Это не модернизационный бюджет протаскивают через «Фронт» и Думу — а бюджет воюющей страны

Слово и дело. Между ними всегда противоречие. В политике это нормально, но только до тех пор, пока не получается, что политики обещают движение в одном направлении, а на деле всё уже движется в прямо противоположном. В российской экономике именно это сейчас и происходит. А это признак кризиса власти.

Оружие и спецслужбы вместо модернизации

Правительство 7 июля одобрило основные направления бюджетной политики на 2012—2014 годы.

Азбучная истина состоит в том, что принятие бюджета с правкой парламента, а затем выполнение этого важнейшего для экономики закона — главный институт контроля представительной власти за деятельностью власти исполнительной. У нас же налицо последовательный отход от этой нормы. Сначала появилось «нулевое чтение», когда еще до внесения в парламент основные направления бюджета затверждаются на встречах премьера с руководителями думских фракций. Теперь появился еще один внепарламентский рубеж — обсуждение бюджета на «фронтовом» уровне. Дело не в том, что собой представляет этот «Фронт», главное — Дума, так или иначе, но отражающая интересы избирателей, не все из которых вытягиваются во фрунт, всё больше выводится из игры.

Дальше происходит вот что. Даже если согласиться с тем, что обсуждение бюджета стало более широким, сама бюджетная трехлетка на 2012—2014 годы по своим приоритетам никак не соответствует даже «фронтовым» пожеланиям.

Судите сами: обсуждали расширение социальных расходов, поддержку образования, науки, здравоохранения. Правительство, однако, расставляет свои акценты. Самый характерный — 2012 год, когда рост расходов на национальную безопасность и правоохранительную деятельность должен составить целых 37,2%, а на оборону — 20,5%. Это бюджет воюющей, а не перестраивающей свою экономику с сырьевой на модернизационную модель страны. Остается утешаться тем, что к 2014 году генеральские аппетиты несколько стихают: оборонные расходы к 2013 году увеличатся «всего» на 17,9%, а правоохранительные — на 4,8%.

Что касается социальных расходов, то растут те из них, что в погонах: рост пенсий военнослужащим в 2012 году составит 79%. «Чемпионы» же среди гражданских соцрасходов — пенсии, в 2012 году они будут индексированы на 11%, и стипендии, их рост в 2011—2012 годах запланирован на уровне 9,5 и 6% соответственно.

Какая уж тут модернизация! Чтобы в этом ни у кого не оставалось сомнений, вот еще цифры: финансирование фонда Сколкова упадет с 27,1 млрд руб. в 2012 году до 17,1 млрд. руб. в 2014 году, проекты президентской комиссии по модернизации в 2012 году получат 10 млрд руб., в 2013 году — 6,3 млрд руб., в 2014 году — 3,6 млрд рублей.

Девиз бюджета можно сформулировать так: «Кто сказал модернизация? Отставить!»

Неснижаемые социальные платежи

Как не раз указывала «Новая газета», главная черная метка российского инвестиционного климата-2011 — это увеличение фискального нажима на фонд оплаты труда в виде замены ЕСН социальными платежами, из-за чего нагрузка выросла с 26 до 34%.

Сначала президент ставил задачу вернуть всё на место, причем в унифицированном виде. Однако в последнем бюджетном послании он отступил, там зафиксирована формула снижения ставки соцплатежей с 34 до 30% и 20% для неторгового малого бизнеса. Но, как показывают последние инициативы Минфина, правительство развивает успех и на этом критически важном участке экономики. Ведь речь идет о тех производствах, где главный капитал — не нефть, не производство металлов в тоннах или чушках, а люди. Именно от таких предприятий и зависят перспективы продвижения к современной постиндустриальной экономике.

7 июля премьер-министр Путин признался, что поручение президента не выполнено: окончательного решения вопроса снижения ставки социальных платежей у Белого дома нет. Однако известно, что компенсация выпадающих доходов, предложенная Минфином, фактически поддержана правительством. Речь идет о введении дополнительного платежа в 10% (для малого бизнеса — 7%) с сумм зарплат, превышающих 512 тыс. руб. в год (около 45 тыс. руб. в месяц).

