Лучшие профессиональные дегустаторы - женщины?

На модерации Отложенный В России, конечно, любят водку. Но и коньяком отечественным не брезгуют. Хотя, конечно, мало кто знает, что никакой это не коньяк, а самый настоящий бренди. И уж совсем немногим известно, что первый в России коньячный завод появился в 1885 году в маленьком провинциальном городке Кизляре.

Завод был основан предпринимателем Давидом Сараджевым. Он объединил несколько винокурен, дабы утереть нос самим французам. На заводе делали виноградную водку «Кизлярка». Письменные источники тех лет сообщают, что «Кизлярка» была «настолько хороша, что успешно конкурировала с французскими коньяками». Но была всё-таки водкой.

Поэтому в начале XX века кизлярские виноделы всё-таки попытались сделать настоящий коньяк «путём длительной выдержки виноградного спирта, полученного на огневых аппаратах».

Эти «огневые аппараты», только теперь уже в современном исполнении, и сегодня основа коньячного производства ГУП «Кизлярский коньячный завод». Делают такие аппараты в Тамбове на заводе «Комсомолец». Потому и названия у них соответствующие – «Комсомолец № 1», «Комсомолец № 2».

Путешествие в цеха выкурки, где стоят аппараты, под силу только самым закалённым. Огромные раскалённые «Комсомольцы» создают эффект парилки. От жары и коньячных паров кружится голова.

А работникам завода всё нипочём. Две женщины в белых халатах сидели за письменным столом и сосредоточенно попивали из маленьких рюмочек коньячок. Глотнут – и быстро записывают ощущения в журнал.
– С виду слабые женщины, а здоровье у них железное! – констатирует заместитель директора завода Василий Бережной.

Тем временем коньяк у женщин закончился. Одна из них схватила большущую колбу, подбежала к «Комсомольцу» и за пять минут нацедила литра полтора обжигающего напитка. Обслуживают аппаратный цех тринадцать человек – следят за температурой кипения, крутят краны и пьют, пьют коньяк не переставая.

Из недр кипящего и бурлящего производства появился Абдулгапур Рахимов, начальник аппаратного цеха. Он-то и объяснил мне основы коньячного производства. В «огневые аппараты» заливается виноградное вино. Оно кипит, как чай в чайнике. Только чайник этот – высотой 10 м, до самого потолка. Винные пары поднимаются по утробе «Комсомольца» вверх, охлаждаются и оседают влагой на специальных тарелках. Стекают с них по трубкам в ёмкости, после этого разливаются по бочкам и закладываются на многолетнее хранение.
– Понятно? – спросил меня Абдулгапур.
– Понятно. Не понятно только, как вы, мусульманин, коньяк пьёте. Аллах ведь не велит.

– Так я ведь не просто пью! – улыбнулся Рахимов. – Я пью ради того, чтобы сделать коньяк хорошего качества, который принесёт людям радость! За то, что я обрадовал людей, Аллах простит!

В советские времена каждый дагестанец мечтал стать технологом по виноделию. А сейчас, когда в Дагестане безработица, все мусульманки молятся Аллаху, чтобы попасть на этот завод, объяснил мне Абдулгапур Магомедович.

– Иногда молодая девочка приходит: «Меня от коньяка тошнит. Можно не пробовать?» Я ей: «Нет! Пробовать обязательно!»
Вино для последующей выкурки коньячный завод закупает у предприятий «первичного виноделия». Закупки производят в начале – середине октября. А 25 октября запускается коньячное производство – до конца марта будут гореть «огневые аппараты», выпаривая коньяк.

– В апреле у нас на Кавказе наступает лето, – рассказывает Абдулгапур Магомедович. – Ну и как работать летом, если даже зимой в аппаратном цехе сто градусов жары? Вот мы и закрываем производство – по собственному желанию и согласно государственной инструкции.

Полгода завод стоит – пока не созреет новый виноград. Работники в это время моют цеха, делают ремонт. Чтобы потом опять производить замечательный кизлярский коньяк.

Только вот не так давно появилась у ветерана проблема. Расплодилось в Кизляре пятнадцать штук коньячных заводов. И каждый норовит выдать свою продукцию за знаменитый кизлярский коньяк.
– Да какие это конкуренты! – махнул рукой Бережной. – Покупают дешёвый спирт в Туркмении и Азербайджане, разбавляют, разливают по бутылкам и продают. Ты попробуй. Чувствуешь разницу?

Я попробовала. И после третьей рюмки не отличила бы от французского.