Российская Кремниевая долина

По словам президента России Дмитрия Медведева, в научном городке будут развивать биомедицину и космические исследования Ведущая роль в проекте создания научного городка около бизнес-школы в Сколкове принадлежит правительству

В то самое время, когда в Калифорнии зарождался Apple, Андрей Шторх получил возможность близко познакомиться с российским сектором высоких технологий: ему было поручено охранять забор, ограждающий от внешнего мира ученых, работающих в Свердловске-45, одном из секретных советских научных городов на Урале.

Такие города были обнесены заборами якобы для защиты от шпионов, но на деле забор отделял ученых от остального населения страны. В то время, когда в Советском Союзе многие голодали, научные города были островками благополучия и достатка: на полках тамошних магазинов можно было увидеть импортные продукты и редкие товары.

Режим в этих городках был настолько строгим, что даже дети носили на одежде значки с именами. Чтобы пригласить в гости родственников, требовалось за несколько месяцев обратиться за разрешением. «Это была тюрьма, во всех отношениях закрытый город», — вспоминает Шторх, в то время молодой солдат.

Сегодня он принимает участие в сомнительном новом предприятии: российское правительство в надежде диверсифицировать свою экономику, в настоящее время зависящую от экспорта нефти, впервые со времени развала СССР решило построить новый научный город. Еще более скептически смотреть на перспективу проекта вынуждает то, что, по заявлениям официальных лиц, за образец взята американская Кремниевая долина.

Россия — не первая страна, пытающаяся скопировать идею Кремниевой долины. Например, задача воспроизвести обстановку южной части территории, прилегающей в Сан-Францисскому заливу, была поставлена в Малайзии, для чего на расчищенном в джунглях участке был выстроен город Киберджайя. В Китае, недалеко от Пекина, создан город высоких технологий Тяньцзинь, а во Франции — София-Антиполис, неподалеку от Ниццы. Все эти города были построены при поддержке правительства, и все в конечном итоге добились успеха в привлечении частного бизнеса.

Будущий русский научный город пока не получил имени. Он будет построен в Подмосковье, и его задачей станет перенесение на российскую почву духа творчества и предпринимательства, лежащих в основе американского технологического могущества.

Одинаково бесспорно и то, что Россия обладает богатыми научными традициями, и то, ей никогда не удавалось преуспеть в претворении идей в коммерческую продукцию. Именно эти обстоятельства считаются причинами краха СССР и парализующей зависимости от нефтяной и горнодобывающей промышленности. В этой связи неудивительно, что руководство страны с завистью смотрит на Кремниевую долину.

«России нужен некий новый прорыв, — говорит Виктор Вексельберг, российский олигарх, назначенный содиректором проекта. — Воплощение проекта научного города может сыграть роль стартовой площадки для страны в целом». Он называет будущий город «испытанием модели развития бизнеса», призванной восстановить позиции российской науки в эпоху капитализма.

Создаваемые в новом центре наукоемкие производства будут пользоваться щедрыми налоговыми каникулами и государственными грантами до тех пор, пока не начнут давать прибыль. Сторонники проекта в государственном и частном секторе характеризуют его как попытку объединить советскую традицию строительства научных городов с западными моделями поощрения развития исследовательских фирм вокруг университетов.

Скептики же обращают внимание на проявление другой русской традиции: попытка догнать Запад опять совершается в надежде в основном на волшебную силу руки государства.

«Механизмы, обеспечившие успех Кремниевой долины, здесь задействованы не будут, — говорит Евгений Зайцев, сооснователь базирующейся в калифорнийском Пало-Альто венчурной компании Helix Ventures и член совета директоров ассоциации русских предпринимателей, работающих в собственно Кремниевой долине, AmBar. — Проект предусматривает участие государства, в России иначе не бывает».

Идея нового города зародилась в недрах кремлевской бюрократии, в так называемой комиссии по модернизации. Однако в целом отношения российского правительства с предпринимателями и учеными следовало бы охарактеризовать как конфликтные. Имеет место давняя и процветающая традиция государственных «наездов» на частный бизнес с использованием произвольно применяемого налогового законодательства.

Место для вожделенной русской Кремниевой долины было выбрано неподалеку от другого амбициозного проекта, бизнес-школы в Сколкове, расположившейся в здании футуристической архитектуры, построенном на миллионные пожертвования российских олигархов, в том числе Вексельберга.

Аналогичные идеи циркулировали в России уже не один год, но этот проект получил одобрение, а также финансовое обеспечение в виде 200 млн долларов из госбюджета — через месяц после январского посещения Массачусетского технологического института группой высокопоставленных кремлевских чиновников, включавшей влиятельнейшего главу президентской администрации Владислава Суркова.

Направления научной деятельности, которые получат предпочтение в новом городе, определены президентом Дмитрием Медведевым. Это связь, биомедицина, космические исследования, ядерная энергетика и энергосбережение, и предполагается, что особо плодотворными могут стать проекты, возникающие на стыках этих направлений.

Официальные лица выражают уверенность, что вскоре Россия вновь превратится в державу, знаменитую своими талантами, а не шахтами и нефтяными скважинами.

Однако предприниматели, имеющие опыт работы в России, настроены скептически. Основатель «Лаборатории Касперского» Евгений Касперский говорит, что желает проекту успеха, но советует властям ограничить свою роль налоговыми льготами и предоставлением инфраструктуры.

«В России много талантливых разработчиков программного обеспечения, но не так много успешных бизнесменов, — говорит он. — А в головах у людей по-прежнему железный занавес».