Юлия Латынина: А как часто у нас вообще убивают ментов?

Пока ловили достаточно успешно террористов в Ингушетии, образовались у нас новые боевики, причем в Приморье. Более того, пример Приморья оказался заразным: не успели там ликвидировать группу, мочившую ментов по идейным соображениям, как на трассе Пермь – Екатеринбург, возле городка Суксун пятеро в масках ночью обстреляли пост ДПС: кого ранили, кого убили, забрали оружие, взорвали автомобиль. И то же самое в Новгороде.

По поводу всех этих событий, а именно распространения ингушского варианта в Новгород и Приморье, у меня самый простой вопрос такой: а как часто у нас вообще убивают ментов? Ответ – часто. Вот 11 июня в Волгограде убит экс-глава ГУФСИН 62-летний генерал-майор Николай Папичев. Есть желающие поспорить, что его убил уличный хулиган контрольным выстрелом в голову?

24 февраля 2009 года в собственном «Крузере» найден застреленным экс-генерал ФСБ Александр Рогачев. Причем менты сначала заявили, что Рогачев умер сам, но потом им пришлось пересмотреть свое мнение, потому что в морге у него из головы извлекли пулю калибром 9 миллиметров.

Очень показательные обстоятельства, совершенно как в Ингушетии времен Зязикова, когда омоновца посреди Назрани расстреливают из автомата. И власти заявляют: «А это самоубийство». Т.е. стая, находящаяся у власти, она защищает членов, только когда они живы. Если кого-то они убили или ограбили, то отстаивается их право поступать так дальше. Если же они мертвы и пуля калибра 9 миллиметров в голове, то стае недосуг расследовать смерть товарищей: это отнимает время, которое можно с большей продуктивностью потратить.

Или вот замечательная новость. 2005 год, в Москве взорвали аж полкило тротила у двери следователя Олега Пипченкова. В газетах тут же написали, что доблестный следователь расследовал дело Япончика. А теперь внимание: Пипченков – это тот самый следак, ученик и подчиненный которого г-н Гривцов задержан за вымогательство рекордной даже для России взятки в 15 млн. долларов у предпринимателя Палихата.

Причем в ходе прослушек разговоров выяснилось, что, во-первых, уже один раз Палихату трясли, а во-вторых, товарищи следователи не собираются оставлять Палихату после 15 миллионов. Т.е. они между собой так договариваются, что мы сейчас с него стрясем 15, потом еще, а потом посадим. В связи с чем Палихата пошел, как я понимаю, чуть не в администрацию президента, и на некоторое время этого следователя задержали, а потом отпустили. Поднимите руки, кто считает, что Пипченкова пытались взорвать в 2005-м за беспримерную службу родине.

Из того, что я сказала, три важных вывода. Первое – ментов в России убивают. Не так часто, как менты убивают невинных людей, но довольно часто. Второе – когда их убивают, государство на них плюет. Третье – их редко убивают хорошие люди. Я как-то не думаю, что тот парень, который всадил пулю в голову экс-генерала ФСБ Рогачева, был Зорро или Робин Гуд. Я думаю, что жертва и киллер друг друга стоили.

С этой преамбулой события в Приморье становятся несколько яснее. Что самое важное? Первое – почти безоговорочное одобрение действий «партизан» (в кавычках) народом. Почему? Да потому что беспредел. Я напомню, что первый милиционер, который в массовом порядке расстреливал в России людей, был не майор Евсюков. Это был некий капитан ГАИ Семидоцкий из Приморья, который 25 августа 2002 года зашел в бар в поселке Ярославский. Он сначала там поругался, потом пошел домой, принес карабин и вернулся. Пять трупов, десять раненых – итого 15 человек.

Режим относится к Приморью как к колонии. Вспомним разгон митинга в защиту иномарок, причем с объявлением митингующих вражескими агентами. В Приморье старенькая иномарка есть у каждого, это член семьи. Вдруг начинается кризис, выясняется, что у Путина есть друг Чемезов, у Чемезова есть «АвтоВАЗ». И с тех пор, как у Чемезова появился «АвтоВАЗ», «АвтоВАЗ» делает убыток в тысячу долларов на каждой машине. Чтобы помочь другу премьера, топчут целый район, и, прямо не выходя из новенького «Мерседеса», Путин объявляет, что каждый, кто в годину кризиса покупает иномарки, изменник родины.

