Комиссия,которая расскажет только правду о нашей стране,но архивы нам не откроет.

На минувшей неделе президент России Дмитрий Медведев подписал указ «О комиссии при президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России». Комиссия будет заниматься обобщением и анализом информации о фальсификации исторических фактов и событий, направленной на умаление международного престижа России.

В задачи комиссии входит подготовка соответствующих докладов президенту, а также предложений главе государства по осуществлению мер, направленных на противодействие попыткам фальсификации исторических фактов и событий, наносящих ущерб интересам России. В состав этого органа вошли представители администрации президента, МИД, ФСБ, Службы внешней разведки, Министерства юстиции, Минкультуры, Роснауки, Росархива, Госдумы, Общественной палаты, а также представители научных кругов.

Среди членов комиссии и первый заместитель председателя Комитета Госдумы по делам СНГ, директор Института стран СНГ Константин Затулин, который в эксклюзивном комментарии рассказал KM.RU о своем видении целей и задач этой комиссии:

— Действительно, создание комиссии (которая еще не приступила к работе), само обнародование указов президента тут же вызвало отклики в политических кругах и в обществе. Их условно можно разделить на две группы: положительные отклики — к ним относятся все без исключения фракции и партии, представленные в Государственной Думе, и отклики отрицательные, настороженные, сомневающиеся в том, что это правильный шаг. В этом качестве особенно активно выступают представители праволиберальных кругов, те, кто сегодня за бортом как исполнительной, так и законодательной власти. Но не только они.

У части общества возникло впечатление, что устанавливается идеологический контроль

Мы слышим определенные слова предостережений или сомнений со стороны тех, кого не отнесешь к сторонникам праволиберального лагеря, которые просто обеспокоены тем, что возможно использование этой комиссии для политической борьбы внутри самой России. У части общества возникло что-то вроде дежавю, возникло впечатление, что таким образом устанавливается идеологический контроль, а сама комиссия своей деятельностью будет фактически запрещать и создавать напряженную атмосферу в вопросе о, скажем, тех или иных событиях и фигурах Второй мировой войны. То есть речь идет о том, что деятельность комиссии может нанести ущерб научным исследованиям, может быть попыткой установления идеологического контроля за теми выводами, к которым могут прийти исследователи.

Вся эта риторика особенно усиливается на фоне переоценки ценностей, которые продолжаются и в вопросе Второй мировой, и в вопросе истории вообще. Скажем, я не раз и не два в откликах читал: вот, дескать, показанный по НТВ фильм Пивоварова о событиях во Ржеве — это реальная история, а комиссия, дескать, будет препятствовать появлению такого рода произведений, все равно — телевизионных или публицистических.

Я безусловный сторонник создания комиссии

Я хотел бы заметить, что я безусловный сторонник создания комиссии, и не только потому, что я являюсь ее участником в соответствии с указом президента, но и потому, что и до учреждения этой комиссии я неоднократно участвовал в различного рода обсуждениях на эту тему и знаю, что идея комиссии вынашивалась уже довольно долго. Во всяком случае, в свое время и с Дмитрием Медведевым, и с Сергеем Евгеньевичем Нарышкиным, который возглавил эту комиссию по указу президента, по этим вопросам мы беседовали несколько лет назад, еще когда они не работали в Кремле, а были деятелями правительства и работали в Белом доме.

Почему я сторонник этой комиссии? Просто потому, что люди, которые возражают против создания такой комиссии или исходят из чрезвычайно упрощенных, наивных представлениях о масштабе проблем, с которыми мы столкнулись, или предвзяты по определению, поскольку являются противниками действующей власти и, чтобы она ни делала, считают это поводом ее критиковать. Если комиссия создана — будут критиковать комиссию, если бы она не была создана — в этом случае критиковали бы за невнимание к этим вопросам. Вот что касается, собственно говоря, целей этой комиссии, я не вижу их в том, чтобы в лице комиссии учреждать какой-то орган госконтроля в области истории. Да и невозможен такой госконтроль в современном обществе.

Наше общество, чтобы ни говорили, все-таки является демократическим.

