СМИ как фильтр для кремлевского \"базара\"

В кризисные времена от СМИ требуется уже не просто не пускать в эфир неугодных. Сегодня от них ждут еще и правильного прочтения тех сигналов, которые идут сверху.

Слушая горячие споры вокруг антикризисных поправок в бюджет, я некоторое время мучился вопросом: а кто оказался самым эффективным лоббистом? Дурная привычка. Лет 10 назад в думских кулуарах всегда знали, кто нынче «самый крутой» - «нефтяные бароны» или «стальные короли», железнодорожники или генералы. А «вес» того или иного ведомства далеко не в последнюю очередь определялся, да и определяется тем, каким бюджетом оно «рулит». С нынешними поправками ситуация парадоксальная: самыми «эффективными» можно считать журналистов. Именно на поддержку государственных СМИ предлагается увеличить расходы самым радикальным образом – примерно на треть!

Чем же брат-журналист оказался сегодня так мил власти? Можно, конечно, долго рассуждать о том, как из-за девальвации рубля выросла цена финской бумаги или стоимость печати где-нибудь в Европе, а также о том, что подорожал телеобмен в силу все той же причины. А плюс – необходимость перехода на цифровое вещание и т.д. и т.п.

Однако лично мне гораздо ближе иное объяснение. Вообще сытая и лояльная пресса важна. А в кризисные времена – особенно.

Помнится, в советские годы был такой популярный анекдот – оживили Наполеона, привезли в Москву, показывают то, да се. А потом спрашивают, что больше всего понравилось. Император и отвечает: «Газета «Правда»! Если бы она была у меня, Франция никогда бы не узнала о поражении при Ватерлоо!» Ну, действительно, кому в современной России интересны отдельные выступления отдельных несознательных автомобилистов по всей стране или протесты выросших при коммунизме пенсионеров?! Так не стоит об этом и рассказывать.

Другое дело, что за минувшие годы «правильное отношение» к «неправильным» выступлениям у СМИ успешно выработалось. И с задачей недопущения разного рода вольностей, по крайней мере, в новостях справлялись. Если не на отлично, то на «твердую четверку» - точно. (Было указание – и страна так и не узнала, что небольшой, но трудолюбивый народ Латвии призывал властвовать одного из российских олигархов со словами «у нас много отличных и недорогих причалов», мол, не надо тратиться на стоянки для ваших яхт.)

Новые бюджетные вливания, во-первых, предотвращают выход некоторого количества общественно активных граждан на улицу. Как это может быть показала история двух журналистов с «Первого канала», забаррикадировавшихся и объявивших голодовку прямо в Останкино. Теперь, наверное, и первый, и второй каналы обойдутся без анонсированных сокращений штатов. А во-вторых, и это еще важнее – бюджетные деньги обязывают масс-медиа взять на себя новые повышенные обязательства. Понятен и фронт работ: надо более тщательно «фильтровать» даже то, что идет из властных коридоров.

До последнего времени власть довольно успешно справлялась с задачей самоцензуры. Достаточно было сотруднику пресс-службы сказать кремлевскому или белодомовскому пулу журналистов магические слова: «Не давать!». Или, в крайнем случае, объяснить, что ньюсмейкера не так поняли. Сегодня иное.

Давно замечено: в кризисные времена количество обращений за психолого-психиатрической помощью резко возрастает. Возрастает и объем глупостей, произносимых с едва ли не самых высоких трибун. (Разруха, как известно, она в головах!) И вот тут бдительности самой власти не хватает. Вернее, она просто не успевает отцензурировать все сказанное своими же.

Вот лишь несколько примеров, по итогам только одного вечера, проведенного у телевизора. Антикризисная программа правительства одним из ключевых приоритетов провозглашает «ответственную макроэкономическую политику». Внимание, вопрос: а какую политику проводил кабинет министров до принятия программы, если приоритетом это стало только теперь? Даже страшно подумать…

Меньше чем через полчаса профсоюзный лидер одной из Кемеровских шахт объяснил мне в новостях, что ситуация в регионах очень зависит от действий местных властей (цитирую по памяти): «Там, где власти проводят ответственную политику, ситуация тяжелая, но стабильная», - заявил он. Иными словами, никогда хорошо не жили, так нечего и начинать!

Еще чуть позже поразил министр образования. Нападки депутатов, что, мол, министр не знает, чем живет школа, и в школы не ходит, г-н Фурсенко изящно парировал: «Чтобы быть гинекологом, не обязательно быть женщиной!» Все-таки многим не дают покоя лавры «златоуста» Виктора Степановича Черномырдина!

Ближе к ночи вице-спикер Госдумы Светлана Журова объяснила из телевизора, как журналисты опять все наврали: показывали пустой зал пленарных заседаний. И я даже готов был ей поверить, пока она не объяснила, что «нормально было людей» - «больше 100 человек». Вероятно, олимпийской чемпионке и необязательно знать, сколько человек каждые 4 года граждане России выбирают в парламент. Должны были подсказать старшие товарищи по партии. А в период, когда они сплошь заняты борьбой с кризисом, помочь должны были журналисты. Но – поленились вырезать «вредный» кусок записи. Мне кажется, что сегодня именно на то, чтобы журналисты «не ленились», им и дают деньги.

Специфика текущего момента – у власти еще срабатывает инстинкт самосохранения, но сил, чтобы все сделать самой, уже не хватает.

Чтобы выйти из кризиса, страна должна доверять своему руководству. А для этого нужно убедить электорат, что энергичное руководство знает, как и куда идти и что делать. В противном случае, у этого электората, не дай бог, могут начаться вредные искания…