Эротика в советском кино

На фото: итальянский постер советско-итальянского фильма «Невероятные приключения итальянцев в России» («Бешеная сумасшедшая гонка по России» в итальянском прокате).

Старый советский анекдот. В клубе идёт лекция «О любви». Лектор: «Один из широко известных видов любви – это любовь мужчины и женщины». Голос из зала: «Товарищ лектор, а слайды будут?». Лектор: «Слайды будут позже». Лектор, продолжая: «Существует также любовь мужчины и мужчины». Голос из зала: «Товарищ лектор, а слайды будут?». Лектор: «Слайды будут позже». Лектор, продолжая: «Существует также любовь женщины и женщины». Голос из зала: «Товарищ лектор, а слайды когда будут?». Лектор: «Товарищи, слайды будут чуть позже». И продолжая: «Наконец, существует высший тип любви – любовь советского человека к своей Советской Родине. А теперь, товарищи – слайды!».




Один из необъяснимых феноменов советской реальности – это конечно же странный пуританизм СССР. Сегодня рассмотрим этот вопрос подробнее – откуда это взялось?

Нет, в самом деле – общество, официально отвергающее идею Бога, как основу морали, на официальном же уровне столь щепетильно подходило к вопросу сексуальных отношений, что на фоне советской борьбы за нравственность, пожалуй, даже английские индепенденты, почикавшие голову своему королю Карлу I, показались бы сборищем развратников.


Ну почему самый невинный голый зад, скажем, показанный через мутное стекло ванной Антонией Сантилли в течение пары секунд, приводил к тому, что в советском прокате фильм «Невероятные приключения итальянцев в России» получал бирку «Детям до 16 лет», а, скажем, премьера фильма 1972 года «А зори здесь тихие» на советском ТВ привела к скандалу, поскольку советские телевизионные ханжи вырезали сцену в бане, как непристойную и только официальный протест создателей фильма вернул эту сцену в фильм. Кстати, поскольку этот инцидент обсуждался в советской прессе, советская аудитория к фильму проявила повышенный интерес в том числе благодаря сцене в бане.

На фото: Знаменитая сцена в бане советского фильма 1972 года «А зори здесь тихие». Видимо мелькнувший на долю секунд небритый лобок Ольги Остроумовой показался советским чинушам верхом разврата.


Кстати, о бане. Несмотря на то, что коммунистический официоз делал всё возможное, чтобы даже показ женской голой коленки воспринимался, как разврат, в народной толще ходила самопальная клубничка. Одной из самых известных был приписываемый писателю Алексею Толстому рассказа «В бане» самого что ни на есть порнографического содержания. Ходил по рукам в виде перепечаток на машинке, а то и рукописных списках. Ходили также по рукам самопально отпечатанные перефотографии с каких-то западных порножурналов. Да и местные умельцы тоже не дермали, где-то подпольно выпуская фотографии неприлично обнажённых советских гражданок. То есть чёрный рынок предлагал советскому человеку кустарную эротику, вплоть до полной порнухи. Но это было уголовно наказуемо. А вот официально было то, что несколько косноязычно сформулировала одна советская участница телемоста конца 80-х, когда тема наконец стала обсуждаться – «секса в СССР нет».

Невозможно было бы представить на улицах СССР такой вот плакат фильма:



Это, кстати, плакат к фильму 1972 года «Fratello homo sorella bona», в котором снялась столь полюбившаяся советскому зрителю после «Итальянцев в России» Антония Сантилли. Выбор Рязанова, между прочим, был довольны странным, зная пуританизм советских чинуш, ведь Антония Сантилли снималась в основном в эротических фильмах. Вот ещё плакат одного из фильмов, в которых она снималась:



Название говорит само за себя – «Decameroticus». Впрочем, советские чиновники вряд знали про амплуа актрисы, которая сыграла главную женскую роль в советско-итальянском фильме. В СССР фильмов типа «Decameroticus» не показывали. Из иностранных фильмов, в которых были эротические сцены, редко что попадало в СССР. Самый известный фильм такого содержания, это, наверное, «Народный роман» с Орнеллой Мути и и Микеле Плачидо.