Трудно наплевать больше людям в душу. Но наплевали еще и не так. Потому что там был еще запрет на вывоз металлолома иначе, чем через Находку. А к Находке, насколько я понимаю, теперь имеет отношение другой друг Путина – г-н Ротенберг. Есть немыслимые таможенные правила о том, что если ты хочешь вывозить рыбу на экспорт, ты должен ее сначала привезти в России, там вывалить на пирс и растамаживать, пока она не сдохнет. Был введен запрет на вывоз леса-кругляка, убил лесную промышленность.

Понятно, что правила никто не соблюдает: и металлолом ввозят, и рыбу на пирс не вываливают. Но, понимаете, это всё происходит на границе с Китаем. И в Приморье видят, как государство относится к бизнесу в Китае, и как Путин относится к россиянам. А народ в Приморье резкий: кто не стал бандитом, тот стал ментом, причем ведут они себя одинаково.

Второе, что бросается в глаза, – полная неадекватность ментов. Их стреляли еще с февраля. Если бы бандиты сами не заявили, что действуют из идеологических соображений, то этого и не заметили бы. Во всяком случае, февральское убийство в лучшем стиле списали на каких-то залетных. Зато когда бандиты заявили, что они – цитирую – «защищают российский народ от предателей», то все ночные кошмары начальства мигом материализовались в виде БТРов и всего, что полагается при борьбе с террористами где-нибудь в Ингушетии.

Кстати, последовали совершенно замечательные заявления, что, мол, члены банды действовали исключительно из уголовных соображений. Господа, из уголовных соображений они могли мочить ментов еще десять лет, и те бы, судя по всему, не почесались. Наконец, третье – Зорро не бывает. Идеалы людей, убивающих ментов из идейных соображений, редко отличаются гуманизмом. На Кавказе по идейным соображениям ментов убивают исламисты, в Приморье, как выяснилось, нацисты, борцы сопротивления.

Один из задержанных – Роман Савченко, скинхед. Скажите, кто-нибудь сомневается в словах его отца Владимира Савченко, что пять лет назад он уже потерял одного сына, забитого насмерть в милицейской камере, что за несколько дней до ухода в лес его сына избили в милиции, что наркобизнес и контрабанду леса в районе крышуют менты, и что он, Савченко старший, тоже готов взять в руки оружие.

Возвращаясь к другой морской истории, не с Arctic Sea, а с мирным конвоем, который остановили проклятые израильтяне. Не буду я сегодня про израильтян, а буду я сегодня про такую штуку, которая называется ответственность и которая называется общечеловеческие ценности. Очень коротко постараюсь, у меня осталось мало времени.

Я стала задумываться над тем, что я не понимаю, что такое общечеловеческие ценности. Я понимаю, что такое европейские ценности. Европейские ценности – это, например, когда Кортес завоевал ацтеков, и всё у него было замечательно, и сидел он в столице и был главный. Но тут он увидел, что ацтеки продолжают приносить человеческие жертвоприношения. И даже они хвастались: «У нас такое замечательное государство, такое сильное государство, что оно приносит по 20 тысяч человеческих жертв в год». Они мощь государства измеряли человеческими жертвами. И Кортес, который не был, мягко говоря, гуманистом, у него сердце не выдержало, и он этих идолов, если вы помните, поскидывал. После чего началось восстание, в результате которого он чуть всё не потерял.

Или, например, англичане, 1857 год, восстание сипаев. Произошло оно, потому что англичане, которые, как проклятые колонизаторы, вмешивались в замечательные суверенные обычаи народов, покоренных ими, отменили самосожжение вдов – сати, в связи с чем сипаи восстали. Жалко, что при Кортесе и при англичанах не было правозащитников, потому что, конечно, они бы объяснили, что это безобразие – посягать на уникальные обычаи местных народов.

