деле? Об этом размышляют китайский и российский исследователи в своих “теориях перерождения”. Работы у авторов оказались достаточно объемными и, чтобы не исказить смысл работ, в данной статье нашлось место только для двух теорий вместо привычных трех. По той же причине выводы оставляем на совести авторов теорий и читателей. Нумерация теорий и источников учитывает предыдущие части.

№13 Теория Ли Шэньминя

Ли Шэньмин – заместитель директора Китайской академии общественных наук, главный редактор сборника “Над этим размышляет история - заметки к 20-летию с момента развала СССР”.

= = =

Мы считаем, что, говоря о социалистическом строе Советского Союза, необходимо рассматривать его два составляющих: основной политико-экономический режим и конкретные механизмы управления. Без анализа нельзя эти два понятия полностью признавать или полностью отрицать, огульно называя моделью советского социализма или сталинской моделью. Безусловно, между основным политико-экономическим режимом и конкретными механизмами управления существует неразрывная связь, включающая взаимодействие между ними. Однако между этими составляющими есть грань, позволяющая отнести их к различным категориям концепции. Основной политико-экономический режим определяет направление, качество и сущность, решает вопрос: «во имя кого, опираясь на кого». Это категория государственного строя. А механизмы управления отвечают за конкретные способы осуществления этого направления, отвечая на вопрос: «каким образом? как? », и относятся к сфере политики государства. Эти две категории нельзя огульно смешивать.

В.И.Ленин, используя основные принципы марксизма в сочетании с практикой российской революции, успешно осуществил Октябрьскую революцию, заложил базу политико-экономического социалистического строя, соответствующую российской реальности. Коренная цель неуклонного и упорного совершенствования этого строя состояла в том, чтобы народ стал хозяином страны, чтобы со временем постепенно добиться полного разрыва между традиционными отношениями собственности и традиционными понятиями и осуществить конечную цель достижения свободы всех людей и всестороннего развития личности. В то же время конкретные формы проявления этого политико-экономического строя, а также способы его осуществления должны своевременно подвергаться корректированию, реформированию и совершенствованию в соответствии с непрерывными переменами ситуации в стране. В ленинский и сталинский периоды советский социалистический строй, его проявления и непрерывно изменяющиеся конкретные механизмы управления в основном отвечали советской реальности. В этом и заключалась главная причина огромных успехов строительства социализма в Советском Союзе. Но необходимо указать, что Советский Союз был первым в мире социалистическим государством, у которого не было опыта строительства социализма. Прибавив к этому некоторые ошибочные взгляды и поступки Сталина, мы можем сказать, что все это в сумме породило некоторые проблемы, касающиеся конкретной политики и конкретных механизмов.

Так, после окончания Второй мировой войны и завершения послевоенного восстановления не были своевременно проведены реформы системы управления, заложенной еще в 30-е годы XX века и отличавшейся высокой централизацией власти; не получила в достаточной мере развития социалистическая демократия, отсутствовало совершенное законодательство, существовал культ личности. В некотором смысле, распад Советского Союза и гибель КПСС связаны с этими факторами. Но они, ни в коем случае, не являются коренной причиной и не предопределили неизбежность развала СССР и КПСС. Мы не имеем оснований полностью отрицать базовый социалистический строй, основанный Лениным. И, тем более, не должны относить некоторые недостатки и проблемы конкретных механизмов управления к вопросам базового строя, тем самым отрицая базис социалистического политико-экономического строя в Советской стране, и не можем делать вывод, что причина распада страны и гибели компартии кроется в политико-экономическом строе социализма. Те, кто утверждает, что причиной всему является «советская модель социализма», «сталинская модель», на самом деле, главную вину перекладывают на базовый строй социализма. Эта концепция по сути не отличается от концепций, сводящих причины развала СССР к таким факторам, как «утопизм» и «преждевременные роды» социализма. [17]