Кадр из фильма «Народный роман» (1974 год).


Нечего и говорить, что фильму был сразу же присвоен статус «Детям до 16 лет» и контролёрши стояли у входа в кинотеатр насмерть, не пуская молодых проходимцев, мечтающих посмотреть на запретное. Однако некоторые всё же проникали. Мне с другом удалось обмануть бдительность контролёрши и я воочию лицезрел этот фильм. Сейчас я понимаю, почему контролёрша, которая нас пропустила, была не столь строга. Потому что фильм был подвергнут двойной цензуре. Во-первых, естественно, официальной советской при дубляже. В фильме оставили совсем уж незначительные куски постельных сцен. А то, что и осталось, повторно отцензурировали советские киномеханики, которые вырезали для себя лично понравившиеся кадры. Можно было представить себе, сколько киномехаников миновала та копия фильма «Народный роман», которую смотрел я. Потому что единственная сцена, которая наверное была эротической, пронеслась за какую-то секунду или две, так что я успел увидеть только какие-то куски розового тела. И всё. Облом.

Что же говорить о советских фильмах? Ведь если сцена в бане из фильма «А зори здесь тихие» казалась советским чиновникам от культуры верхом разврата, то куда податься режиссёру? Как снимать фильмы про любовь? Так что типовая советская постельная сцена выглядела так: герой и героиня остаются вечером вдвоём и дело идёт к интимной близости. Они ложатся в постель – разумеется в майке, трусах и комбинации и наступает затемнение. Следующий кадр – уже утро. Ну зрители понимали, что между этими двумя кадрами «всё уже было». Но увидеть это не получалось.

Конечно советские режиссёры, точно также, как и советские зрители, были не прочь поработать с обнажённой натурой. Но в итоге снимали нечто, что было скорее антиэротикой. Ну вот примерно как этот кадр из фильма Владимира Меньшова «Москва слезам не верит» (1979):



Есть ли хоть один мужчина, который бы возбудился, глядя на этот кадр.

Который, к тому же, в фильме мелькает за секунду.

А вот этот кадр из того же фильма?



С одной стороны – это безусловно постельная сцена. И даже у героини Веры Алентовой мелькает сосок на груди – виданное ли дело для советского кино! Но эротизма тут нет даже минимального. Это просто курьёзная сцена, когда двое любовников паникуют из-за того, что буквально сейчас придёт дочка героини и увидит неслыханное! Вот, кстати, тоже классика советской жизни – люди встречались, люди влюблялись и даже ебались (если было где), но при этом окружающие должны были думать, что предел их отношений – поцелуйчик на прощание. Не говоря уже про детей.

Впрочем, Владимир Меньшов видимо изначально прицеливался на показ фильма в США, так что сумел отстоять не только сосок героини, но и сосок её дочки, что, вообще говоря, первым приближением к эротике с натяжкой назвать можно.

Кадр из фильма «Москва слезам не верит».


И снова, чтобы протащить обнажонку – пусть такую купированную и пусть мелкающую за пару секунд, режиссёр вынужден прибегать к сцене – нет, в 70-х уже не бане, – но в ванной. Ну а на довесок ещё одевание после ванной:



Фильм «Москва слезам не верит», несмотря на то, что, собственно, все сцены с обнаженной женской грудью в этом фиьме я уже продемонстрировал, был наверное самым раскрепощённым в плане эротики советским фильмом. А в целом советское кино, советское телевидение и вообще все коммунистические средства массовой пропаганды старались эту тему обходить стороной. Это была чуть ли не запретная тема.

На Западе снимались фильмы типа знамнеитой «Эммануэль» (1974 года выпуска, кстати):



или «Греческая смоковница» (1977 года):



Советские люди про такое вплоть до появления первых видеомагнитофонов даже не слыхали. А уж чтобы такое показали в кинотеатрах или по ТВ? Это была бы просто фантастика.

Зато не было счёта фильмам про высшую форму любви – любви советского человека к своей Советской Родине.



