Деньги для погорельцев собирает вся страна. А надо ли?

Трагедия в «Зимней вишне», унесшая жизни несколько десятков детей и взрослых, обрастает нюансами, которые, вроде бы, не принято обсуждать в дни скорби, но они важны. Общество чувствует, что одного сопереживания недостаточно, но как еще помочь? Первое, что приходит в голову, - дать денег пострадавшим.

Российский Красный Крест аккумулировал желание россиян - в Кемеровском отделении общества открыт расчетный счет, Сбербанк переводит деньги быстро и без комиссий. К сегодняшнему дню поступило пожертвований на 20 млн. рублей.

Социальные сети отнеслись к инициативе РКК неоднозначно.

- Больно читать то, что пишут, - заявила «НИ» зам. Председателя РКК по Сибирскому и Уральскому федеральным округам Елена Малахова. – Ну как можно говорить, что Красный Крест воспользовался трагедией, чтобы напомнить о своем существовании? Если хотите знать, люди с первых часов после ЧП стали звонить и спрашивать, какой счет, как передать деньги? Это была инициатива снизу, а не распоряжение руководства. Мы уже сами докладывали наверх и получили одобрение.

Со второй претензией, что сбор средств начался слишком стремительно, когда еще не ясны размеры трагедии, не учтены все пострадавшие и нет представления, какая помощь им может понадобиться, Малахова соглашается. Но и у нее есть вопрос: «А вы уверены, что через месяц-два люди будут помнить о Кемерово и так же горячо откликаться? Уж пусть лучше собранные сейчас деньги лежат наготове». По-житейски, оно, может и лучше, если бы не было удручающих примеров, как деньги, собранные россиянами в благородном порыве, потом исчезали в неизвестном направлении.

Президент благотворительного фонда «Предание» Владимир Берхин напомнил историю со сбором средств для пострадавших от наводнения в Крымске в 2012 году. Два года волонтеры и благотворители просили Российский Красный Крест отчитаться о собранных средствах ( 877 815 852,85 рублей), но ответов на свои вопросы не получали. Когда же отчетность была опубликована, выяснилось, что большая часть расходов — в частности, на дорогостоящую медицинскую технику для крымской больницы — не раскрыта.

«Новым Известиям" удалось дозвониться до председателя Российского Красного Креста Раисы Лукутцовой. Еще даже не расслышав, кто звонит и в чем заключается наш вопрос, она в сердцах выкрикнула: «Мы израсходовали на Крымск миллиард рублей и за каждую копейку отчитались перед президентом страны. Что вам еще надо? Отчеты по каждой акции есть на региональных сайтах». И все, разговор окончен.

Воспользовавшись советом, «НИ» пролистали с десяток региональных сайтов. Ни на одном не было страницы с финансовой отчетностью, либо ссылкка была не активной. Кстати, сайт кемеровского Красного Креста не обновлялся с 2015 года. Вчера появилось интервью «Коммерсанта» с Малаховой: «Вы уже определились, кому конкретно будет оказана помощь?— Нет, мы всего один день собираем. Кому — это семьям пострадавших и погибших. Как только закончится работа на месте пожара, чрезвычайная ситуация будет локализована, мы все сядем и выясним, сколько средств собрано, определим ситуацию в семьях, кому нужно помогать».

« Открытые сейчас сборы фактически предназначены на «неизвестно что». И примерно туда же, вероятно, и будут потрачены…, - написал на своей странице в Facebook глава «Предания» Владимир Берхин.- Тем более, что один из сборов открыл Красный Крест, у которого на репутации пятно размером в миллиард рублей. Милосердие – это очень важно и хорошо. Но отдавать деньги в никуда не стоит. Разумеется, если будет озвучена явная нужда, конкретная, понятная и исчислимая для тех, кто пострадал от этой беды, – я буду участвовать лично всем, чем смогу».

Известный благотворитель Митя Алешковский высказался в том же духе: «Не понимаю на настоящий момент, зачем нужен сбор средств для пострадавших в Кемерово.. Увидим, что государство не справляется, подставим плечо и всё организуем. Но сейчас..?»