В высокоцентрализованном механизме управления, созданном в сталинский период, хоть и имели место порочные явления, но в основном этот механизм соответствовал требованиям международной обстановки и ситуации в стране в 30-40-е годы XX века, когда существовала блокада и опасность интервенции империалистических держав и настоятельно требовалось развитие передовых производственных сил. Это также показало правильность руководства компартии, благодаря чему Советский Союз добился успехов в индустриализации страны и в послевоенном строительстве, одержал победу в Великой Отечественной войне и еще больше укрепил и развил базовый социалистический строй. [17]

В Советском Союзе после завершения задач послевоенного строительства не были своевременно осуществлены необходимые реформы. По нашему мнению, ответственность за недостаточное осознание их необходимости лежит на Сталине. При этом также следует учесть плохое состояние его здоровья на склоне лет. Хрущевская группировка, вставшая у власти, пыталась провести кое-какие реформы, среди которых, несомненно, были и полезные начинания. Но по мере изменения ситуации Хрущев не смог своевременно осуществить правильное руководство реформами. Более того, эти реформы постепенно переросли в отрицание базового политико-экономического строя социализма, и это стало первым шагом в направлении будущего распада СССР и гибели компартии. Этот шаг был ключевым. В горбачевский период руководство КПСС, прикрываясь лозунгом «перестройки», перешло к всесторонней ревизии и полному предательству марксизма, в сущности, вступив на необратимый путь капитализма и, в конце концов, похоронив социализм. Если не признавать ошибок руководства КПСС, начиная с хрущевского и, в особенности, горбачевского периода, и называть в качестве главной причины распада СССР и гибели КПСС политико-экономическую систему, созданную в сталинский период, то это не будет соответствовать действительному положению дел и, более того, с исторической точки зрения это совершенно несостоятельно. [17]

В январе-феврале 1992 г. в своей знаменитой беседе во время поездки по югу страны, он (Дэн Сяопин) подчеркнул:

«Нужно отдавать себе ясный отчет и обратить внимание на подготовку смены. В руководящий состав необходимо вводить людей с хорошими моральными и деловыми качествами, беря за критерий революционизацию, омоложение, интеллектуализацию и специализацию руководящего состава. Именно за счет этого надо обеспечить проведение основной линии партии в течение 100 лет, гарантировать длительный покой и порядок в стране, о чем мы и говорим». «Правильный политический курс гарантируется правильной организационной политикой. Дела Китая будут ли идти успешно, сможем ли мы неуклонно придерживаться социализма и политики реформ, сможет ли экономика страны быстро развиваться, будет ли стабильна обстановка в стране - во всем этом ключевым является человеческий фактор». «Когда удачно подобран состав Политбюро и особенно его Постоянного Комитета, то... можно устранить любые беспорядки». [17]

Рассмотрим еще раз с точки зрения основной теории марксизма диалектическую связь между личностью и механизмом того или иного режима. Марксизм всегда считал, что производительные силы определяют производственные отношения. Совокупность общественных производственных отношений составляет экономический базис общества, а экономический базис, в свою очередь, определяет надстройку. Люди, занятые в производстве, являются самым революционным, самым активным фактором производительных сил. Механизм режима является органической частью общественной надстройки. Человек создает и совершенствует этот механизм, он же или придерживается, или изменяет этот механизм. Поэтому, по сути говоря, именно человек определяет механизм режима. Именно это имел в виду в поздние годы Дэн Сяопин, говоря, что решающим является человеческий фактор. Конечно, определенные производственные отношения и надстройка могут производить обратное воздействие на производительные силы и экономический базис. Такая связь проявляется в отношениях между человеком и механизмом режима. Т.е. механизм режима в определенных условиях производит обратное воздействие на производительные силы, включая человека. При определенных условиях обратные воздействия могут играть решающую роль. [17]

