Путин и коррупция: что делать?

"Государственного пирога" уже не хватает на всех коррупционеров. А потому относительно сильные группы интересов давят с помощью правоохранительных органов относительно слабые. На коррупционном рынке происходит нечто вроде саморегулирования.

Козлы ответят

Есть здесь, правда, один важный аспект. Кремль не может допустить свободной игры рыночных сил в сфере антикоррупционного регулирования — дело может выйти на столь высокий уровень, что это будет чревато сильным падением рейтингов, которые и без того уже ползут вниз. Государству необходимо вмешаться и отделить овец от козлищ. То есть высокопоставленных агнцев, которые должны считаться честными уже в силу занимаемой должности, от рядовых чиновных козлов, которым придется бодаться в борьбе за дефицитную бюджетную капусту. Путин сегодня должен определить тот уровень бюрократической иерархии, ниже которого правоохранительным органам следует всех считать козлами, а выше – агнцами. Задача эта чрезвычайно сложна.

С одной стороны, чем выше поднимешь планку, т.е. чем больше козлов отправишь на расправу, тем эффективнее будет идти стихийное антикоррупционное регулирование, и, значит, тем устойчивее окажется система с экономической точки зрения. Но, с другой стороны, тем большее число чиновников при этом будет чувствовать себя преданными системой, на которую они работают. Надежность функционирования аппарата в итоге снизится, усилится дезертирство. Многие предпочтут бросить свой пост ради того, чтобы сохранить нажитое непосильным трудом и своевременно переправленное в Майами. Предательство аппарата рано или поздно скажется на результатах выборов, причем, при прочих равных условиях, чем выше Путин задерет планку, тем раньше обнаружит неприятные для себя электоральные последствия. Иными словами, решая экономическую задачу оптимального раздела ресурсов между конкурирующими группами интересов, он подрывает решение политической задачи поддержания в работоспособном состоянии той системы, которая сохраняет ему власть.

Но если Путин предпочтет сильно опустить планку, он все равно столкнется с проблемами, поскольку при сохранении множества высокопоставленных покровителей невидимая рука, бьющая коррупционера по кумполу, будет наталкиваться на защитный шлем. Саморегулирование перестанет работать. Чиновники будут наращивать объемы краденого, не считаясь с ограниченностью ресурсов. Мечущиеся в поисках дохода коррупционеры станут все чаще покушаться на минимальный объем ресурсов, зарезервированный для путинского электората. И тогда электорат сильно огорчится и не порадует президента на очередных выборах.

Молитва "святому баррелю"

Как выберется Путин из этой сложной истории — неизвестно. Но можно предположить наиболее вероятный подход к решению проблемы: переложить ответственность на нижнее звено управления в надежде, что там как-нибудь справятся.

Думается, что начиная с министерского или губернаторского уровня (и выше), всех чиновников будет велено считать честными. А с уровня федерального замминистра или министра регионального правительства (и ниже) можно будет "брать за рога". Логика здесь простая. С министрами и губернаторами высшее руководство страны работает напрямую. От них можно, глядя прямо в глаза, потребовать обеспечения порядка и соответствующих результатов выборов в обмен на личную неприкосновенность. Пусть воруют, но крутятся. Пусть из кожи вон лезут. Пусть чудо сотворят (а Кремль именно на это будет надеяться — что министры и губернаторы семью хлебами накормят семижды семь лоббирующих группировок, да еще пенсионерам что-нибудь останется).


Надежда, как известно, умирает последней. Если невозможно придумать рациональный выход из сложной ситуации, остается переложить ответственность на других и ждать какого-нибудь неожиданного обнаружения скрытых резервов. Путину сейчас надо сохранить status quo. Даже при нарастающей нелояльности бюрократии, лишающейся своих кормушек, система не посыплется раньше, чем проблемы благосостояния широких масс не обострятся до предела.

Поэтому упование на чудо должно включать ежедневные молитвы "святому баррелю".

Последний хапок

Если цены на нефть вновь сильно взлетят, мы на какое-то время вернемся в эпоху тучных лет, когда объем ресурсов, находящихся в распоряжении коррупционеров, возрастал так же быстро, как и их аппетиты. В такой ситуации Путин сможет ослабить борьбу с коррупцией и вновь укрепить лояльность работающего на него аппарата. Вновь "честными" станут функционеры от заместителя министра и ниже. Вновь тележурналисты получат приказ не беспокоить народ лишний раз всякой "чернухой".

Если цены на нефть сильно упадут, то к протестному движению тех, кто недоволен коррупцией (Навальный сотоварищи), добавится протестное движение тех, кто недоволен отсутствием работы, невыплатой пенсии, потерей сбережений в лопнувшем банке и т.д. Путину станет не до контроля над борьбой группировок — потребуется затыкать дыры в тонущем режиме по всему корпусу. В такой ситуации борьба разнообразных групп интересов усилится и, возможно, достигнет самого верха. Те, у кого есть силы, растолкают соперников локтями, предпримут последний, решительный хапок и отбудут за границу на заслуженный отдых.

Но что будет, если цены на нефть закрепятся на достигнутом уровне? Что будет, если режим станет потихоньку гнить, медленно теряя опору как в массах, желающих повышения жизненного уровня, так и в элитах, медленно расстающихся с надеждами недавнего прошлого на неограниченные возможности расхищения?

Сохранять электоральный авторитаризм (при котором люди ходят на выборы и голосуют, но побеждают всегда одни и те же) станет затруднительно. Сколько времени такая система протянет, предсказывать не берусь, но с каждым выборным циклом будет усиливаться вероятность, что где-то прорвет. Либо электорат, которому коррупционеры оставят слишком мало ресурсов, возмутится и проголосует так, что уже не сфальсифицируешь. Либо чиновники, которым начальство туго затянет пояса в стремлении задобрить электорат, плюнут на корпоративную лояльность и перестанут вообще работать на систему. А тогда может случиться непредсказуемое.

Может, Навальный прорвется на TV. Может, "ЕдРу" забудут приписать нолик. Может, ОМОН пойдет спать в момент, когда двинется марш миллионов. Может, губернаторы не найдут тех, кто способен чинить теплосети в сорокаградусный мороз. Бюрократическая армия, обеспечивающая функционирование авторитарных режимов, огромна и разношерстна. Она включает и генералов, и статусных тележурналистов, и жилкомхоз, и избирком, и многое другое. При оптимальном функционировании всей бюрократической армии, подкармливаемой механизмом коррупции, режим может существовать достаточно долго, но при развале этого механизма он рассыплется в момент.

Дабы этого не произошло, Путин может попробовать упростить систему так, чтобы в ней оставалось как можно меньше узких мест. То есть чтобы она зависела не от огромной армии бюрократов, а от одного лишь наиболее боевого ее отряда. Например, от силовиков.

На силе и страхе долгое время держался СССР. Все знали, что выборы проходят без выбора, что колбаса есть лишь в столицах, что в "Правде" нет известий, а в "Известиях" нет правды… Знали и терпели. Вплоть до кончины вождей.

Чтобы выбраться из ловушки, Путин может решиться на силовой маневр и максимально приблизить свою политическую систему к той, которая отличала поздний Советский Союз. Однако и здесь может возникнуть проблема. До сих пор вся система держится на личной харизме Путина. И это гарантирует ему незаменимость. Но если выборы будут идти как в СССР, то у силовиков может возникнуть вопрос, нужен ли отставной полковник с неограниченными полномочиями системе, в которой есть столько "недооцененных" генералов?

Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге