Кто зарабатывает на притоке мигрантов в Германию?

В прошлом году с заявлениями о получении права на убежище в Германии обратились 1,1 миллиона человек. И пока политики спорят о том, как лучше справиться с этим потоком мигрантов, деловые люди уже сейчас зарабатывают на нем деньги.

Рафаэль Хок - один из них. Это весьма оптимистически настроенный молодой человек. Для этого у него есть основания - ему 22 года, он здоров, имеет прекрасное образование, двуязычен, водит "умную" машину, только что вернулся с горнолыжного курорта в Альпах, а кроме того, является наследником многомиллионного семейного предприятия.

Хок везет меня мимо белоснежных особняков на южной окраине Мюнхена, по обсаженным березами улицам роскошного района Грюнвальд. Мы находимся в самом респектабельном районе одного из самых богатых городов мира. Эти особняки с бассейнами и террасами для барбекю принадлежат главам знаменитых промышленных компаний и футболистам клуба "Бавария".

Но даже здесь ощущаются признаки прибытия сотен тысяч бездомных мигрантов, у которых нет ни гроша.

Индустрия по обслуживанию мигрантов

Image captionВ приютах Рафаэля Хока беженцы спят в теплых помещениях на многоярусных кроватях...

Мы только что побывали в так называемом приюте для беженцев, одном из 15 в Мюнхене, которые принадлежат компании Хока и сдаются в аренду местным властям. Он представляет собой надувной ангар размером с олимпийский плавательный бассейн. В приюте живут 300 мужчин из Сирии, Афганистана, Пакистана и стран западной Африки. Они спят в теплых помещениях на многоярусных кроватях, получают трехразовое бесплатное питание, играют в пинг-понг, им выдают небольшие деньги - всё это в ожидании рассмотрения их заявлений о предоставлении убежища.

Как вы уже поняли, Хок не является сотрудником благотворительной организации. Наряду с другими предпринимателями он является частью того, что немецкая пресса называет "индустрией по обслуживанию мигрантов". Раньше он занимался обслуживанием спортивных мероприятий, но в прошлом году поспешно перестроил свой бизнес и теперь получает барыши. По его словам, оборот его компании в ближайшие годы может составить 37 млн евро.

Подобно этому предпринимателю, который пользуется новыми возможностями, правительство Германии также видит в сложившейся ситуации выгоду для себя.

Я помню убогую комнату в приюте в Виттерберге в бывшей восточной Германии десять лет назад - и 90-летнюю старушку, которая пела печальную песню об умерших друзьях. Тогда я снимал документальный фильм о "демографической бомбе", заложенной под будущее Германии.

Image caption...и получают бесплатное трехразовое питание

Я снимал интервью с политиками о стареющем населении, о страшном снижении уровня рождаемости и растущей угрозе нехватки молодых работников, которые так необходимы экономике.

В то время германская экономика еще не преодолела последствий объединения страны, а безработица была на самом высоком за 70 лет уровне. Любое предположение о том, что этот кризис можно разрешить за счет массовой иммиграции было бы встречено смехом и словами "Кто сюда поедет?".

Спасение для экономики?

Я ни разу не встречался с Ангелой Меркель, хотя не раз пытался, но она не производит впечатления человека, склонного к безрассудному альтруизму. Я полагаю, что ей известны прогнозы о том, что появление в стране миллиона потребителей приведет к скачку в экономике в размере не менее 2% в год. Думаю также, что она знакома с мнением многих экономистов о том, что прибытие в страну молодых мужчин, готовых обучаться новым профессиям, языку и браться за любую работу, станет спасением для страны.

Мужчина в костюме Hugo Boss объяснил мне, сидя в уютном офисе института в Берлине, что никаких финансовых аргументов против мигрантов просто не существует, есть только политические соображения.

Поэтому не стоит удивляться тому факту, что немецкая бульварная пресса, которая блюдет интересы среднего класса, в целом поддерживает идею массовой иммиграции, или что полиция в Кёльне, где в новогоднюю ночьпроизошли известные инциденты, не слишком стремилась обвинить в них мигрантов.

Не стоит также недооценивать необыкновенное радушие и щедрость, проявляемые немцами, которые по-прежнему тратят время и силы на то, чтобы продемонстрировать, что их страна является желанным убежищем для обездоленных и отчаявшихся людей. Я познакомился, среди прочих, с матерью-одиночкой, которая приглашает бездомных сирийцев на ночлег в своей квартире, или с пенсионером, бывшим учителем, который шесть дней в неделю обучает мигрантов немецкому языку.

Вполне возможно, что между этими добровольцами и Рафаэлем Хоком, который зарабатывает миллионы, продавая властям помещения для мигрантов, есть большая разница. Но он мне понравился еще до того, как я узнал, что он лично расписал цветами серые коридоры своих ангаров, и до того, как он упомянул, что его подруга - родом из Косова. Я наблюдал, как он выслушал двух афганцев, жаловавшихся на то, что их кормят одними макаронами, и как он обещал им сменить компанию-поставщика продуктов.

По словам Хока, Германии не только жизненно необходимы беженцы, но теперь стране предоставлен уникальный исторический шанс доказать всему миру, что она является гуманной и цивилизованной страной.

Не знаю, что именно олицетворяет собой этот излучающий энергию оптимист - присущий нынешним молодым немцам прагматизм или же гуманизм. Но думаю, что в современной Германии, открывшей в одночасье двери для миллиона страждущих, достаточно и того, и другого.