Сформировавшийся режим, безусловно, влияет на действия человека, сдерживая и ограничивая их. Но ключевым остается руководящая роль теории в создании и реализации механизма, потому что без революционной теории не может быть революционных действий. Способность к абстрактному, рациональному теоретическому мышлению есть основное отличие человека от остальных живых существ на Земле и особое проявление субъективных способностей человека. Поэтому, как мы считаем, главная причина распада Советского Союза и гибели КПСС кроется не в механизме режима, а в отходе от марксизма и предательстве коренных интересов широких народных масс хрущевской, а затем и горбачевской руководящей кликой. Хрущев, Брежнев и, в особенности, Горбачев никогда не смогут смыть с себя вины за ту роль, которую они сыграли в распаде Советского Союза и гибели КПСС. [17]

Созданный в ленинский и сталинский период социалистический строй и управленческий механизм являются осуществлением на практике в Советском Союзе теории социализма, разработанной марксистской наукой. Практика показывает, что этот строй соответствовал реальности Советского Союза, и он достиг больших успехов. [17]

На свете не бывает совершенных людей, и Сталин - не исключение. Сталин совершил серьезные ошибки, особенно в поздний период своей деятельности. В число этих ошибок входят деспотичные методы работы, нанесшие ущерб принципу демократического централизма и социалистическому законодательству. В ходе борьбы против контрреволюционных элементов, с одной стороны, многие контрреволюционеры понесли заслуженную кару, но, с другой стороны, были невинно осуждены преданные коммунистическим идеалам люди и простые хорошие люди, что также нанесло большой ущерб. Сталин совершил серьезные ошибки, нанесшие вред Советской стране, однако надо видеть, что под его руководством Советский Союз осуществил индустриализацию страны и внес большой вклад в дело победы над фашизмом во Второй мировой войне. Все это говорит не только о преимуществе социалистического строя, но и о том, что Сталин является верным и непоколебимым коммунистом. На первом месте, несмотря ни на что, стоят его заслуги. [17]

Мы можем сделать такой вывод: крушение 1991 г. не есть поражение марксизма, это лишь поражение одного вида догматизма, берущего начало с постепенного отхода от марксизма во времена Хрущева и кончающегося изменой Горбачева марксизму. Это не есть поражение социализма или «сталинской модели» социализма, это есть поражение другой формы капитализма, берущего начало с постепенного отхода от марксизма во времена Хрущева и кончающегося изменой Горбачева марксизму. Как можно говорить о поражении социалистического демократизма? Это не есть поражение коммунистической партии как передового отряда пролетариата в его первоначальном смысле. Это фактически поражение буржуазной политической партии, полностью переродившейся в результате отхода от марксизма Хрущева и предательства Горбачева. [17]

Есть много причин, повлекших крушение КПСС и распад Советского Союза, но их можно разнести на три категории. Первая - внешние факторы, в т.ч. «мирное перерождение», военная угроза Запада во главе с США, борьба за мировую гегемонию. Вторая - просчеты и ошибки в ходе практической реализации социализма. Третья - отход от марксизма и народных масс, начиная с Хрущева и кончая предательством Горбачева. Из вышеназванных трех категорий причин главной является третья, она же является определяющей стороной противоречия. Поэтому, ухватив эту главную причину, мы сможем легко и последовательно выявить все остальные. [17]

Обобщая уроки Советского Союза, мы можем увидеть четкую схему: причина распада Советского Союза находится внутри самой компартии, а истоки этих ошибок лежат в области теории. Важной причиной ошибок является недостаточная теоретическая подготовка партийного руководства - низкий уровень этой подготовки приводит к расшатыванию веры в коммунистические идеалы. Ленин в своей деятельности проявил себя непоколебимым, великим марксистом. Проблемы появились в сталинский период, но это, несмотря ни на что, были ошибки, допущенные великим марксистом. В хрущевский период эти ошибки начали качественно изменяться. Период от Хрущева до Брежнева, а затем до Горбачева явился периодом постепенного завершения отхода от марксизма и его предательства, что привело, в конце концов, к крушению КПСС и распаду Советского Союза. [17]

