Уральский промышленник Максимов лишился бизнеса

Уральский промышленник Николай Максимов фактически бесплатно лишился бизнеса, а некогда перспективную компанию «Макси-Групп» готовят к банкротству. К таким выводам приходят эксперты, анализирующие череду судов между Максимовым и нынешним собственником «Макси-Групп» - Новолипецким металлургическим комбинатом, которым владеет олигарх Владимир Лисин. Юристы констатируют, что разваливая историю сделки с Максимовым на отдельные эпизоды, НЛМК пытается скрыть истинную роль покупателя - НЛМК в возникшем конфликте.

В конфликте между промышленником Николаем Максимовым и олигархом Владимиром Лисиным очевидно желание одной из сторон запутать правоприменительную практику, заставить ее рассматривать фрагментарную часть экономических и финансовых авантюр в сделке по покупке НЛМК компании «Макси-Групп». К таким выводам приходит электронное издание «Век», анализирующее суды между Максимовым и НЛМК: чтобы понять истинную подоплеку нынешних судебных «разборок», газета отсылает читателей к хронологии скандально-известной сделки.

«Век» пишет, что в 2007 году уральский предприниматель Николай Максимов продал 50% плюс 1 акцию своей металлургической компании «Макси-Групп» одному из крупнейших российских металлургических холдингов - НЛМК. Целью сделки было совместное развитие компании и планомерное повышение ее капитализации путем реализации масштабной инвестпрограммы. Однако результаты партнерства не оправдали ожиданий: сегодня «Макси-Групп» готовят к банкротству, а ключевые активы компании находятся в собственности НЛМК и дочерних структур комбината. При этом вопреки первоначальным соглашениям с НЛМК, Николай Максимов полностью отстранен от корпоративного управления компанией, продолжая оставаться ее акционером. В итоге обоим участникам сделки не остается ничего другого, кроме как пытаться доказать свою правоту в судебных инстанциях. Заключая сделку, стороны в качестве конечной инстанции разрешения споров (на тот момент такое развитие событий казалось невероятным), выбрали Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ. Сегодня МКАС завершил слушания по скандальному делу и должен вынести окончательный вердикт.

Впрочем, наивно думать, что спор между Максимовым и Лисиным ограничился только МКАС: с 2008 года судами различных инстанций по поводу сделки был вынесен ряд решений. Так, в конце 2010 года Арбитражный суд города Москвы вынес очередное решение в пользу НЛМК. Что интересно - при фрагментарном или поверхностном рассмотрении дела вердикт столичного арбитража может казаться обоснованным и логичным. Однако при целостном ознакомлении с делом, изучении отдельных действий в цепочке сделки по продаже НЛМК «Макси-Групп», становится ясно, что конфликт и плачевные результаты сделки крайне выгодны НЛМК. Не исключено даже, что это являются частью изначального плана по получению контроля над «Макси-Групп» и активами компании за минимально возможные деньги, делает выводы «Век».

Суть дела довольно проста - при заключении соглашения стороны договорились о предельно ясной схеме: стоимость акций «Макси-Групп» равна стоимости бизнеса за вычетом чистой задолженности. При этом аванс в $ 300 млн. Николай Максимов сразу перечислил в «Макси-Групп» в целях реализации инвестпрограммы. Аналогичный займ одновременно должен был перечислить НЛМК, однако события приняли неожиданный оборот.

Дело в том, что перечисленные г-ном Максимовым для развития «Макси-Групп» средства, начали расходоваться отнюдь не на инвестпрограмму. В свою очередь НЛМК свою часть займа на развитие компании так и не перечислила. В этих условиях Максимов принял решение изъять еще не растраченную компанией часть средств - их остаток в 1,4 млрд. рублей он до сих пор тщетно пытается отсудить, притом, что суды по данному делу длятся не первый год, пишет «Век».

Одновременно с этим НЛМК в одностороннем порядке решает пересмотреть условия сделки, заявив, что в сумму чистой задолженности Максимова должна быть включена не только кредиторская, но и дебиторская задолженность. Следующий этап: ликвидные активы «Макси-Групп» уходят «с молотка» в прямую собственность НЛМК по цене в разы ниже рыночной в рамках аукционов. Максимов пытается доказать неправомерность этих аукционов, однако суд выносит решение об отсутствии у него права на иск. Далее новый менеджмент «Макси-Групп» инициирует уголовное дело, в котором просит квалифицировать возврат Николаю Максимову займа как ущерб, нанесенный компании. В рамках уголовного дела на счета Максимова накладывается арест, а сумма арестованных средств практически равна сумме аванса от НЛМК.

Таким образом, можно долго спорить о том, каким образом с точки зрения правосудия необходимо квалифицировать каждый из фрагментов конфликта. Однако если смотреть на ситуацию в целом, становится ясно: Максимов лишился собственного бизнеса фактически бесплатно, некогда перспективная металлургическая компания готовится к банкротству, а ее ликвидные активы находятся в прямой собственности НЛМК. При этом 99% судебных решений принято в пользу НЛМК, заявляет «Век».

Нравственная и правовая суть конфликта между НЛМК и Николаем Максимовым проявляется не в эпизодах, а во всей сделке целиком, полагает издание. Разваливая историю продажи металлургической компании на эпизоды, НЛМК пытается препятствовать оценке роли покупателя в сделке и последовавшем конфликте. «При системном подходе и комплексном анализе становится очевидным, что каждое отдельное действие являлось частью плана (видимо имеется в виду плана НЛМК, прим. НР), реализованного с учетом несовершенства российского правосудия, - пишет «Век». - Остается надеяться, что история с завладением Владимиром Лисиным «Макси-Групп» будет оценена должным образом и ляжет в основу будущей судебной и уголовной практики, направленной на недопущение подобных махинаций».