Российскому государству люди не нужны?

Программа добровольного переселения соотечественников в Россию, утвержденная Указом президента 22 июня 2006 г., имела высокий статус «госпрограммы». На нее не жалели денег, и последние три года она была предметом гордости трех ведомств - ФМС, Минрегионразвития и МИД, когда их руководители отчитывались о проделанной работе. Приятно, конечно, сообщить, что государство заботится о соотечественниках, которым неуютно жить у наших соседей. Но в мае этого года оказалось, что сообщать, по сути, нечего. Как выяснила Счетная палата, вместо сотен тысяч ожидавшихся соотечественников в страну переехали всего 8,8 тысячи. Почему программа добровольного переселения провалилась, рассказывает Лидия ГРАФОВА, председатель исполкома «Форума переселенческих организаций».

Фальстарт

- Когда приняли программу, было чему радоваться. Сколько лет ждали отрезанные от России русские и русскоязычные, что Родина их позовет...

- После распада Союза более 11 миллионов человек переселились без всякой госпомощи, с великими муками, некоторые ехали в товарняках. А вот теперь государство готово оплатить семьям проезд и провоз багажа, гарантирует рабочие места и даже некоторое пособие (правда, не во всех регионах). Чего бы, казалось, не ехать, раз Родина наконец­-то позвала?

За три года запланировано было принять 300 тысяч человек. В 2007-­м - 50 тысяч, в 2008-­м - 100 и в 2009­-м - 150. Собирались было выделить из бюджета 17 миллиардов рублей - три года назад Россия чувствовала себя богатой. Но с самого начала с хваленой программой стали происходить странные вещи. Целый год соотечественники осаждали посольства и консульства, а им говорили, что еще не готовы анкеты. Да, год был потрачен на разработку и согласование бесчисленных нормативных актов и инструкций. Непонятно, если всех этих бумаг еще не было, зачем было спешить волновать людей. А потом началась чехарда с регионами вселения. Им по многу раз возвращали заявки. В свою очередь они потом подолгу мурыжили документы потенциальных переселенцев, кого­то браковали, чьи-­то анкеты теряли. Впрочем, все эти организационные неурядицы, конечно, мелочи. Не из-­за них же оказалась теперь малоэффективной долгожданная программа.

- Что же случилось?

- Увы, к великому сожалению, программа уже заранее была обречена. И в частности потому, что грешно же было звать новых добровольцев, когда не обустроены сотни тысяч давно переехавших. Даже те из них, кто получил официальный статус вынужденного переселенца, потеряли всякую надежду на то, что государство когда­-нибудь выполнит перед ними свои обязательства (кстати, в отчетном докладе ФМС за прошлый год об этих «статусных» нет ни единого слова - люди просто списаны в архив). Да что там мечтать про полагающееся по закону кому­то жилье, когда даже получить гражданство РФ многим не удается. Уму непостижимо: русские люди, вернувшись в Россию, по семь и более лет маются нелегалами поневоле, не имея элементарных прав, - не могут стать гражданами из-­за отсутствия штампа о прописке (она переименована в регистрацию, но крепостническая суть осталась прежней). Сколько написано статей, сколько прошений в администрацию президента. Но вот срок упрощенного получения гражданства кончается в июне, и, значит, издевательства над невинными людьми могут затянуться еще на годы. Обо всем этом знают, конечно, соотечественники в СНГ, и стоит ли удивляться, что они не спешат переезжать.

Ипотека для неимущих

- Есть мнение, что программа затормозилась только потому, что сильно запоздала: те, мол, кто хотел, уже переехали.

- Нет, это неправда. Часто бываю в странах СНГ и точно знаю, что очень многие семьи по сей день сидят на чемоданах. Сами-­то взрослые уже смирились со своей второсортностью, как­-то интегрировались. Но настраивает на переезд тревога за будущее детей - они не могут получить хорошее образование на русском. Наступление на русский язык идет почти всюду в СНГ, особенно демонстративно - в Казахстане, где живет наибольшее количество русских. И ведь не так просто бросить все нажитое и ринуться в холодные объятия России, где надо начинать жизнь буквально с нуля.

- А где предлагалось жить тем, кто переезжает по госпрограмме?

- Проблему жилья составители программы решили легко и просто: на первых порах переселенцам предлагается общежитие или гостиница, а дальше, мол, берите ипотеку. Но о какой же ипотеке может идти речь, если средняя зарплата приезжающих часто не дотягивает до прожиточного минимума. Наверное, идеологи программы хотели, чтобы в Россию приезжали только богатые, которые сами все купят. Но у большинства переселенцев единственное богатство - жилье. А в республиках оно стоит несравнимо дешевле, вырученные деньги часто уходят на пропитание семьи. Теперь федеральные чиновники норовят свалить свою вину на региональные власти: устроили, мол, бойкот госпрограмме.