Если мы говорим о том, что истоки перемен в Советском Союзе лежат в теоретической области, внутри партии, можно ли тогда говорить, что истоки всех исторических перемен нужно искать в изменении человеческого мышления? Нет. Марксизм говорит: нужно оставаться на базе реальной истории. Нельзя объяснять практику, исходя из понятия, а наоборот, исходя из материальной практики, объяснять понятие. Необходимо здесь заметить: советский социализм родился не из пустоты, он подготавливался и появился на основе старой России, которая, со своей стороны, передала Советской России в наследство определенные производительные силы, капитал и определенную социальную среду и тем самым определила дальнейшее развитие страны, имеющее свою специфику. В т.ч. такие непреодолимые вещи, как товарное производство, обмен валюты, необходимость высокой оплаты труда специалистов и т.д.

Далее следует отметить влияние мощных производственных методов и всей производственной системы Запада во главе с США. В военное время непоколебимая вера поддерживала людей в их ожесточенной борьбе. В мирное же время в процессе активного или пассивного общения с западным миром во главе с США, вследствие наблюдения за различиями в сфере собственности, в сфере распределения и образа жизни, в узкой среде так наз. социальной элиты рождается чувство зависти к тому, что на Западе в руках малой части людей сосредоточена большая часть общественного богатства. [17]

Третье, на что следует обратить внимание, это удар, наносимый огромным материальным богатством, т.е. деньгами, сосредоточенным в руках Запада во главе с США…

Формы и методы покупки таких людей многообразны. По воспоминаниям помощника Горбачева последний, придя к власти, «вскоре получил много наград, премиальных подарков, гонораров от западных стран. Скоро на его банковской книжке насчитывалось более миллиона американских долларов». В сентябре 2003 г. во время беседы автора с историком Р. Медведевым в Москве, последний сказал: «Несомненно, Горбачев и Ельцин получили немало денег от западных стран...»

Т.е. можно сказать, что Горбачевы и Ельцины присвоили, сделав своей собственностью, труд государства, нации и народа за счет продажи коренных интересов государства, нации и народа. Вышеобозначенные три пункта указывают на экономические корни зарождения буржуазной идеологии в советском социалистическом обществе, в особенности внутри правящей партии. Сделав такой анализ, мы ясно увидим, что история распада Советского Союза и крушения КПСС является также историей классовой борьбы, причем историей классовой борьбы в особой форме. [17]


№14 Теория Головина

В. В. Головин – автор журнала «Марксизм и современность».

= = =

Марксизм считает общественное развитие естественноисторическим и открытым процессом, процессом самосоздания человечества. Совершенствование производительных сил, лежащее в основе исторического прогресса определяет наиболее общую тенденцию в истории – переход от систем с преобладанием естественной детерминации отношений людей к системам с преобладанием детерминации социальной. Если на ранних ступенях истории жизнь социума почти полностью была обусловлена внешними факторами, то постепенно результаты развития начинают все более соответствовать сознательно поставленным целям. Люди способны переделать мир с помощью критической социальной теории, идеологических усилий и соответствующей политической практики.

ХХ век весьма и весьма приблизил человечество к этому рубежу. Его великие войны, революции и контрреволюции были всё менее спонтанны, и всё более соответствовали поставленным целям, под которые осуществлялась концентрация усилий. Эти цели не возникают произвольно, но отражают возможности и требования воспроизводства или развития конкретных обществ, они проистекают из движения данных объективных условий и претворяются в стратегию действий различных социальных сил. Объективные условия каждого момента в развитии общества содержит в себе спектр конкурирующих возможностей и направлений движения. В связи с этим исторический прогресс не есть прямая линия, фатально заданная человечеству. Он с необходимостью включается в себя возможность ложных путей и попятных движений.

В динамическом механизме общественного прогресса политические партии есть одна из главных сил, обеспечивающих его направление, скорость и итоги.

[18]

В первой половине ХХ века коммунисты России, бывшие поначалу малой группой из нескольких сот человек в 150-миллионном народе... возглавили социалистическую революцию, предвосхитили решение всех главных задач построения социализма в СССР, заложили основы мировой системы социализма, в большой степени воплотив тем самым великий гуманистический проект марксизма.

