Стравинский и Шанель: тайна двух миров

"Я люблю писать музыку больше, чем саму музыку."
И.Стравинский

Судьба гения от музыки с мировым именем Игоря Стравинского, мать которого родилась в городке Устилуге, что на Волыни, вобрала в себя все вызовы своего времени, его социальные и культурные кризисы. Еще один украинский талант покинул родные просторы для покорения мира, который с готовностью принимал в объятия потерянные души. Однако настоящим вызовом для Стравинского была встреча с французским модельером Коко Шанель, роман с которой и до сих пор остается удивительной и загадочной историей прошлого века.

Перед судьбоносной встречей еще многое произойдет. Стравинский никогда не забудет уроки композиции у Николая Римского-Корсакова, которого всю жизнь будет считать не только учителем, но и духовным отцом. Наставник посоветовал еще молодому юноше не поступать в консерваторию, намекая на самобытный талант Стравинского. Последний и сам хотел быть учеником Римского-Корсакова, считая его «искренним человеком в очень неэстетичный период русской истории». Однако, поскольку отец был известным в Петербурге оперным певцом, а мать не менее известной пианисткой, юному музыканту были необходимы внесемейные доказательства его одаренности. Ирония судьбы в том, что в семье музыкантов талант Стравинского замечают лишь в студенческие годы, когда тот учился на юриста в Петербургском университете. Будущему композитору, как и любому творческому человеку, необходимо установление дружеских и теплых отношений со старшими коллегами. О духовной атмосфере в дореволюционном Петербурге Игорь Стравинский напишет в своих «Диалогах»: «Я часто думаю, что факт моего рождения и воспитания в городе, скорее неоитальянском, чем сугубо славянском или восточном, должен был частично обусловить направление культуры моей последующей жизни». Знакомство с Сергеем Дягилевым содействовало формированию собственного характера, ощущению ритма и веры в свои силы. Именно ему обязано появление успешного музыкального произведения к балету «Жар-птица» в 1910 году, который открыл путь к мировому музыкальному олимпу. Позднее Стравинский снова пересечется с Дягилевым, однако уже за пределами большевистской России. В целом Стравинский благодаря семейным связям и своему очевидному таланту был в авангарде музыкальной жизни тогдашнего Петербурга, что способствовало быстрому росту популярности среди творческих людей и властной верхушки.

...За пять лет до премьеры «Жар-птицы» в жизни Игоря Стравинского произошло не менее важное событие — встреча с Екатериной Носенко на его родной Волыни. С первого взгляда между ними вспыхнуло чувство, и в августе того же года состоялась помолвка. Отгуляли свадьбу в селе Омельне, где находилось имение Дмитрия Носенко, который был близким родственником семьи Екатерины. Для Стравинского украинская земля значила значительно больше, чем земля своей матери. Каждое лето, начиная с 1907 года и до начала Первой мировой войны, композитор пишет свои произведения в Устилуге. Здесь же Стравинский создал свой первый шедевр — фантазию для оркестра «Фейерверк». Впоследствии появятся уже упоминавшаяся «Жар-птица» и, наверное, наиболее известное произведение раннего периода «Весна священная». Словно чувствуя, что ему здесь всегда не быть, композитор со своим братом Гурием посадил сад и липовую аллею, которые ведут к дому Стравинского. Даже сегодня из окон дома звучит волшебная музыка мастера, напоминая людям об известном земляке. С 1910 года семья Стравинских живет во Франции и Швейцарии. Молодой художник не желает возвращаться в Россию, где творить становится все труднее и труднее. На вопрос о переезде в Европу композитор ответит четко и лаконично: «Ради свободы творчества и здоровья своей жены».

Все же русские и украинские мотивы всплывают в этот период Стравинского и оформляются в скандальное, революционное, невиданное и шокирующее в своей новаторской концепции произведение «Весна священная». Именно с нее нужно вести отсчет культурного резонанса, который взорвался за пределы мира Стравинского. Премьера состоялась в 1913 году в Париже, центре европейской культуры, однако даже утонченная в своих эстетических вкусах публика была не готова к увиденному и услышанному. Интересно, что годом раньше в не менее знаковом городе аудитория тоже не поняла художника. По этому поводу Стравинский будет с юмором вспоминать: «В 1912 году, в Берлине, на премьере «Жар-птицы» и «Петрушки» русским балетом присутствовал даже кайзер, весь генералитет и не только. Но я заранее знал, что они все скажут: слишком шумно. И мне хотелось спросить: где именно?»

