Последнее слово Болотной

В Замоскворецком суде Москвы в среду выступили с последним словом подсудимые по так называемому "Болотному делу". Всего на скамье в зале суда – восемь человек. Обвинение утверждает, что они виновны в массовых беспорядках на Болотной площади 6 мая 2012 года, и требует для них от пяти до шести лет лишения свободы.

Правозащитники и представители политической оппозиции неоднократно заявляли, что процесс политически мотивированный, призванный ограничить мирный протест в России. 

Шесть лет колонии общего режима потребовало обвинение для Сергея Кривова и Александры Духаниной, пять с половиной – для Алексея Полиховича, Артема Савелова, Дениса Луцкевича, Андрея Барабанова и Степана Зимина и пять лет тюрьмы – для Ярослава Белоусова.

Уголовное дело о массовых беспорядках было возбуждено после столкновений участников согласованного "Марша миллионов" с полицейскими на Болотной площади. Участники акции утверждают, что полиция своими действиями спровоцировала давку, которая привела к столкновениям, правозащитники добавляют, что описание "массовых беспорядков" в законе никак не подходит под те события, которые произошли на площади 6 мая 2012 года.

Всего по "Болотному делу" сейчас под следствием находятся порядка 27 человек, двое осуждены на тюремные сроки, один – Михаил Косенко – приговорен к принудительному лечению в психиатрической больнице. Восемь человек избежали уголовного преследования благодаря объявленной в конце 2013 года амнистии.

За освобождение "узников Болотной" выступают правозащитная организация Amnesty International, глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева, лидер движения "За права человека" Лев Пономарев, руководитель организации "Гражданское содействие" Светлана Ганнушкина, Олег Орлов из "Мемориала", а также оппозиционные политические движения в России. 

Сейчас в Замоскворецком суде Москвы закончили выступать семь подсудимых. Последним выступает Сергей Кривов.

​
В это же время около здания суда проходили одиночные пикеты в поддержку подсудимых. Двое были задержаны. По данным ОВД-Инфо, это Леонид Чашник и Петр Алферов.
В нашем распоряжении оказался текст выступления с последним словом Алексея Полиховича перед приговором суда. Приводим его в оригинальном виде, без сокращений:

"Политическая речь и письмо в большой своей части – оправдание того, чему нет оправдания...

Поэтому политический язык должен состоять по большей части из эвфемизмов, тавтологий и всяческих расплывчатостей и туманностей" – Джордж Оруэлл, эссе "Политика и английский язык" 1946 г.

Сегодня я постараюсь быть особенно лаконичным. Я не стану нагружать, и тем более расщеплять ваше сознание так, как некоторые умышленно нагружают уголовное дело и расщепляют состав преступления в угоду политическому заказу. Я возьму на вооружение краткость и четкость и противопоставлю их многословности и бессмысленности обвинительной машины.

Кредо англоязычных политиков, выведенное Оруэллом, сегодня в России является девизом Следственного комитета. Только у следователя не политический язык, а доказательства по нашему делу. Работники СК оказались мастерами по сокрытию правды в ловком жонглировании цитатами из УПК клише, из УК и реальными событиями, к нам никакого отношения не имеющими. Обилие носителей информации, видеоматериалов, обилие мусора со дна обводного канала создает обманчивое впечатление объективности и полноты.

Фактически это попытка перевести количество (60 томов уголовного дела) в качество (массовые беспорядки 6 мая на Болотной площади). Многое остается не разъясненным, упущенным из поля зрения, как раз полноты картины событий и нет. Есть желание видеть только то, что удобно видеть. Именно по этой причине СК и прокуратура дружно не замечают один характерный момент, который прекрасно видим мы. О нем говорил Дмитрий Борко. Фаер прилетает от митингующих в сторону полиции, падает вблизи – его хватает ОМОНовец и закидывает обратно в толпу. Ярчайший образ поведения правоохранителей 6 мая вообще. В корне неправильно представлять их действия как строгое следование законности.

В столкновении инструкции бумажки с настоящей жизнь всегда выигрывает жизнь, какая бы точная инструкция ни была. На Болотной ОМОНовцы считали не уместным и не своевременным предъявлять удостоверения, объяснять характер нарушения при задержании. А в остальном? Действовали ли все без исключения полицейские правомерно?

Вопрос риторический. Мы наблюдали неправомерные избиения мирных демонстрантов очень четко. Без разницы, насколько избирательно ваше восприятие, и сколько звезд у вас на погонах, – нельзя избиение ногами и дубинками лежащего на асфальте человека назвать задержанием. Говорить, что подобные действия полиции не имеют отношения к предмету доказывания, – значит врать и снова расщеплять событие. Это лукавство преследует две цели. Во-первых, создается иллюзия правомерности действий полиции, благодаря тому что критической оценки этих действий не дается. Во-вторых, поведение демонстрантов насильно лишается естественного контекста ("бутылочное горлышко", давка, немотивированное насилие полицейских, неясность происходящего) и помещается в искусственный контекст (преступный умысел, беспорядки, погромы). Наши деяния трактуются на фоне этого контекста, сконструированного СК. Брошенный лимон, удержание барьеров, мифические антиправительственные лозунги квалифицируются как участие в массовых беспорядках, хотя в тексте 212 статьи УК РФ подобного нет. К определению наличия или отсутствия преступления у нас подходят творчески. Закидывание ярославского ОМОНа пластиковыми креслами на стадионе следствие называет вандализмом, а действия, более агрессивные, чем мои действия, совершенные при разгроме овощебазы в Бирюлево хулиганством. При этом не происходит привязки к совокупности происходившего вокруг. Опрокидывание урны на фоне разбитых витрин и перевернутых машин не становится пазлом для массовых беспорядков.

Почему же в нашем случае эфемерная угроза общественному порядку материализуется в тысячах страниц уголовного дела. Потому что нас преследуют не с целью оценить наши поступки справедливо. На самом деле очень многие могли оказаться на нашем месте, что бы они ни делали 6 мая на Болотной. Мы взяты в заложники властью у общества. Нас судят за болезненное ощущение чиновников от гражданской активности 2011-2012 годов, за фантомы полицейских начальников. Нас сделали персонажами спектакля наказания общества.

По обвинению в участии в массовых беспорядках и применении насилия к представителю власти считаю себя не виновным".

Выступления остальных подсудимых по "Болотному" делу появятся на сайте Свободы в ближайшее время.