Однако на рубеже 90-х годов 19-миллионная КПСС, несмотря на способность сохранять хорошие темпы экономического роста и высокие социальные стандарты жизни народа, изменилась настолько, что утратила доверие трудящихся… [18]

Предательством и помощью Запада объяснимо многое на рубеже 90-х годов, однако предательство есть акт единовременный, и потому не объясняет появление общественных условий, побудивших массы участвовать или отстранёно смотреть на погром и разграбление социалистического государства. Его явно мало для объяснения процесса сосредоточения в верхах партийной иерархии преимущественно тех, кто имел за душой лишь жалкие неолиберальные рецепты. Указание на измену не делает ясным и то, почему именно эти люди смогли повести за собой партию. Этого не могло бы быть при сохранении коммунистического сознания её членов. [18]

О каких закономерностях нужно вести речь? Коммунистическая партия есть субъект социальной жизни, и появление, и развитие которого происходит согласно общим законам диалектики. Она существует в системе внутренних и внешних противоречий, в ней идёт накопление количественных изменений, приводящих к качественным скачкам, что, в свою очередь, вызывает отрицание прежних и переход к новым формам бытия. В силу действия этих законов партия не является субъектом всегда равным самому себе; не может и не должна иметь неизменные характеристики. Историческими обстоятельствами предопределена разница программ, лозунгов, очередных задач, внешнеполитических усилий и масса иных параметров деятельности. [18]

Перерождение коммунистической партии есть один из возможных вариантов её развития, обусловленный действием тех же законов диалектики. Этот вариант порождается необратимыми изменениями доктринальных основ и классового характера партии, целей и смыслов деятельности, делающими её неспособной выполнять свои объективные функции в обществе. Возможность перерождения партии, как скрытая потенция, существует постоянно, на протяжении всей истории коммунистического движения, иногда превращаясь в ведущую тенденцию. [18]

Как отличить естественное развитие коммунистической партии от её перерождения, если они вызваны действием одних и тех же причин? Очевидно, только по выполнению или невыполнению партией своих объективно обусловленных функций. Эти функции заданы не произвольно, но вытекают из потребностей рабочего класса... "Марксизм, – говорил Сталин, есть научно выражение коренных интересов рабочего класса". Только по отношению к этим интересам обретают смысл понятия "перерождение", "ревизия", "догматизм", "оппортунизм" и т.п. применительно к коммунистической партии. [18]

Отказ от революционной теории марксизма произошел во второй половине 50-х годов. В третьей программе КПСС от неё остались лишь неясные следы, а понимание её основных принципов оказалось заблокировано предрассудками и превратными представлениями о ней. При обосновании третьей программы КПСС в 1961 году она была помянута лишь в том смысле, что программа 1919 года "провозгласила: началась эра всемирной пролетарской, коммунистической революции", что "всё дальнейшее развитие исторических событий происходило так, как предвидели марксисты-ленинцы". Логично теорию, подтвержденную ходом истории, класть в основу дальнейшей деятельности. В советской истории случилось иное: теория публично не отвергалась и не осуждалась, но была тихо изъята из оборота и перестала даже упоминаться.[19]

Для разъяснения этой зависимости остановимся вкратце на проблеме "класс-партия". За понятиями "революция пролетарская" и "революция перманентная" в марксизме стоит идея необходимости двух последовательных побед пролетариата в коммунистической революции. [19]

Следовательно, первой победой классики назвали замену политической власти буржуазии диктатурой пролетариата. Социальный итог второй победы они видели в упразднении пролетариатом самого себя как класса и в становлении бесклассового общества, а экономический итог – в уничтожении "собственного способа присвоения", т.е. товарно-денежных отношений, делающих его эксплуатируемым классом. Идея второй победы указывает на глубинное, сущностное различение марксизмом между революцией политической и революцией социальной. Об этом коммунисты помнили до начала 60-х годов, что отражено в Декларации Московского совещания коммунистических и рабочих партий 1957 года, где было сказано, (пожалуй, в последний раз), что "для рабочего класса завоевание власти является лишь началом революции, а не ее завершением". Только вместе обе победы составляют коммунистическую революцию. Сегодня ясно, что первая победа случалась неоднократно, вторая пока никогда. [19]

