Раймонд Паулс: никогда не скажу о Пугачевой плохое

Он признается, что задержался в профессии... Он разочаровался в большой политике и не понимает – как Латвия сумеет выбраться из кризиса... Он долго не соглашался на интервью: «Я уже все давно сказал. Да и кому это интересно»... Он грустит о былых временах, но не скучает по славе... Недавно он громко отметил юбилей – 75... Он – это маэстро Раймонд Паулс.
 
Авторы RusNews.lv и НТВ-МИР встретились с композитором в его маленьком кабинете в здании Латвийского Радио на Домской площади. Старые стены и ветхая мебель, пианино, заставленное наградами, запах кофе и шоколадного печенья... 
 
О работе в саду – в детстве и сегодня...
 
Все в жизни повторяется. Я когда на своих родителей смотрел, думал – зачем они там копаются все время? Я хотел отдалиться от этого. Когда отец просил помочь, я всегда придумывал что-то, чтобы этого не делать…
 
Благодаря небольшому садику, который был у нас за Двиной, мы и выжили. Мама там что-то выращивала, продавала за какие-то копейки. Это были послевоенные годы…  Почему я это говорю? Рано или поздно мы все начинаем интересоваться садами, каким-то садоводством...
 
Не сказал бы, что я занимаюсь садом, нет… Просто я хочу, чтобы вокруг моего дома было красиво, хочу сделать что-то похожее на парк, все почистить, посадить какие-то декоративные деревья. Это не то, чтобы выращивать помидоры или редиску! Нет, не в таком смысле.  Красиво должно быть! Раньше крестьяне в Латвии умели вокруг своего дома держать порядок. Как-то это сейчас ушло. Ушло… Жалко иногда на все это смотреть.
 
Для меня это отдых и физический труд! Я не хожу на какие-то там тренажеры – меня это не интересует, а я с лопатой в руках что-то делаю, у меня даже есть какая-то техника, какой-то трактор – маленький, конечно... Все это мне от отца как-то перешло, я с удовольствием это делаю. И не только это – я купил в советское время брошенную школу в деревне, я ее реставрирую! В очень красивом месте у Салацы… Я вкладываю в это какие-то деньги…
 
И я удивляюсь – вокруг  людей уже почти нет, а оставшиеся – они какие-то странные… Раньше были богатые хозяйства, а сейчас – какие-то развалины… Самое интересное, что даже когда ты предлагаешь этим местным – давайте работайте, я буду вам платить сколько вы хотите – они не хотят этого делать! Не знаю… Раньше так никогда не было… Тем не менее, я сам там вожусь и постараюсь все это сделать для своего удовольствия… Это мое увлечение в свободное время, когда я не выступаю.
 
Об ошибках и судьбе Латвии
 
Все эти перемены, которые были в Латвии… Я тоже был вначале очень активен из-за каких-то патриотических соображений и остался патриотом своей страны, но я эту страну вижу немножко в другом порядке, на другом уровне. Мы не добились того, чего могли добиться. Мы сделали столько ошибок, что не знаю…
Когда были эти эмоции, все надо было уничтожать. Так и уничтожали колхозы! Оказалось, что сегодня эти кооперативные хозяйства и нужны – они будут выживать! Другие не будут!  Какой-то мелкий крестьянин с одной коровой ничего не сделает! Что творится в нашей промышленности? Что-то мы производим вообще, что продавать? Ну, мы продаем этот лес, но, сколько мы будем его продавать? Мы что-то делаем такое, как финны, например, стали знамениты со своей Nokia?.. Мы должны тоже думать что-то…
 
Что стало с ВЭФом? Что стало с «Радиотехникой»? Что стало с вагоностроительным? Это все были когда-то наши фирменные заводы! Я не специалист, но надо было думать – как мы могли переключиться на какое-то производство… Когда-то делали знаменитые приемники, телефоны – все это было, все это ушло… Я не хочу больше об этом, это не мое, я просто со стороны наблюдаю… Не идет так как надо было.
 
Не знаю – как мы из этого сейчас выйдем… Тяжело. Тяжело… Потому что люди не верят, теперь эта миграция…  Это болезненно отражается на всей стране. Хотя мы могли сделать, конечно, не Швейцарию, то, во всяком случае, нормальную, среднего уровня страну.
 
О кризисе, себе в политике и политиках
 
Вся эта многопартийная система, эти люди, они же – непрофессионалы..  Сейчас опять выбрали… Ну, что мы выбрали? Посмотрите серьезно! Я тоже там сидел, но это не был какой-то идеальный вариант. Конечно, эти все парламенты во всем мире… Смотрите, что сейчас в мире делается! В Греции, например, посмотрите – что там делается! Там не так тихо, как здесь. Попробуй там налоги прибавить, тогда увидишь, чем это закончится!
 
Мы говорим – Латвия, кризис, кто-то там виноват… Что, мы виноваты, что обанкротились все эти банки? А что с Ирландией сейчас, которая считалась экономическим чудом? Весь мир сейчас варится в этом! Я видел, как в Греции избивали министра! Толпа избивала! Вот до чего дошли! Люди злые, конечно... Когда ты слышишь, что один человек мог с десятками миллиардов делать все, что он хочет, всякие махинации, жульничество с этими банками… Черт его знает!.. Лучше подальше сейчас от этого всего… Откровенно говоря, я счастлив, что я более-менее материально самостоятельный, я могу сейчас от этого отойти и делать то, что мне нравится и что я хочу.
 
