На перекрестье: атеизм, вера или атеизм, как вера

Кому больше верить – кто призывает сбросить с себя путы догм или тому, кто их считает смирительной рубашкой сумасшедшего человечества, способного в свободном порыве к членовредительству? Наверное, следует учитывать два фактора: кто авторы и толкователи этих догм, и что на данный момент актуальнее для представительного большинства общества. 

Качество нынешних владельцев традиционных верований, каждый может оценить индивидуально, в зависимости от уровня собственной терпимости и предпочтений. А вот с необходимостью «кнута и пряника» для современного безыдейного большинства – трудно не согласиться. И яркий пример тому – циничная политика двойных стандартов правительств и народов стран «золотого миллиарда», по отношению к своему шестимиллиардному «обслуживающему персоналу».

«Золотые» государства приняли для себя удобную позицию ограниченной ответственности (нравственности) – только для себя. И их духовенства, собственным действием и бездействием, как минимум, в форме соглашательства с непорядочными политическими властями - дискредитируют свои присяжные традиционные верования. Пожалуй, что подобное положение вещей исчерпывающе склоняют оба фактора, приведенные выше, совсем не в пользу доверительного (слепого) служения современным «наместникам небес». 

Отсюда напрашивается вывод, что опасно впускать в свое сознание, лишь, одну доминирующую, безальтернативную и всеобъемлющую программу жизни, каковой является религия. Стоит представить, что при ее возможной критике (самокритике) может произойти неподъемная для психики переоценка ценностей, смена целей и ориентиров. А чтобы обезопасить себя от подобной участи, прежде чем принимать конкретное вероисповедание, необходимо досконально ознакомиться с его основополагающим учением. В противном случае, это будет равносильно устройству на работу без ознакомления с договором найма – как минимум, следует готовиться к неприятным неожиданностям. И детей, вероятно, лучше не торопить с выбором, перенеся это право в зрелый возраст, когда установится свой специфический эмоциональный тон, не грозящий вступить в диссонанс с «октавой» конкретного вероисповедания.   

Очень часто приходится слышать о том, что лучше верить хоть во что-то, чем ни во что. Подобное суждение спорно, ведь вера может безвозвратно изменить мораль, и не позволить вернуться на исходные позиции, чтобы вновь обрести свободу выбора.

Это, как при выборе обуви - если натянуть не свой размер, то постепенно искривятся кости стопы, а если остаться босыми, то жертвуя порезами и уколами, натрется мозолистая стопа, позволяющая впредь, ходить, хоть по раскаленным углям, но главное, сохранятся первоначальными кости – моральный стержень.

Нередко, вера (надежда) является формой сокрытия собственной лени – познавательной пассивности и/или нежелания осуществления последконтроля за свершаемыми действиями, оправдываемыми возникновением выгодных для себя противоречий с Богом (верованием) или людской молвой.

Общепринятое мнение разделило людей на три основных категории: верующих, сектантов и атеистов. К первым, оно отнесло приверженцев традиционных вероисповеданий, которые не отрицаются или поддерживаются на мирском официальном уровне, например, сторонников христианства, ислама, индуизма, буддизма, иудаизма и других. Ко вторым – адептов религиозных сект, которые не поощряются или преследуются государством по вполне справедливым причинам. Ну, а атеистам выпало слыть безбожниками.

Почему же обыватель, так ревниво относится к возможностям пересмотра своего мировоззрения? – Для одних, истово верующих, это опасно для здоровья, в первую очередь - психического. Для других, условно верующих, это неприятно и потому, провоцирует яростное недовольство, вызываемое образом «дерзости еретиков», как неподобающе низших созданий, замахнувшихся на несоответствующее себе - «высокое». А неприятно обывателям потому, что в случае конструктивного пересмотра религиозных учений, придется их рассматривать, переступая через собственную банальную лень.

Часть общественного мнения, порицающая атеизм и следующая на поводу религиозной политики, утверждает, что человек не в состоянии самостоятельно, только на основании своего интеллекта и интуиции понять Бога и сущность бытия. Возможно, что это так. Но у религии также нет ничего более существенного, чем сомнительные в своей достоверности святые писания и исторический опыт - пропитанные тупиковым догматизмом.
 
К тому же, вряд ли существуют в своей массе атеисты, абсолютно отрицающие Бога. Как правило, это смелые в своих суждениях и достаточно разумные люди, понимающие, что верование в традиционных, либо сектантских идолов, или их абсолютное отрицание – одинаково глупо, так как не доказано ни то, ни обратное. И подобное мировоззрение дарит нам людей, ищущих новые мировоззренческие знания, а история подтверждает их роль в научном прогрессе, когда Церкви приходилось признавать правоту гонимых при жизни «еретиков».

Если атеисты находили свою точку зрения на бытие, то в глазах общественности, нередко становились сектантами и это оправдывается историческим опытом, подтверждающим его опасность. Но не следует забывать, что сектантский экстремизм, также выгоден и традиционным вероисповеданиям, отталкивая адептов от таких сект в пользу умеренного служения «привычному» Богу.

И сегодня, неправильным будет называть всех атеистов безбожниками – это личности, скорее наблюдающие и ищущие свою веру, вернее находящиеся в состоянии особой философской позиции - свободной веры (сомнений), основанной, если и не на знаниях, то хотя бы, на интеллекте и интуиции.

Вообще, понятие веры может быть применимо, только по отношению к абсолютно бездоказательной теории или, зоне морально-идеологической неприкасаемости, определяемой каждым, лично для себя. Например, вере в Бога. А иначе, это должно в различной степени являться промежуточным домыслом на пути к истине. Но полный отказ от свободной веры, в данном вопросе (зоне неприкасаемости), оставляет путь познания, заведомо бесперспективным.

Хотя бы поэтому, стоит оберегать атеистов, как носителей свободного разума, которые сознательно – неверием, «лишают» себя «рая небесного». И если, природа их неверия не заключается в гордыни, то тогда это есть жертва – ради других, чтобы было, кому вскрикнуть и отрезвить общество, иногда пребывающее в опасном религиозном экстазе.
 
А почему атеисты смелые и сильные люди? – Потому, что они духовно одиноки в противостоянии «общепринятому» бытию и верующим людям. И только, уже этим, заслуживают к себе уважение.

Принадлежность к какой-нибудь религиозной вере, создает человеку чувство психической защищенности ее духовной энергией и физической поддержкой единоверцев. Природа этого чувства, такая же, как и ощущение физической и материальной защищенности при корпоративной принадлежности. Но духовный, мировоззренческий выбор взглядов на бытие, нельзя сравнивать с ведомственным уставом и должностными полномочиями. Есть ценности вечные, а есть преходящие.

Сила страха от одиночества в обществе и во вселенной, требующих обязательного определения пристанища, к какому либо берегу, могут сыграть злую шутку с нетерпеливым избранником веры. Страх и общественное мнение, как мошенники, нередко требуют поторопиться, предупреждая - как бы чего не вышло!

Но подобное право выбора не должно происходить в суете и походя, и лучше, семь раз отмерить…

То есть, следует хорошо подумать, прежде чем записываться к кому бы то ни было в рабы. Сознания не обязаны быть рабами. Почему бы не назвать себя компаньонами Бога в общем промысле добра, или воинами добра на службе у начальника - Бога. Скажите, какой может быть из раба воин? Рабство подразумевает внешнее насилие и способствует потребности избавления от гнета. Рабы, как правило, были плохими слугами, работниками и воинами. Рабство подразумевает подчинение и принадлежность господину. А если окажется, что его не существует? Или он исчезнет, тогда что, и служение станет бессмысленным?

На самом деле, служение должно быть Идеологии, например – Нравственности, которая всегда материальна, понятна и не сможет отрицаться, даже при отсутствии Бога.

Психическая слабость личности, имеющая своей причиной чувство страха, требует наличия всемогущего, концентрированного усилиями религий «идола», способного решить ее проблемы, а возложить такую ответственность на идеологию и законы природы, уже требует  концентрации собственного разума, а шевелить извилинами не хочется, да и страшно, вдруг что случится?

Невозможно развить в себе духовность через психологические практики заучивания и повторения молитв, необходимо еще и понятное для всех религиозное учение, дающее, если не знания, так хотя бы методику их индивидуального приобретения. А существующие учения вызывают только досаду и раздражение своими иносказаниями, противоречиями и бессмыслицей.

Да, да - многосмысленность, зачастую, покрывает факт отсутствия смысла, либо, служит питательной почвой для спекуляций и извращений смысла. Природа построена на законах логики, а в писаниях ее нет! Изучение святых писаний создает непрактичное, нелогичное,  параллельное мировоззрение – дубль, нередко конфликтуя со здравым смыслом мирского существования, требуя постоянного толкования.

Но изменение ситуации - самой по себе, вряд ли можно ожидать, иначе будут затронуты подбрюшные финансовые интересы политической религии, так как может иссякнуть поток «рабов» в храмы, спешащих для «уточнения» и «сверки» своего бытия с промыслом Божьим у его «проводников» на земле. Именно область непонимания паствой учения, дает работу и средства ее толкователям. Не слишком ли велика цена их занятости?