Уже в "Манифесте коммунистической партии" отмечено, что "...организация пролетариев в класс, и тем самым – в политическую партию, ежеминутно вновь разрушается конкуренцией между самими рабочими". Конкуренция превращает в каждый данный момент времени большую или меньшую часть рабочего класса в силу, стабилизирующую капитализм. "Капитализм, не был бы угнетающим массы капитализмом, если бы это было не так", – резюмировал Ленин. Социальная сила рабочих, которая заключается в их численности, уничтожается их разобщенностью как в национальном, так и в мировом масштабе. Чем многочисленнее становится пролетариат по причине углубления разделения труда, тем большей становится сила конкуренции, дробящая его на противостоящие друг другу отряды. Следовательно, если пролетариат станет "абсолютной стороной общества" при сохранении "собственного способа присвоения", общество может вновь вступить в порочный круг эксплуатации человека человеком.

Пока не было побед антисоциалистических контрреволюций с участием отдельных отрядов рабочего класса, эти мысли классиков не замечались или воспринимались как оставшиеся в прошлом. [20]

Несомненно, что функции партии не остаются неизменными во времени. На первый план выдвигаются то одни, то другие из них. Однако на всех этапах борьбы коммунистов главной функцией и высшей целью их деятельности является превращение пролетариата из "класса в себе" в "класс для себя". [20]

Причём, настаивал Ленин при выработке первой программы РСДРП, нужно учитывать, что "…с точки зрения основных идей марксизма, интересы общественного развития выше интересов пролетариата, – интересы всего рабочего движения в его целом выше интересов отдельного слоя рабочих или отдельных моментов движения".

Отсюда коммунистической партией является лишь та, которая в политике защищает коренные интересы рабочего класса, но защищает и от него самого. Только не забывая об этом можно послойно снимать противоречия существования рабочего класса. Эта задача сохраняется как в период борьбы за политическую власть рабочего класса, так и после неё. [20]

Завоевание политической власти пролетариатом отнюдь не снимает противоречий в развитии класса, противоречий в союзе партии и класса, и в самой партии. Наоборот, даже обостряет некоторые из них, ибо начинаются "долгие муки родов" нового общества. [21]

Завоевание власти отнюдь не создает условий, когда партия может действовать по собственному произволу. Условия становления социализма не являются условиями его существования. [21]

Кроме того, однажды возникшее классовое сознание пролетариата не есть постоянно действующий фактор. Массы быстро теряют ориентацию в борьбе, готовы взвалить на новую власть ответственность за бедствия, источником которых является отнюдь не она, а сопротивление буржуазии и объективные обстоятельства бытия. Пролетариат завоевывает политическую власть, но значительная его часть с сознанием прошлой эпохи… [21]

Диалектика развития рабочего класса после завоевания власти такова, что движение ко второй победе не проще, чем к первой. Даже самый короткий опыт советской власти убедил в том, что борьба коммунистов за социализм должна быть направлена не только вовне рабочего класса, но и внутрь его самого… [21]

...В определенном смысле можно сказать, что борьба против буржуазных влияний внутри рабочего движения при капитализме сравнительно легка, ибо очевиден классовый враг. В условиях диктатуры пролетариата задача борьбы с пробуржуазными потенциями класса сохраняется, но происходит в условиях неочевидности. С завоеванием политической власти пролетариатом борьба между его непосредственным интересом и объективной тенденцией прогресса перемещается в само сознание пролетариата. Предметом борьбы коммунистов становятся инстинкты класса, рожденные отчужденным трудом. Проблема касается не индивидуумов, а масс, тех практик, в которые они вовлечены, и которые партия должна научиться понимать и осваивать, чтобы трансформировать их… [21]