Сейчас в Кемерово вот что: семьям будет выплачено по миллиону рублей из федерального и регионального бюджетов.

Владелец ТРЦ обещал три миллиона на семью погибшего (и наверняка выплатит, чтобы не ослжнять отношения с Уголовным Кодексом). Похороны погибших организованы за счет государства. Медицинскую помощь пострадавшие получат под контролем министра здравоохранения, что гарантирует высокое качество и лечение в лучших московских клиниках. Несколько сибирских городов на безвозмездной основе предложили кемеровчанам санаторно-курортное лечение в своих санатория.

- Лично я очень положительно отнеслась к просьбе главы МЧС России Владимира Пучкова к руководству банков о списании кредитов родственникам погибших при пожаре в Кемерово, - заявила «НИ» руководительница кавказского благотворительного фонда «Свет» Нина Сагалаева. – Если получится освободить несчастных людей хотя бы от кредитной кабалы, это будет реальная поддержка. Но собирать рубли, которые пострадавшие скорее всего не увидят, или их распределят совсем не так, как нужно людям, я считаю неправильным. Мне уже неприятно, что началась гонка – какой регион сдал больше, какой раскачивается и т.д. Администрациям городов и районов дают указания открыть счета для сбора денег пострадавшим, как это уже сделал Новокузнецк. Ставят в пример Кемеровскую епархию, у которой тоже появился свой спецсчет. Обзванивают благотворительные фонды - выясняют, так сказать. Нашу готовность к состраданию. Доходит до идиотизма: предлагают начать сбор вещей, продуктов и школьных принадлежностей. А я как вспомню Беслан, -с души воротит.

И действительно, школьные принадлежности - для кого? Для погибших детей, что ли?

Правозащитница Нина Сагалаева в Беслане была одной из тех, кто контролировал гуманитарку, хлынувшую со всей страны с первых дней трагедии в школе. Город, потерявший детей, был мертвый, люди не могли ни есть, ни пить, а им машинами везли бисквитные рулеты, арбузы, каши быстрого приготовления. Наверное, от чистого сердца и совершенно не понимая, что только усугубляют трагедию. Волонтеры, развозившие гуманитарку по домам, больше дня не выдерживали сыпавшихся на них проклятий. Самое лучшее, что можно было придумать, - рассредоточиться на подъездах к городу и заворачивать либо уничтожать продуктовую помощь. Нина прославилась тем, что спихнула в отвал машину с арбузами. Ничего не понявший водитель из Дагестана рыдал, что для детей республика собирала самое лучшее… А были еще плафоны для ванных комнат, завалявшиеся на складах с 1956 года, школьная форма, которую уже некому носить, карандаши и краски… Их приходилось запирать под замок, чтобы люди случайно не увидели.

- Нельзя винить никого, кто откликнулся на чужое горе, - поделилась с «НИ» председатель общественной организации «Беслан» Элла Кесаева. – Поверьте, уж мы-то, родители погибших детей, знаем, как важно, что люди рядом. Сейчас в Кемерово самый пик, концентрация беды. Родные не могут думать ни о чем, кроме своих погибших близких. Деньгами, сколько бы их не собрали, потери не зальешь, одно упоминание об этом сейчас злит и приводит в ярость. Они конечно, потом понадобятся, реабилитация длится годы, выживших надо лечить и учить. Доброе слово за то, что помогли и не бросили, кемеровчане еще скажут. И я очень надеюсь: такой ситуации, что они столкнутся с разочарованием, с тем, что смерть их ребенка никому не интересна, не произойдет.

Что надо сделать? Контакты людей должны быть доступны, чтобы этим родителям можно было написать. Публикуйте фото погибших детей, не надо замазывать их лица - безликость ведет к забвению. Мы должны помнить всех невинно убиенных, тогда не уйдут от ответственности и те, кто допустил трагедию, не спас наших детей. Я знаю, как нам становилось тепло от писем, от того, что незнакомый человек на другом краю страны назвал твоего сына по имени или пожелал, чтобы красавица -дочка почаще являлась во сне. Мы плакали, но эти слезы всех нас объединяли. Объединиться – это тоже способ пережить горе с достоинством и сделать все, чтобы подобные трагедии не повторялись.