Но это всё – констатация. Да, так было. Это была идиотия – как и многое другое, что было в советской жизни. Но, скажем, запрет свободно выезжать из страны или запрет на создание политических партий, или независимых СМИ и т.п. – это по крайней мере было понятно с идеологической точки зрения. Коммунисты захватили власть в стране, установили свою диктатуру и запретили распространение внутри страны любых других взглядов и мнений, отличных от официальной позиции Политбюро ЦК КПСС. Повторюсь – это было полным идиотизмом и вообще одной из главных мерзостей Совка, но по крайней мере это было объяснимо. Но откуда взялся официальный советский пуританизм, затрагивающий, в частности, и советское кино или те немногочисленные зарубежные фильмы которые показывали в СССР? Чем эротика и постельные сцены мешали коммунистической идеологии? Ведь Политбюро требовались новые рабочие руки и новые солдаты. А это, как ни крути, требовало безостановочной ебли советских людей. То есть сам по себе секс не мог быть идеологически чужд коммунистам, которые, кстати, и сами были не дураки заглянуть по юбку при каждом удобном случае. Так отчего же показ в кино этого самого секса был практически невозможен для советского кино и советского телевидения? В чём причина такой странной официальной стеснительности?

Я долго не понимал, в чём тут причина. А ответ-то лежал на поверхности. Ведь всё, что происходило в СССР, так или иначе было связано с заветами Ленина. И если уж в советском кино любая голая сиська шла чуть ли не по разряду разврата, то, стало быть, на это должен был иметься какой-нибудь завет Ленина. Надо всего лишь его найти. И я нашёл такой завет.

Как известно, Ленин уделял огромное внимание кино. Но только не художественным фильмам – как это стало принято думать в послевоенном СССР – а, в первую очередь документальным, обучающим и агитационно-пропагандистским. Имеется весьма большое количество документов на этот счёт, подписанных Лениным. К художественным же фильмам – Ленин их называл «увеселительными» – Ильич подходило потребительски. И на этот счёт однажды, 17 января 1922 года продиктовал соответствующую директиву. Цитирую её:

Директива по киноделу

Наркомпрос должен организовать наблюдение за всеми представителями и систематизировать это дело. Все ленты, которые демонстрируются в РСФСР, должны быть зарегистрированы и занумерованы в Наркомпросе. Для каждой программы кинопредставления должна быть установлена определённая пропорция:

1) увеселительные картины, специально для рекламы и для дохода (конечно, без похабщины и контрреволюции) и,

2) под фирмой «Из жизни народов всех стран» – картины специально пропагандистского содержания, как-то: колониальная политика Англии в Индии, работа Лиги наций, голодающие Берлина и т.д. и т.д..

Впервые эта директива была опубликована 21 января 1925 года в журнале «Кино-неделя»,№4, стр.6. Процитирую ещё раз пункт 1-й это директивы, если кто-то не обратил внимание на него: «увеселительные картины … конечно, без похабщины и контрреволюции»

И вот в этой-то ленинской директиве всё дело. Поставив через запятую «похабщину» и «контрреволюцию», В.И.Ленин фактически уравнял их в глазах своих идеологических потомков. То есть эротика в кино для советских чинуш была почти на грани контрреволюции. А это в СССР было ой как страшно. Отсюда абсолютная стерильность советского довоенного кино. И отсюда же постоянная официальная борьба с минимальной обнажонкой на советских экранах даже в 70-е года. И как мы знаем, в итоге эта борьба привела к тому, что как только барьеры пали, отечественные экраны буквально захлестнула – выражаясь советским языком – мутная волна сомнительных эротических поделок. А всё почему? А всё потому, что если человека долго держать на голодном пайке, то сразу после того, как разрешить ему есть сколько угодно, он обязательно обожрётся вплоть до желудочных колик. Что в итоге и произошло. За что отдельное спасибо товарищу Ленину. Который, кстати, сам был не дурак побарахтаться в постели с Инессой Арманд, пока его Надежда Константиновна думала, что он с товарищами проводит совещание.

На этом благодарю за внимание.