Поэтому политика партии при Сталине заключалась в минимизации неизбежных отрицательных последствий товарно-денежных отношений и в резком сокращении сферы их действия путём вывода из неё всех средств производства и расширения общественных фондов потребления... [22]

В 1952 году Сталин подтвердил необходимость сохранения этой линии… Его преемники выводом пренебрегли. [22]

Первая опасность, по Сталину, заключалась также в том, что "капиталистические элементы ведут борьбу не только в области экономики. Они стараются перенести борьбу в область идеологии пролетариата, пытаясь заразить наименее устойчивые отряды партии неверием в дело социалистического строительства, <..> причём нельзя сказать, чтобы их старания оставались абсолютно бесплодными".

Основанием для вывода о небесплодности попыток было понимание факта, что пролетариат не только завоевывает политическую власть с сознанием прошлой эпохи, но и долго воспроизводит его, поскольку невозможно мгновенно перекрыть его источник – отчуждение труда, и порождённые им вековые традиции. Понимание этого отразилось в концепции культурной революции… [22]

И этими выводами преемники Сталина пренебрегли. При обосновании третьей программы КПСС Хрущевым было заявлено, что культурная революция завершена. [22]

...Так всегда виделась марксистам роль классовой партии пролетариата как идеологического субъекта. Выполнение партией этой своей главной функции предопределяет ход и исход политической борьбы класса, как при капитализме, так и при социализме. Бесчисленно повторенное и повторяемое ныне утверждение о завершенности культурной революции сыграло крайне негативную роль в становлении мировоззрения коммунистов. Утверждение в качестве субъекта-носителя идеологии самого народа исключает необходимость подобной партии, а заодно и саму возможность появления научной идеологии. [22]

Вторую опасность для партии Сталин видел в "непонимании того элементарного требования интернационализма, в силу которого победа социализма в одной стране является не самоцелью, а средством для развития и поддержки революции в других странах". [22]

Решая сугубо национальную задачу объединения страны, большевики в Декларации об образовании СССР заявили, что этот союз является "новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в Мировую Социалистическую Советскую Республику". Само образование СССР стало возможным в силу того, что национальные коммунистические партии государств, возникших на пространстве бывшей империи, были объединены Коминтерном и стремились к общей цели. [22]

Эти факты доказывают, что задачи национальные ставились и решались непременно в контексте задач интернациональных; вторые определяли первые. Даже курс на строительство социализма в нашей стране подтверждает это. Он отнюдь не был ревизией теории мировой революции в пользу национального социализма, в чём тогда Сталина обвинял Троцкий, и за что теперь Сталина хвалит лидер КПРФ Г. Зюганов. Да, с одной стороны, курс диктовался исключительными обстоятельствами, вынуждавшими СССР к созданию автаркической экономики, позволяющей преодолеть фрагментарность хозяйства, доставшегося от царской России и неспособного существовать в условиях экономической блокады. Но, с другой стороны, хотя автаркия была самым дорогим из путей развития, лишь она давала возможность оказывать помощь революциям где бы то ни было. Внешняя политика СССР сталинского периода, приведшая к образованию мировой системы социализма, к крушению колониальной системы, и многообразная и широкая помощь коммунистам повсюду в мире доказывают, что как партия интернационализма большевики выполнили свой долг.

После Сталина от этой парадигмы остались лишь неясные следы. Она была радикально изменена программой КПСС 1961 года. [23]

Третью опасность перерождения партии он (Сталин) видел в "...неверии в партийное руководство, в стремлении государственного аппарата ослабить партийное руководство, освободиться от него". А также в "падении партийного руководства и связанной с этим возможности превращения партии в придаток государственного аппарата". [23]