Свист, шум, крики — вот как встретили парижане творения Стравинского. Зрители чуть ли не дрались между собой, а высоколобые эстеты на балконах поддавали жару, каждый раз выкрикивая почтенным дамам и их кавалерам: неучи, невежды из шестнадцатого века! Переполненные диссонансами мелодии, невероятно сложные ритмы, экспрессивная история столкновения коллективного с индивидуальным и жестокое его уничтожение не могли оставить в покое даже подготовленного зрителя, а таких в том зале было очень мало. Среди меньшинства, в шумной темноте Театра Елисейских Полей, которую каждый раз нарушал включенный свет по приказу Дягилева (чтобы усмирить «варварскую» публику), сидела модница, эстетка и уже довольно успешный модельер Коко Шанель. Она пристально наблюдала за хаосом, как на сцене, так и вокруг нее, но больше всего ее заинтересовал лишь один человек, который послужил причиной этой бури эмоций и переживаний. У Коко был уникальный нюх на все новое и актуальное, а потому скрыть от нее талант Стравинского не могло никакое недовольство окружающих. Несмотря на стремление модельера увидеть смелого гения, встреча не состоялась. Стравинский был слишком взволнован своим провалом и не имел желания и духовных сил для каких-либо ненужных разговоров. Две харизматические личности на этот раз не встретились, и их жизненные пути ненадолго разминулись.

Через семь лет после скандальной премьеры «Весны священной» Игорь Стравинский со своей семьей терпел лишения и официально не имел приюта. Маленькая затхлая квартира в Париже и потрепанная дешевая мебель, где постоянно ощущался дискомфорт, — вот как жил тогда Стравинский. Такая ситуация была типичной для многих эмигрантов из Восточной Европы, которых с готовностью принимали в гости поэты, художники и богатые меценаты. Все это время Коко Шанель следила за композитором и, выбрав благоприятный момент, пригласила его на свою виллу в предместье Парижа.

Стравинский, понимая, что это прекрасная возможность избавиться от болезненных будничных вопросов, которые каждый раз вытесняли творчество, с готовностью принимает приглашение. С другой стороны, у него не было никакого выбора, что его совсем не радовало. Он вырос в патриархальной среде и привык, что женщина всегда подчиняется мужчине. Шанель воплощает свободу и независимость, которые вопреки внутренним сопротивлениям все-таки привлекают композитора. Не долго думая, художник приезжает в загородное имение и позволяет парижанке быть его протектором. Вместе с ним — четверо детей и беременная жена Екатерина, которая оказывается между двумя ключевыми фигурами мировой культуры.

Огромный дом Шанель, наполненный произведениями современного искусства и украшенный в черно-белых тонах, сразу говорил о хозяйке: здесь живет сильная, эрудированная и успешная женщина. Имение отличалось от усадьбы на Волыни как внешне, так и внутренне: несмотря на современность отделки, атмосфера в нем была холодной и неуютной. Однако детям нравятся большие комнаты и уютный сад вокруг, где можно вдоволь поиграть. Стравинскому предоставили отдельную комнату для написания новых шедевров: дорогое фортепиано, раритетный стол и всюду минималистический декор, чтобы не отвлекал от творчества. Все, казалось, содействовало художественной атмосфере, если бы только не вмешательство сил, не подвластных человеческой личности.

Пребывание на вилле Коко Шанель напомнило старую как мир пословицу: бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Невольно Стравинский попадает под чары Шанель, которая заметно выигрывает на фоне Екатерины. Конечно, разве может сравниться непретенциозная, больная туберкулезом жена Стравинского с откровенной, живой и чрезвычайно модерной Коко, которая к тому же еще и сама диктует моду в Париже? Но пребывание Екатерины является доказательством вовлечения украинской культуры в европейский мир, где царили веяния модерна, которые учитывали этнические и национальные компоненты (вспомним творчество Венской школы и ее лидера Густава Климта). Более того, несмотря на болезнь, Екатерина была воплощением естественности и подлинности, когда Шанель с неотъемлемой сигаретой в руке демонстративно противостояла этому, будто постоянно хотела подчеркнуть: «Все во мне искусственно, но совершенно».

