В Вене слушают дело об убийстве чеченского беженца

В среду в Криминальном суде Вены состоялось очередное, десятое по счету заседание по делу об убийстве Умара Исраилова, бывшего сотрудника службы охраны Рамзана Кадырова. На скамье подсудимых - три чеченца, имеющие статус беженцев: Отто Кальтенбруннер (до переезда в Австрию звавшийся Рамзаном Эдиловым), Муслим Дадаев и Турпал-Али Ешуркаев. Именно они 12 января 2009 года в результате спланированной операции предприняли попытку похитить Исраилова и вывезти его в Чечню, а когда попытка сорвалась - застрелили его на улице.

В самом начале заседания судья сообщил о запросах, отправленных в российскую прокуратуру, с просьбой содействовать привлечению в качестве свидетелей президента Чеченской Республики Рамзана Кадырова (который, как допускает следствие, мог приказать захватить или убить Исраилова) и Артура Курмакаева (который первым привез Исраилову в Вену предложение вернуться в Чечню).

Также суд просил российских прокуроров помочь установить местонахождение и допросить Бухари Саламова, Лечу Богатирова и Шаа Турлаева. У участников заседания были все основания сомневаться в том, что все эти лица пожелают предстать перед судом, пусть даже в Вене, пусть даже в качестве свидетелей. Леча Богатиров, человек, которого австрийские власти считают фактически изобличенным в убийстве Исраилова (именно он стрелял), уже засветился в Грозном, публично принимая участие в таких широко освещаемых пиар-мероприятиях, как примирение кровников. И совсем на днях, по неподтвержденным сведениям, он будто бы получил ранение в ходе покушения на командира спецбатальона ГРУ. Шаа Турлаев, бывший боевик, а ныне советник президента ЧР Рамзана Кадырова, приезжал в Вену незадолго до убийства Исраилова, контактировал с подсудимыми. Но сейчас он формально и так уже находится в розыске - по делу о покушении на Ису Ямадаева.

Бухари Саламов (Бараев) жил в Вене и доселе был известен как непримиримый «ичкериец», спецпредставитель лидера кавказского подполья Доку Умарова. Также он был известен как отец Мовсара Бараева, руководившего захватом театрального центра на Дубровке( «Норд-Ост»). Поприсутствовав на похоронах убитого Умара Исраилова, спустя очень короткое время Бухари Саламов вдруг вернулся в Чечню, под крыло президента Кадырова, с которым прежде враждовал.

Далее суд слушал свидетелей.

В качестве первого свидетеля выступал родственник погибшего Исраилова. Имена свидетелей, проходящих по делу, закрыты из соображений безопасности, а этот к тому же попросил удалить обвиняемых из зала на время его выступления. Впрочем, секретность здесь - пустая формальность, поскольку ни подсудимым, ни присутствующим в зале чеченцам несложно установить, кто есть кто.

После убийства Исраилова этот свидетель показывал в беседах с полицией, что еще за некоторое время до преступления знал о том, что Кальтенбруннер организует что-то против его родственника, и предупреждал того о грозящей опасности. Говорил, что видел фотографии подсудимого с Рамзаном Кадыровым в приватной обстановке, сделанные во время последней поездки Кальтенбруннера в Чечню (поездка состоялась незадолго до убийства Исраилова, сам факт этого визита подсудимый насколько мог долго скрывал).

Эти прежние показания свидетеля подтверждаются прочими показаниями других свидетелей. Но вот теперь в ходе судебных слушаний свидетель вдруг отказался от прежних показаний. Говорил, что Кальтенбруннера знал лишь мельком, и об исходящей с его стороны угрозе с в адрес Исраилова ничего никогда не рассказывал. Когда стало понятно, что ничего нового из свидетеля не выжать, для дачи параллельных показаний пригласили Мадину Сагиеву, вдову Исраилова.

Мадина, как могла, заступалась за человека, который, по сути, аннулировал ее прежние показания:

- Он никак здесь правду говорить не может, у него завтра же дома будут проблемы. Мои родственники все в Европе. А у него и родители, и братья дома...

- Хватит, свидетель может в конечном счете и не отвечать на вопрос, - устало заметил судья. - Да и пора отпустить его уже.

Допрос свидетеля продлился почти два часа.

После него выступали «следаки», которые рассказали, как именно им удалось «раскрутить» обстоятельства дела. Но эти допросы прошли без неожиданных открытий.