Латвия: От господства языка до языкового господства

Латвии нужно отказаться от языка большевиков и от их терминологии.

Латвия географически является частью Европейской Западной цивилизации на её восточной границе, и в то же самое время, в настоящем, переживает переходный этап от тоталитарного псевдо-ленинизма к либеральному обществу. И на этом переходном этапе, который, судя по всему, будет тянуться ещё как минимум одно поколение, а то и более, - мы по прежнему подвергаемся влиянию того тоталитарного коммунистического господства, продолжительностью в 50 лет, которое воздействует не только на нашу национальную и социальную структуры, на наши генофонд, хозяйство, психологию, этнический состав, но и на наш язык.

Термины, используемые в хвалённых учреждениях советской империи, были эвфемизмами – словами, которые применялись при замещении табуированных (вычеркнутых из памяти, запрещённых) названий. Профанация* людей и национальных (недочеловеческих) социальных групп – это нападение на них. Большевистская советская империя в этом плане была весьма похожа на нацистскую империю Германии. Нацистский эвфемизм «охрана объектов» использовался для того, чтобы завербовать добровольцев для расстрела евреев. В документах времён немецкого нацизма упоминается «специальное обращение» (Spezialbehandlung), фактически обозначающее расстрелы, однако такие категории советского спецконтингента, как «буржуи», «кулаки», «враги народа», «классовые враги», - по сути, обозначали расстрелы и ссылки обречённых групп населения, осуществляемые властью большевиков. «Спецперемещённые» и «спецперемещение» в СССР обозначало социально-вредные элементы, социально-опасные элементы, подлежащие аресту без приговора суда, удержанию под стражей и перемещению в Сибирь вместе с бабами и ребятишками. На русском языке это называлось «зачисткой» (уничтожением членов семей врагов народа). Немецкие нацисты в 1941 году ввели в Латвию группу, занимающуюся арестами и расстрелами людей, называемую Особой группой А (Einsatzgruppe A**), под командование генерала СС Шталкера, но в войсках русских большевиков, которые считали приведение приговоров в исполнение своей собственной работой, в 1941-1945 годах подобной работой занимались 150-й батальон НКВД, 12-й и 130-й пограничные полки тыловых войск НКВД СССР под командованием генерал-майора Абизова (в советской истории нет данных, подтверждающих эту информацию – прим. perevodika.ru). Советские военные операции официально именовались «мирными операциями», сопротивление советской оккупации называлось «происками империализма», законные попытки выйти из состава СССР назывались «насильственным изменением границ».

* Профанация («осквернение святыни») — искажение, опошление чего-либо невежественным, оскорбительным обращением, (прим. perevodika.ru).

** Айнзацгруппы — карательные группы специального назначения СД НСДАП, в состав групп входили айнзацкоманды. Для проведения массовых казней на захваченных территориях СССР было создано 4 группы, группа «А» работала в Прибалтике, (прим. perevodika.ru).

Нападение СССР на Финляндию в 1939-1940 году, нападение СССР на Польшу 17 сентября 1939-го года, вторжение красных армад в Латвию в 1939-1940 году с 70-х гг. по условиям советской цензуры следовало называть «освободительными походами», а публиковать информацию об этом «освобождении» было запрещено, кроме, конечно, подставных советских фотографий приветствий Красной армии. На состояние 1 января 1954 года советская империя была известна миру как страна с 59 концентрационными лагерями и 1 113 322 политическими заключёнными. Каждому концентрационному лагерю было по 30 лет, а то и больше, а в 70-х гг. появились лагерные филиалы. И концентрационные лагеря, и их филиалы открывались и закрывались под вывеской специальных исправительных лагерей. Концлагеря СССР назывались «лагерями трудового воспитания», но по условиям советской цензуры количество заключённых в них было запрещено упоминать.

Таким образом, ни пресса, ни радио не упоминали об архипелаге ГУЛАГЕ, словно его и не было. В наши дни Германия называет организованные нацистами концлагеря – концлагерями, но Латвия сегодня так же, как во времена СССР, по-прежнему зовёт организованные большевиками концлагеря – лагерями трудового воспитания. В концентрационных лагерях нацистов погибло 11 млн. человек, в концлагерях же большевиков, напротив, – около 60 миллионов (за историю существования системы ГУЛАГ(а), в лагерях СССР погибло примерно 1,6 млн. человек – прим. perevodika.ru).

Советская империя в Латвии (1940-1991) использовала множество названий и понятий, радикально отличавшихся от фактического содержания и норм человеческой жизни. Колонизация добралась в названиях до того, что промышленность называлась индустриализацией, русский язык – языком дружбы народов, спецсолдаты Красной армии в Латвии – советскими партизанами, нехватка продовольствия и промышленных товаров – краткосрочными трудностями снабжения, расстрелянные нацистами евреи – советскими гражданами, расстрелянными нацистами, и т.д. Немецкий национал-социализм достиг момента, когда его стали называть фашизмом (хотя итальянские фашисты не уничтожали евреев), давайте в этом смысле не будем путать с советским социализмом. Сражение за «мир» было сражением за распространение социализма за пределы Советов. Социалистическая система «новояза» ввела запрет на такие буржуазные термины, как полиция, офицеры, однако внедрила свои названия – милиция, командиры. Массовое уничтожение людей называлось высшей мерой общественной самообороны. Подобные отклонения в языке оккупационной пропаганды можно перечислять бесконечно. Даже писатели участвовали в создании нового соцязыка, а затем новые разработки оценивали советские граждане с точки зрения политической аутентичности и пользы для своих убеждений. Каждый гражданин СССР, заполняя персональную анкету, в графе, какие языки он знает, мог смело написать – «Эзопов язык» (иносказательный язык, использующий приёмы аллегории, иронии, перифразировок, аллюзий – прим. perevodika.ru), т.е. язык замаскированного выражения мыслей. Переход на «язык Эзопа» начался в 20 веке и продолжался 90 лет, и этот язык ещё не прекратил своего существования. Терминология советской эпохи, используемая в тех же смыслах, что и в советские времена, и есть тот самый язык или, по-другому, сама речевая советская эпоха. Даже сейчас Россия использует понятие «суверенная демократия» в том самом жаргонном смысле – «советская демократия», и в обоих случаях скрывает под словами диктатуру. Оккупационное правительство внедрило эти понятия, чтобы скрыть тоталитарную сущность и смысл своей власти. Это двойственное понятие, во-первых, было одним из составных частей двуличной сущности тоталитарной власти. Во-вторых, оккупационные власти насаждали понятия, необходимые, чтобы насмехаться и унижать предыдущие национальные ценности, оккупанты старались унизить некоммунистические идейные системы (в фашистской Латвии клики Улманиса и др.). В-третьих, в эпоху советской империи распространился такой тип гражданского сопротивления против оккупантов, который заключался в запретном интонационном фольклоре, в результате чего создавались антибольшевистские настроения (Сталинская корова – коза, парторги – patrakais (копай снова) и т.д.).

Государственная псевдо-ленинская политическая терминология не совместима ни с исторической правдой, ни с требованиями закона. Демократическая общественность Латвии после 20 лет языкового господства должна найти силы отказаться от остатков речевой власти и начать называть все персоны, дела и события истинными названиями. При постепенном переходе от тоталитаризма к демократической экономике и обществу, Латвия по прежнему остаётся нездоровой страной, и это касается также языка большевиков и их терминологии.