Несмотря на то, что семья Стравинского находится рядом, он не может удержаться от демонического «шарма» Шанель. Между ними вспыхивает тайная страсть, о которой постепенно догадывается жена Стравинского. Сделать ничего нельзя, ведь главное — музыка, а со всем остальным надо смириться. Украинский характер Екатерины не позволяет ей учинить скандал, а потому она покорно мирится с коварностью Шанель, откровенным холодом Стравинского, молчаливой угрозой темных тонов дома. Екатерина жертвует своими собственными амбициями и хочет всеми силами сохранить хрупкий духовный мир Стравинского, а также не потерять семью. Даже подарки Коко больной жене, среди которых и знаменитые духи Шанель №5, не могли скрасить ее печаль, так как искусственность всегда вторична к естественности вещей.

В таком духе состоялась хорошо известная экранизация («Коко Шанель и Игорь Стравинский», 2009 г.) Яном Куненом романа Криса Гринхала «Коко и Игорь» (2002 г.), где исторические факты развиваются благодаря творческому воображению. Однако мы не имеем права упрекать ни писателя, ни режиссера, поскольку трудно раскрыть подлинную логику истории, которая во всякое время состоит из многочисленных видимых и невидимых историй. Впрочем, версия Кунена несколько вульгаризирует и упрощает жизнь Стравинского, легко приписывая ему абсолютную принадлежность к России и забывая, что Екатерина вовсе не была русской. Так же и изображены танцы под частушки, иконы и «водка» — типичные клише русской культуры для европейца. Западный мир также забывает, что на Волыни существовали не менее сильные культурные традиции, чем в Петербурге, которые были ближе к миру Европы как исторически, так и культурно. Симптоматично, что Европа забывает об этих традициях, а зачастую даже не желает углубиться в них, списывая все на модели и шаблоны.

С такими личностями, как Стравинский, трудно принимать лишь стереотипные клише, потому что где-то упустим, потеряем и не увидим суть. Поэтому с легкостью можно развернуть другую историю, лишенную страсти, близости и измены, которые так хотят видеть современные люди практически во всем. Доподлинно же неизвестно, действительно ли Стравинский сумел покорить самоуверенную Шанель и в то же время изменить Екатерине, которую действительно любил всем сердцем и предпочитал все-таки украинский контекст, который всегда будет всплывать в произведениях Стравинского. Созвучны этой истории слова художника о самой Коко Шанель: «Эту женщину выковало ее время и история той эпохи, но она была из тех, кто сам помогал ковать историю. У нее было прекрасное чувство стиля, она всегда без всяких усилий оставалась женственной. Это в ней очень привлекает. Я уверен, что мог бы в нее влюбиться, но она, скорее всего, съела бы меня на завтрак». Вообще успешный модельер была меценатом Стравинского и содействовала развитию его таланта. Она не только позволила его семье жить в своем доме, но и постоянно присылала композитору деньги. В конце концов, вряд ли такие жертвы можно принимать за чистую монету, ведь хладнокровная Коко Шанель знала цену деньгам и кому попало их не давала.

Даже биографы, которые были всю жизнь рядом с легендами мировой культуры, не могут с уверенностью сказать о наличии близких отношений между Стравинским и Шанель. Тайнами окутаны факты, которые по-разному представляли друзья, родственники, да и сами герои истории. Известно, что Шанель любила и сама напустить туману в собственную биографию. Поэтому на тему ее детства, начала карьеры модельера и любовных романов еще долго будут ходить слухи. Отношения Стравинского и Шанель — символ исторических и культурных изменений, знак встречи и разлуки великих эпох. Однако оба прожили долгую жизнь и умерли почти в один и тот же год. Гениальный композитор завершил свой жизненный путь в Нью-Йорке и успел перед смертью посетить дорогую ему Волынь, где в доме Стравинского открыт в его честь музей. Коко Шанель умерла от сердечного приступа в изысканном парижском отеле Риц, не изменив себе ни в роскошной атмосфере, ни в оригинальности. Говорят, что в преклонном возрасте Стравинский встречался с Шанель, и они долго вспоминали свое общее прошлое. Равно можно утверждать и то, что они никогда больше не виделись, а то короткое время близости двух миров так и останется для нас неразгаданной тайной.