Кому принадлежит Россия

Наше государство, подобно госкорпорациям и монополиям, все больше становится частной собственностью своих «топ-менеджеров».

Выступая на этой неделе на форуме «Россия зовет!», глава Счетной палаты РФ Алексей Кудрин заявил, что за последние десять лет доля государства в российской экономике выросла до 47−48%, что, по его мнению, нехорошо.

Между тем, по данным справочника Росстата «Социально-экономическое положение России» за январь—ноябрь 2018 года, 94,4% всех организаций в РФ находятся в частной собственности и лишь 5,6% — в государственной и муниципальной. И за последние годы о национализациях предприятий и компаний в России мы что-то не слышали.

Впрочем, понятно, что бывший «лучший министр финансов развивающихся экономик» говорил не о форме собственности, а о несколько более абстрактной материи — «доле государства в экономике». В чем тут суть он пояснил таким образом: доля государства в экономике выражается в том числе в наличии крупных госкомпаний, госкорпораций, которые не совершили разворот (к большей технологичности, мотивации). «То есть, видимо, госкомпании не имеют достаточно стимулов к такому развитию. Поэтому сегодня с них с первых, я считаю, спрос», — заключил он.

Судя по всему, такая категория, как «доля государства в экономике» — это настолько хитрая штука, что официальные лица государства не в состоянии хоть сколько-нибудь точно подсчитать ее «в граммах», то есть в абсолютных цифрах. Скажем, если глава Счетной палаты РФ, как мы видели, называет цифры 47-48%, то Федеральная антимонопольная служба (ФАС) в своем докладе, посвященном состоянию конкуренции в Российской Федерации, опубликованном в мае 2019, уверяет, что эта доля достигает аж 70%. Источником этого знания, как не сложно догадаться, выступают утверждения специалистов.

В частности, ФАС в своих подсчетах доли государства в экономике ссылается на «экспертные оценки» сотрудников института экономической политики Е.Т. Гайдара. Те же, в свою очередь, вычисляют объем участия государства в экономике из такого критерия как «доля выручки госкомпаний».

В докладе ФАС по этому поводу говорится, что «доля выручки госкомпаний в общей выручке 100 крупнейших компаний по каждому сектору (энергетика, транспорт, добыча полезных ископаемых и финансы) близка или превышает 50%. При этом 100 крупнейших компаний, указанных четырех секторов (всего — 400 компаний) формируют более 30% выручки всех российских компаний».

В такой формулировке есть некоторое лукавство. Даже не касаясь такой деликатной темы, как та, что нынешние российские госкомпании в значительной степени даже по формальным признакам не совсем государственные (например, доля государства в акционерном капитале крупнейших монополистов российской экономики едва превышает 50%, остальной их капитал — собственность частных компаний и физических лиц), отметим в докладе ФАС вот еще что. Речь в этом отрывке идет о ста крупнейших компаниях, большинство из которых все-таки не государственные, а частные. «По оценкам специалистов всего два предприятия (АО „Газпром“ и АО „Роснефть“) обеспечивают вклад в ВВП в размере 12-14%», — говорится в докладе ФАС.

Этот тезис также должен продемонстрировать уровень участия государства в экономике. Но если вспомним, что формально государству в этих монополиях принадлежит лишь 50% капитала, эти 12-14% надо делить надвое. То есть вклад государства в ВВП России посредством владения частями «Газпрома» и «Роснефти» всего 6-7%.

Далее в докладе ФАС идет еще более простодушное признание. «Совокупная доля госкорпораций в экономике России составляет по различным оценкам 7-10% ВВП». И это при том, что «государственные» компании действуют на рынке вполне как частные, а уровень зарплат их топ-менеджеров, говорит о том, что это «зарплаты» только по названию. Если они исчисляются миллионами долларов в год, фактически речь идет о распредении прибыли этой компании между ее топ-менеджерами в форме «заработной платы». Что по факту также характеризует подобные «госмонополии» скорее как частные, а не государственные предприятия. Впрочем, характеристика нынешней России, как одного большого АО, находящегося в частной собственности узкого круга лиц, уже давно стала общим местом.

Монополизм, конечно, не способствует конкуренции, точно так же, как и то, что, когда главным конкурентным преимуществом является близость бизнесмена к властям, это не способствует эффективности его производства. В этом случае все огрехи такого производства всегда можно прикрыть бюджетными вливаниями, которые выбиваются в кабинетах власти под теми или иными предлогами (например, необходимости освоения новых месторождений).

Однако в данном случае мы говорим о другом — о реальной доле государства в российской экономике. Владимир Путин, заметим, на стороне тех, кто хочет уменьшениея этой доли и даже проводит соответствующую политику. Так в том же докладе ФАС приводится цитата из его послания Федеральному собранию от 1 марта 2018 года: «Доля государства в экономике должна постепенно снижаться». И это не пустая фраза. В том же докладе ФАС говорится: «По данным Минэкономразвития России за последние 5 лет структура федерального имущества претерпела количественные изменения. Количество ФГУП и учреждений сократилось на 44,34%, а количество АО с долей участия государства сократилась в 2 раза». Программа приватизации государственных и унитарных предприятий также продолжается, а количество проверок бизнеса госорганами (еще один инструмент «участия» государства в экономике) сокращается, что также констатируется в докладе ФАС.

Другое дело, что такая вещь, как «сращивание монополий с государством», на что также указывает ФАС и что вероятно имел ввиду в своем выступлении на форуме ВТБ и Алексей Кудрин, конечно, в России тоже продолжается. Это по классической формуле ведет ее экономику к «застою и загниванию», однако не отменяет того факта, что государство становится частной собственностью его топ-менеджеров. Да, рыночных механизмов это не отменяет, но следует признать, это очень своеобразный рынок…