Речь идет не о том, чтобы не давать историкам заниматься историей

Конечно, то, что было во времена Сталина или Суслова — никак не сегодняшнее время. На самом деле речь идет не о том, чтобы не давать историкам, исследователям заниматься историей скрытых или недостаточно известных страниц Великой Отечественной войны или другими, такого же рода дискуссионными периодами в истории. Речь идет о том, что сегодня фальсификация истории поставлена на широкую ногу, она носит оголтелый, нахрапистый характер, она вдохновляется тем, что на сцене появились новые, независимые государства, которые пытаются обрести собственное представление об истории и очень часто заходят не туда в этих попытках, готовые зачислять задним числом в герои своего освобождения личностей, которыми сложно гордиться.

Я убежден, что и бандеровцы на Украине, и бойцы латышских и эстонских легионов СС никак не годятся в роли отцов сегодняшней государственности Украины, Латвии и Эстонии. Тем не менее такого рода попытки делаются, это попытки реакционные, это реакционные утопические попытки, которые, тем не менее, воздействуют на умы подрастающего поколения и формируют у будущих поколений, будущих граждан Эстонии, Латвии, Украины враждебное, априори враждебное отношение к России как к продолжателю Советского Союза — враждебное отношение к Советскому Союзу и к России, которая является крупнейшей, осколком этого Советского Союза, да еще и официальным его приемником.

Мы, на самом деле, опоздали с созданием подобной комиссии

Надо понимать, что труды 10–15 профессионалов-историков, которые сегодня в трудных условиях, в период кризиса, гораздо менее способны противостоять шквалу пропаганды, шквалу националистических версий, которые имеют поддержку уровня государства означенных стран. Вот трудов таких историков, которые бы противопоставляли такого рода экспериментальным версиям более объективные, просто недостаточно. И мы за годы независимости развала, после распада Советского Союза, в этом абсолютно убедились.

Мы, на самом деле, опоздали с созданием подобной комиссии, мы должны были раньше это сделать, но лучше поздно, чем никогда. Люди, которые это отрицают, эксплуатируют, совершенно очевидно, прежние страхи, они эксплуатируют то самое дежавю, что в обществе восстанавливается цензура. Между прочим, хочу сказать и о цензуре. Мало кому тоже она нравится, тем не менее сказать, что общество, любое демократическое, абсолютно лишено всякой цензуры, застраховано в силу своего демократизма от того, чтобы применять цензуру для исправления нравов — этого сказать ведь нельзя. В конце концов, порнография и все остальное запрещено для детей определенного возраста. Если встать на точку зрения людей, которые считают, что всякая цензура плоха, то надо разрешить это все в расчете на то, что человек сам разберется. Безусловно, взрослый человек в состоянии разобраться. Ну а не взрослый человек? А если вдобавок этот человек лишен альтернативной информации, лишен возможности сравнить, взвесить разную аргументацию? Ведь происходит именно это. Я не понимаю, почему некоторые люди этого не замечают или не хотят замечать.

В большинстве стран, подвергнутых вот этим вот экспериментам с переписыванием истории, речь идет не о выборе в результате соревнований идей какой-то более объективной версии. Речь идет о заранее очевидной, преднамеренной фальсификации.

Мы не собираемся выполнять за историков их работу

Поэтому нам никак не обойтись без координации усилий. Мы не собираемся выполнять за историков их работу, просто надо посмотреть, чем мы можем помочь, какие средства и возможности должны быть предоставлены в руки людям, которые способны профессионально отнестись к историческим исследованиям. В момент кризиса (я это прекрасно себе представляю, потому что я директор Института стран СНГ) как раз научные учреждения, некоммерческие организации страдают больше, чем кто бы то ни было. Они лишаются поддержки со стороны спонсоров, благотворителей, они лишаются целого ряда программ в силу сокращения финансирования, и, конечно, в этот момент, когда обостряются дискуссии по этим вопросам на постсоветском пространстве, мы не можем не участвовать в этой дискуссии, не можем не поднять перчатку.

Источник: http://news.km.ru/segodnya_falsifikacziya_istorii_/print

1
233
1