Но это было по меньшей мере несерьезно - рассчитывать, что жгучий квартирный вопрос будет решен силами регионов, где уйма своих очередников.

- Если некуда селить и даже гарантированные вроде бы рабочие места часто оказываются фикцией, зачем было звать людей?

- Вам скажут: крамольный задаете вопрос. Ведь Россия обезлюдевает. Мы уже вступили в демографическую яму - на миллион человек каждый год будет уменьшаться количество россиян именно трудоспособного возраста. Все эксперты повторяют: потеряем миграцию - потеряем и Россию.

Впрочем, с самого начала было ясно, что ни экономических, ни демографических проблем эта программа, предусматривающая переселение всего 300 тысяч, конечно, не решит. Нам бы сейчас миллионы трудовых мигрантов яростной ксенофобией не отпугнуть. А переселение на ПМЖ, хоть и сжимается, но все­таки тихим самотеком идет. Как ни странно, люди отказываются от предлагаемых государством льгот. Зато едут туда, куда самим хочется.

Государственное крохоборство

- Госпрограмма не позволяет им самим выбрать, где поселиться?

- Да, именно это больше всего людей и смущает. Долгожданная программа проникнута тем самым милицейским духом регулирования, который определяет всю миграционную политику России. Ведь переселяться разрешено не к родственникам, не к друзьям, не туда, где родился и куда душа зовет, а только в 12 «пилотных» регионов, которые выбрали в Москве. Уже третий год ведомства обещают, что этот узкий коридор будет расширен, но пока что прибавились только пять регионов. ФМС обижается на нерасторопность Минрегиона. У Минрегиона свои претензии к бюрократизму ФМС. А тем временем людей посылают лишь в некоторые строго указанные районы «пилотных» областей, как правило, самые захудалые, где пустуют вакансии, не нужные местным. Но соотечественники ведь не слепые, они прекрасно чувствуют, что для госблагодетелей человек - просто винтик, который норовят ввинтить в пустующее отверстие, из которого потом два года не сдвинешься. Тут своя логика: раз переезд именно сюда тебе оплатило государство, то если сорвешься, должен вернуть «подъемные». Такое вот крохоборство государства.

- При этом Счетная палата обнаружила, что средства на программу расходовались неэффективно.

- Что ж, денег на пиар­программу не жалели. Сколько было агитационных поездок в страны СНГ, даже в Латинскую Америку к староверам. А сколько конференций, форумов! Приглашали и дальних соотечественников. Помпезно встречали. Лучше бы на эти деньги лишнее общежитие или гостиницу для переселенцев открыли. А то селят, например, в казармах и берут за проживание огромные деньги.

Самой большой популярностью у переселенцев пользуется Калининградская область. Это ж почти Европа. Сюда приехала половина всех участников программы. Но буквально стон раздается из тамошнего Центра временного размещения, бывшей казармы, где добровольцы стали неприкаянными изгоями. Их хорошие профессии оказались никому не нужны, и попытки организовать свой бизнес тонут в какой­то вате. Даже кусок земли под строительство переселенцам не дают - покупайте, мол, как все на аукционе.

- Так зачем же их всех звали?

- Это была весьма негодная попытка ответственных чиновников реабилитироваться за негуманную миграционную политику. Знаете, такая гвоздика в петлицу милицейского мундира ФМС. А для тысяч семей чей­то пиар обернулся жизненной трагедией. И все­таки, хочу защитить саму идею этой долгожданной программы. Она важна не только для тех, кто переезжает, но еще больше для тех, кто остается.

Вот МИД защищает права зарубежных соотечественников в основном культмероприятиями. Кажется, там до сих пор не понимают, как важна была эта гибнущая госпрограмма для тех, кто хотел бы, да не в состоянии уехать. Само сознание, что Родина не бросила соотечественников, что они России нужны, помогало их выживанию, укрепляло их социальный статус. Теперь эта моральная поддержка Родины отнята. А их, превентивно защищаемых той программой, за рубежом миллионы.

Горько это. В очередной раз разбиты людские иллюзии. Да и по авторитету России - мощный удар. И дело тут не просто в деньгах - в условиях кризиса денег на все не хватает. Но вот кончится кризис, придется изобретать что­то новое - рабочие руки России будут остро нужны. Поедут ли к нам обиженные соотечественники, если их снова позвать? Сейчас сотрудники Минрегиона и ФМС разрабатывают новую концепцию - пытаются спасти малоэффективую программу. Всей душой хотелось бы пожелать им успеха. Но в состоянии ли наше государство по­человечески реализовать какую бы то ни было социальную программу, пока не изменится это извечное у нас отношение к человеку как к винтику?