В чем причины терроризма?

Мы живем на Кавказе, но до сих пор не знаем, в чем причины терроризма
За каждым лидером боевиков стоит цепочка из семи звеньев.
Нейтрализован уже третий за последние месяцы лидер боевиков. В начале весны были убиты Саид Бурятский и Анзор Астемиров, а теперь взят под стражу Магас (Али Тазиев). Можно ли сказать, что боевики теряют поддержку населения, и следует ожидать общего умиротворения ситуации? Или же питательная среда террора сохраняется, и на место одного лидера все равно придет другой, – подобно тому, как сам Тазиев когда-то сменил убитого Басаева?

Приятно удивляет тот факт, что Магас задержан, а не убит. Будет ли его арест эффективен в целом для кампании? Да, он может деморализовать террористические силы, но лишь на время.

Да, власти доказали, что с теми, кто уже взял в руки оружие, они борются эффективно. В Чечне в последние годы стало лучше. Но за спиной у наших оппонентов по-прежнему стоят целые институты, там довольно большие деньги и действует какой-то общий план. Что может сделать общество: лидеры традиционного ислама, те же рода и кланы? Общество на Северном Кавказе в борьбе с террором пока не задействовано, и в этом проявляется слабость власти. Наш центр изучает проблемы террора уже восемь лет. Мы пришли к выводу, что за каждым лидером боевиков стоит цепочка из примерно семи колен, семи звеньев. Погибает один – на его место приходит следующий адепт.

Силовики – как пожарные, они тушат уже само пламя. А вот кто может вести успешную профилактику террора, до сих пор непонятно. Сами причины терроризма не ликвидированы. Более того, вы удивитесь, но мы даже не можем сказать, в чем они заключаются. Хотя мы сами живем здесь, но даже мы не знаем, что происходит в глубине общества. Мы не то что не начали работать с питательной средой террора, нет, мы даже до сих пор ее не обозначили с социологической точки зрения. Мы не знаем, что мотивирует молодых людей уходить туда, в лес, что для них первично, что вторично. Мы не знаем, какой процент населения им сочувствует, сколько потенциально сами готовы уйти.

Поэтому непонятно, с какого конца браться за решение проблемы. Да, одно из направлений – экономическое, повышение уровня жизни. Когда людям есть что терять, они не уходят в лес. Но это еще не все...

Конечно, и спецслужбы, и вообще правоохранительные органы провели очень большую агентурную работу, раз они сумели живым захватить Магаса. Если теперь за три месяца они нейтрализовали сразу три такие крупные фигуры, это внушает оптимизм. Но органы не смогут быстро переловить тех, кто прячется в горах.

Кроме борьбы со адептами так называемого Имарата «Кавказ» вроде Тазиева, в СКФО тлеет еще много других конфликтов. Помимо всем известных вроде осетино-ингушского спора вокруг Пригородного района, остается и много «замороженных» междоусобиц. Мы насчитали их 14; семь основных – такие, как Пригородный район, Ингушетия – Чечня (Сунженский район), граница Дагестана и Чечни. В общем, они базируются на территориальных спорах. А еще семь – это спящие конфликты внутри самих сообществ. При желании наши враги – те институты, о которых я уже упоминал, могут попытаться разжечь эти конфликты.

Интересно, кому полпред Александр Хлопонин поручит формировать общественный совет и совет старейшин, о создании которых было объявлено на этой неделе? Если они пригласят уважаемых людей, представителей каждого из родов, то они могли бы, по-видимому, в первую очередь заняться налаживанием межнациональных и межконфессиональных отношений. В частности, восстанавливать те отношения, которые преобладали здесь в советское время: скажем, возродить совместные праздники куначества, традиции примирения ссор. Наши старейшины знают не только ситуацию и традиции, они знают даже генетическую предрасположенность родов, но и отдельных людей: кто в чем был замешан раньше. Главной же задачей совета мне представляется духовное воспитание молодежи.

Источник: http://slon.ru/blogs/istamulov/post/408598/

10
2379
0