Причин возникновения опасности он указал три. Во-первых, исчезла военная угроза, "стягивающая трудящиеся массы вокруг партии". Во-вторых, чем больше сила аппарата государственных и общественных организаций, "тем ощутительнее становится их давление на партию, тем настойчивее они добиваются ослабления партийного руководства, тем сильнее их сопротивление партии". В-третьих, центром тяжести политики стало конкретное руководство конкретным делом в промышленности, в деревне, в профсоюзах, сфере культуры и т.д., которое, по мысли Сталина, исключает потребность в "политиках", особенно если "так называемое партийное руководство вырождается в смешное нагромождение никому не нужных распоряжений" и слов. Поэтому Сталин обращает внимание на то, что "нужно поднять квалификацию партийных работников", что "теперь их качество должно стоять на первом месте". [23]

Марксисту Сталину было ясно, что государственный аппарат в принципе и всегда будет искать причины неурядиц не в своей деятельности, а вне неё. Хороши ли вообще сами принципы управления и сами учреждения, – этот вопрос перед ним не возникает. Администрация если и будет пытаться что-то реформировать, то не само управление, а только объекты управления. [23]

У Сталина есть мысль, что партия должна быть "своего рода орденом меченосцев внутри государства Советского, направляющим органы последнего и одухотворяющим их деятельность". Какими только грязными руками не хватались за нее, пытаясь придать ей антинародный смысл. А он ясен: и государство, и народ нуждаются в критической силе, которая была бы политической и массовой, но не официальной, и потому исходила бы не из бюрократических предпосылок власти, и одновременно была бы гражданской силой, но не впутанной в сеть частных интересов (кланов, групп и пр.) и их нужд. Под "орденом меченосцев" Сталин видел партию, способную к беспощадной (в двух планах) критике всего существующего: эта критика не страшится выводов о социальных реалиях страны и не отступает перед столкновением с государственной властью. Сила партии в том, что она имеет возможность в любой момент и любую проблему увидеть всесторонне и проявить волю к решению не может никто, кроме партии. [23]

Справился ли Сталин с задачами полностью – другой вопрос. Несомненно, что слияние партии с госаппаратом в его пору было значительным. Опасность перерождения по этой причине, хотя и осознавалась, но сохранялась, порой усиливалась. Частичным оправданием Сталина были невероятно трудные условия внешней и внутренней классовой борьбы 20-40-х годов. Но сейчас важнее помнить, что при нём не было отказа от доктринальных основ деятельности партии. Она безусловно оставалась партией рабочего класса и сделала максимум возможного для защиты его коренных интересов. Поскольку названные опасности носили объективный характер и оставались фактором риска на протяжении всей советской истории, то объяснить преодоление угроз в первой половине века, и неспособность к адекватной реакции на них во второй можно только трансформацией самой партии, её перерождением. [23]

Превратившись в параллельный хозяйственный механизм, партия перестала быть социально критической силой. В лучшем случае речь шла о критике персональной. Она перестала быть исследовательской корпорацией, и утратила способность видеть "куда влечёт нас рок событий"… [23]

Недоверие "низов" к власти сохраняется до тех пор, пока не исчезает необходимость принуждения к труду, а на каждую совершенную здесь ошибку может следовать жесткая реакция. Причем тем более жесткая, чем более просвещённым и способным к суждению будет становиться народ. Это "расщепление" объективно обусловлено, оно реально проявлялось в тысячах фактов вплоть до трагедии в Новочеркасске. [24]

От сталинской эпохи поздняя КПСС получила все необходимые экономические, политические и социальные предпосылки для того этапа общественного развития, когда оно становится возможным через сознательную деятельность субъекта на основе познанной им объективной необходимости. Условие такого движения одно – предварительное овладение коммунистической теорией. В поздней КПСС произошло обратное – отказ от неё. Само её название было предано анафеме. Тот "научный коммунизм", который попал в её программу, и многими ошибочно рассматривался как коммунистическая теория, на самом деле (в его части, касающейся деятельности уже победившего пролетариата) целиком относился к сфере идеологии, а слово "научный" в его названии вводило коммунистов в заблуждение. Именно этим был сделан неправильный выбор и нарушен закон развития новой системы. [24]

6
1822
1