И вот до 20 века европейские ценности – это было очень просто. Это были христианские ценности, это было то, что было нужно Европе в данное время. Вот хочет Командор Перри, хоть он и американец, сделать Японию открытой, вот это правильно. А что японцы хотят оставаться закрытыми, это неправильно.

В 20 веке произошел перелом, после того, как возник Советский Союз. Европейские ценности куда-то исчезли, образовались общечеловеческие ценности. Общечеловеческие ценности заключались в том, что разные прогрессивные деятели страшно протестовали против проклятого Запада, который тянет свои костлявые руки к хрупкому горлу новорожденной советской страны. А когда им говорили, что, знаете, там в этот момент миллионы умирают от голода, миллионы умирают в ГУЛАГе, то прогрессивные деятели отвечали: «Во-первых, это вранье. Во-вторых, это нужно для будущего торжества человечества».

Собственно, такая же история произошла и в Китае. Парадоксально, но если вы посмотрите, что писала западная пресса (да что там западная пресса – американские дипломаты) о гражданской войне в Китае, то все они порицали коррумпированный Гоминьдан и писали о том, какой замечательный Мао, как он борется за будущие права трудящихся.

Режим Мао отличался тем, что он занялся чистками и терроризмом с 31 года, т.е. до сталинского режима, если считать партийные чистки, начавшиеся в 37 году, что с самого начала в волостях, занятых Мао, практиковался насильственный забор людей в армию, с расстрелом комиссаров, которые не выполнили план по забору, насильственное забирание в заложники всех, кто богат, и не обязательно, кто богат, потому что после того, как всех богатых забрали в заложники, приходилось брать и бедных, тотальные грабежи в тех местах, где прошла Красная армия, тотальные чистки, включая расстрел тех комиссаров и коммунистов, которые Мао не понравились. И всё это каким-то образом не замечалось. А коррупция Гоминьдана замечалась.

Та же самая история произошла с Северным и Южным Вьетнамом. Кто в кого вторгся? Ответ – Северный Вьетнам вторгся в Южный. Американцы стали помогать союзнику. Может, союзник был не очень хороший. Может, он был коррумпированный. Но вьетконговцы, вторгшись в Южный Вьетнам, использовали практику, уже принятую в Китае, уже принятую партизанами Кононовыми в России, практику сплошного террора, с которой не могли соревноваться американцы. Потому что когда какой-нибудь выживший из ума американский майор сжигал деревню Сонгми, это становилось известно всем. А то, что такие деревни регулярно сжигаются вьетконговцами, это никого не интересовало.

И теперь новая мода. После того, как защитники всего самого замечательного и прогрессивного сначала защищали Сталина с его чистками, потом они защищали Мао с его большим скачком, потом они защищали вьетконговцев, теперь они защищают палестинцев. Удивительно, что при этом данные здравого смысла не играют никакой роли.

Возникает вопрос – почему же люди все-таки не подумают, что государство Израиль – это демократическое государство, в котором те же самые арабы живут и пользуются всеми правами граждан, а в секторе Газа еврей просуществует ровно пять минут, прежде чем его захватят в заложники или оторвут голову. Собственно, не только еврей, но и западный журналист. И что люди, которые говорят: «Мы боремся за собственную свободу», они борются за собственную свободу точно так же, как Сталин боролся за мир во всем мире. Потому что под собственной свободой они разумеют уничтожение государства Израиль со всеми израильтянами и даже этого не скрывают.

И ответ заключается в двух вещах. Одна вещь – это безответственность. Но вторая вещь, она гораздо хуже. Есть такая штука, которая называется Великая Французская революция. Первая история в мире, когда ради блага человечества было срублено большое количество голов. И парадокс заключается в том, что в течение всего 19 века не было никаких людей, которые сильно оправдывали зверства Великой Французской революции. А в 20 веке люди, оправдывающие зверства и называющие их борьбой за свободу, появились на Западе.

Когда я пытаюсь понять, в чем разница, я не могу не отметить, что разница заключается в том, что в 19 веке не было никаких источников финансирования, которые поощряли бы оправдание зверств Великой Французской революции. А в 20 веке, как ни странно, источники финансирования, поощряющие хвалу СССР, вьетконговцев и палестинцев, появились. Всего лучшего. До встречи через неделю.