О нацменьшинствах и русских сериалах
 
Надо считаться с категорией людей, которые говорят на другом языке.

Надо реально смотреть – что у нас в Латгалии? Даугавпилс – чисто русский город и пусть живут люди там!  А почему в Америке целые большие районы говорят только на испанском языке? Они живут спокойно…
 
Смотрю американские «шедевры» кино. Одно и то же, одно и то же повторяется, уже плохо… Я плюнул на американские, начал смотреть русские сериалы! Там тоже один на другой похож, но хотя бы мы эту жизнь знаем! Посмотрел фильм «Край», очень далеко этот фильм пойдет, очень хорошо сделан...
 
О ностальгии и звездном прошлом
 
Это все ушло, мне нечего жалеть. Я в бывшем Союзе имел успех… И до сегодняшнего дня есть люди, даже здесь, на Домской площади за мной гонятся: «Ой, Раймонд, сфотографироваться надо!»… Из Казахстана, из Узбекистана… Все это было, но я не жалею... Время меняется, что я могу сегодня? У меня уже солидный возраст, я не подхожу всему этому миру шоу-бизнеса. Я другого плана человек, я воспитан даже по-другому. Я уже и так задержался слишком долго. Для эстрады это слишком большой возраст.
 
Конечно, были очень хорошие, приятные музыкальные периоды – 80-ые годы, все эти песни года и так далее… Встречались все эти республики, все дружелюбно друг к другу настроены. Веселились, выпивали, играли, пели… Все ушло. Ушло… Встречаемся редко и, в принципе, каждый живет в другой стране, как будто другие какие-то. Но, когда посидим вместе, конечно, немножко с такой грустью вспоминаем все это.
 
О российском шоу-бизнесе
 
Я сейчас далек от этого. У меня преимущество – я надолго не задерживался в Москве, приехал на пару дней на съемки какого-то концерта и потом сразу исчез… Потому что там, рано или поздно, тебя втягивают уже в какие-то группировки, там свои интриги. Очень неприятная история с Киркоровым (речь о конфликте с режиссером Мариной Яблоковой. – Прим. RusNews.lv). Это очень неприятно! Это уже за пределами… я не понимаю уже чего…  И здесь виновата эта публика, делать из них каких-то идолов – вокруг всегда толпа, которая их возносит наверх... Часто это наигранно! Я же вижу это по Юрмале великолепно…
 
Вот, телохранители… Я смеялся... В Витебске был мой авторский вечер, рядом со мной – грим-уборная Леонтьева, у его дверей стоят двое телохранителей. А у меня их нет! Я в одной комнате с нашим Бусулисом, говорю: «Интар, выходи и стой у дверей! Чтобы у меня тоже был такой!». Тот сделал вид… Ну, мы просто начали издеваться! Кого там, рядом с гримом охранять?
 
Потом, смотрят – какая у тебя автомашина! Есть ли у тебя дом, там, где-то во Флориде… Это основные темы разговора… Я один раз хотел разыграть одного – приехать его встретить в аэропорту не так, как обычно – подгоняют эти длинные (лимузины. – Прим. RusNews.lv). А подогнать Запорожец, например. Вот это была бы хохма! Если бы люди с юмором к этому отнеслись… А ему обязательно надо этот длинный гроб, который по Риге не может повернуться ни налево, ни направо!..
 
Во всем мире вокруг этих звезд вечные разводы, скандалы, наркотики – там все это есть, все там сконцентрировано. К сожалению, слава иногда приходит быстро, но самое страшное, что она уходит быстро! А когда она уходит быстро, тогда это уже плохо… Особенно певцам –  уже публика к тебе относится не так, и начинаются все эти игры…
 
Об Алле Пугачевой
 
С Аллой я всегда стараюсь быть… Я джентльмен! Я никогда про нее не позволю себе что-то плохое сказать. И у меня нет причины. То, что мы в свое время сделали, это было хорошо, имело успех... Конечно, персона она сложная, очень сложная. Когда мы были часто такой компанией небольшой – это один человек, потом – выход на сцену, выход к публике – это совсем другое. И вокруг нее все время эта… о чем я уже говорил. Это уже где-то даже и трагедия… Это трагедия… Хотя, как артист, как певица – она великолепна! Об этом нечего и говорить. А вокруг…
 
Если мы так по истории посмотрим, великая французская певица Эдит Пиаф – то же самое, очень похоже… Когда посмотришь ее творческую биографию – страшные дела… Очень страшные. В то же время они создали очень много великих номеров, хороших программ…
Я понимаю, что Москва – это уже другие обороты, другие деньги, там как-то это все очень сложно. И при таком частном разговоре ты видишь вот такого настоящего человека, а в этой общественной жизни это уже совсем что-то другое.
 
Об утерянных ценностях
 
Коммерция взяла верх везде. И это Лиго, хоть  и национальный праздник, во что он превратился? Кто-то там что-то орет, поет на сцене, там же рядом водка, шашлык – очень национальный наш продукт… Может быть, за редкими исключениями, но настоящий чистый национальный праздник потерян.
 
И то же самое – Рождество. Во всем мире, где-то в ноябре Jingle Bells начинают играть, пока тебе плохо не станет, до 30-го… Жаль, жаль… Я помню, как мама после войны еле какие-то пирожки пекла, какой-то аромат был… Какая-то жалкая елочка была… Совсем по-другому к этому относились. Сейчас – купил искусственную елку какую-то, ни тебе запаха, где-то в Польше вырастили, склеили… Это уже мир диктует. Самое главное – заработать, продать…