НЕ УКРАДИ?

 Со знаменитым водителем-дальнобойщиком Александром Новосельцевым еду попутчиком в поселок оленеводов Тополиное. За окном укатанная снежная лента дороги, Верхоянские горы и мороз за минус 50. Езды не менее десяти часов. Дорога построена руками заключенных в годы войны и послевоенные годы, ведёт в Заполярье к якутским месторождениям олова и золота. По ней доставляется топливо, материалы и оборудование, продовольствие. Пассажирского движения не открывалось – «только самолётом можно долететь». Новосельцев везёт оленеводам цистерну солярки для электростанции. 

За рекой Менкюле, которую мы переехали не по мосту, а по льду замерзшего русла, дорога пошла на подъем: впереди Ольчанский перевал. Усиливается ветер, снегом заметает путь. Тяжело груженный «Урал» будто не замечает подрастающих сугробов.

-- Не застрянем, дядя Саша, на полпути?—спрашиваю на всякий случай, имея за плечами печальный опыт вынужденных остановок из-за поломок машины, провалов в наледях и даже переворачивания в кювет. С якутской зимой шутки плохи.

-- Как Бог даст, -- спокойно отвечает водитель, и продолжает, -- В этих местах всегда метёт. Перевал будет чистым, надеюсь, пройдём. Помню, вот так же, зимой, повез я в Тополиное продукты для заключенных. Сталин только что помер, март, а зима не отпускает. В Тополином в ту пору был большой лагерь, и за его снабжением следили строго. Машины были маленькие, ездить приходилось часто. И задержки в рейсе были опасными. Перед заключенными  пришлось бы оправдываться, а не перед начальством…Вот я и застрял в снегу посреди дороги на своей полуторке. Машину на глазах заметает – ни взад, ни вперед ходу нет. Никакой связи, чтобы помощь вызвать. Оставалось только ждать, когда меня хватятся и вытащат отсюда. На пятый день и подошли трактора и встречные машины с двух сторон. А я уже от голода и холода сознание стал терять…

-- Но у тебя же полный кузов продуктов был – рыба, мука, масло!

-- Об этом у меня даже мыслей не было: государственное имущество. Не моё. Я мог бы и золото перевозить. Ты бы вот полез в магазин, окажись голодным? Да я лучше сдохну от голода, но чужое не возьму!

…Честно говоря, я пытался его понять, но так и не смог…

+++

Мой земляк из Якутска Иван Готовцев рассказывал мне, как его дядя, старший брат отца, в те далёкие послевоенные годы со всей своей семьёй проживал на  далеком таёжном участке. Пасли стадо колхозных телят, заготавливали сено. Время от времени их навещали, подвозили продукты. К началу ледостава должны были вывезти в родное село вместе с телятами, а сено -- зимой тракторами по льду реки. Так происходит кое-где до сих пор, правда, детей и женщин не берут.

Но вот наступила осень, по реке пошла шуга – предвестница ледостава, а продукты из колхоза таёжникам не завезли. Настала пора полного бездорожья. О вертолётах в ту пору и не слышали. Одним словом, когда сельчане все же добрались до участка, то застали всю семью мертвой. Взрослые и дети умерли от истощения, от голода. А вот телята все до единого были живы и здоровы: сено было собрано в одном месте, ни медведь, ни волк их не тронули.

На похоронах средний брат не выдержал и громко высказал своё возмущение случившимся: мол, неужели у нас телёнок дороже ребёнка, дороже самого себя? Иван, говорит, что вскоре после надгробной речи того посадили на сколько-то лет за антисоветскую пропаганду. Кто-то успел настучать …

+++

Есть в Якутске памятное место под названием Кружала. До революции здесь был устроен рыночный комплекс с прекрасными деревянными строениями. В новое время его пытались воссоздать, но дела шли с переменным успехом...Так вот на эти Кружала в старину съезжались жители окрестных сел с нехитрыми товарами: рыбой, мясом, маслом, кругами мороженого молока, пушниной, чтобы продать и запастись городскими товарами. Мой дед вспоминал, что простодушные якуты оставляли свои сани открытыми, задавали лошадям корм и уходили в город погулять. Никто никогда и ничего не крал из саней. В якутской глубинке можно и сегодня наблюдать, что дверь дома, в котором отсутствуют хозяева, просто подперта палочкой – никто в дом не войдёт. Замками не пользуются.

Но вот в Якутске в гражданскую войну появились голодные красноармейцы, и привезённые на продажу товары хозяева стали запирать  под замок в кладовых. Когда я слышу, что в Якутии разрабатывают очередное месторождение нефти, газа, угля, алмазов, золота и много чего ещё, то вспоминаю Кружала. А уж сообщения о вывозе миллиардов за границу совершенно не понимаю.

+++

  Дед одного из моих московских знакомых, вспоминал в 90-х годах, как в гражданскую он воевал  в Туркестане. Однажды отбили они у басмачей сундук с драгоценностями. Большое было богатство. С собой возить не решились и отправили этого будущего деда с
сундуком в штаб, чтобы передать все сокровища на благо революции, на благо трудового народа.
  -- Поскакал я в одиночку, — рассказывал он. – Никакого сопровождения. В пути
попал в перестрелку, но удалось уйти от преследования. Ранили меня. Доставил
этот сундук в город и сдал в штаб. Никакой, естественно, расписки, никакой благодарности. Уложили меня в госпиталь, а потом в другую часть направили. Со своими больше не встречался. О тех драгоценностях никто и никогда больше не напоминал, сам я тоже обо всём забыл. Недавно вдруг вспомнилось; задумался я и сам себя спрашиваю: «Отдал бы ты теперь тот сундук с сокровищами, или нет, повторись всё в наше время?». И знаешь, не могу себе ответить честно».