Ничего не меняется. Это еще один вид все тех же социальных платежей.

Граница, с которой их предполагается ввести, означает: еще одна широко разрекламированная цель российской политики — укрепление среднего класса, что опять же имеет самое прямое отношение и к модернизации, и к развитию не суверенной, а подлинной демократии, — откладывается в сторону.

Можно выразиться иначе. Президент требовал снизить соцплатежи. Правительство не намерено менять ситуацию по существу. Опять знакомая команда: «Отставить!»

Закон и порядок

Вопрос о том, кто же в конце концов принимает в России окончательные решения, иногда ставится буквально. И не оппозиционерами, а госчиновниками.

Вот классический пример. Президент анонсировал новую волну приватизации, в ходе которой государство намерено распродать в первую очередь свои миноритарные пакеты. Чтобы их покупали, необходимо укрепить права миноритариев.

В июне Дума приняла в первом чтении законопроект, расширяющий их права. Речь идет о поправках в закон об акционерных обществах и о рынке ценных бумаг. Миноритариям открывается доступ к коммерческой тайне компаний и информации об их «дочках». Получить эти сведения можно будет, предварительно выдав расписку о неразглашении коммерческой тайны. Естественно, доступ к бухгалтерской информации по-прежнему смогут получить владельцы не менее 25% акций.

Президентская инициатива вызвала фронду. Появилось «письмо четырех» (его авторами выступили руководители «Роснефти», «Транснефти» и примкнувших к ним «Сургутнефтегаза» с ТГК-2), адресованное вице-премьеру Игорю Сечину. В письме утверждается, что поправки не улучшат инвестиционный климат, как надеется президент, а совсем наоборот — подорвут инвестиционную привлекательность их активов и конкурентоспособность российского крупного бизнеса. Авторы не скрывают, что они решительно против и другой, уже реализованной, инициативы президента — о замене чиновников в советах директоров компаний с госучастием на независимых директоров. Они утверждают, что чужаки, не инвестировавшие в компанию, «не могут быть уравнены в правах с ее собственниками», к тому же в законопроекте недостаточно четко проработан механизм защиты конфиденциальности, и это «создает обширное поле для злоупотреблений со стороны недобросовестных членов совета».

Стоит привести комментарий Алексея Навального, прославившегося, в частности, тяжбами с госкомпаниями, миноритарным акционером которых он является, за право на информацию. Во-первых, «Роснефть», «Транснефть» и «Сургут» именно под «крышей» Сечина ведут свои коррупционные делишки, в частности, с Gunvor — вот эту Главную Тайну России они и охраняют». Во-вторых, «президент страны начинает реформу корпоративного управления в госкомпаниях, с помпой вносит предложения, которые одобрили всяческие специалисты. После чего компании, принадлежащие государству, просят отменить эту реформу, для чего пишут письмо зампреду правительства Сечину. Где у нас президент и где зампред правительства?»

«Письмо четырех» написано еще в мае и свидетельствует, что госуправленцы, видящие в непрозрачности свое конкурентное преимущество, вступают в открытый конфликт с президентом.

P.S. 8 июля в Киришах (Ленинградская область) премьер Владимир Путин сделал два примечательных заявления.

«Необходим тщательный контроль в розничной торговле неф¬тепродуктами. Дефицита топлива на АЗС в стране не должно быть. Нонсенс это». — Адресат у первого заявления внутренний, если точнее, то это избиратель.

Второе заявление об одном из инструментов контроля над рынком нефтепродуктов: «В затянувшейся дискуссии о выравнивании пошлин на сырую нефть и темные нефтепродукты нужно ставить точку. Я предлагаю начать постепенное сближение уровня пошлин. В течение двух недель прошу обеспечить внесение в правительство проекта соответствующих решений».

Премьер собирается регулировать внутренние цены, воздействуя на экспортные. Логично. Но тогда одним из объектов контроля должна в первую очередь стать компания Gunvor — нефтетрейдер, на который приходится до 40% экспорта российской нефти, совладельцем которого является Геннадий Тимченко, давний знакомый Путина.