Письма из Беларуси. «Русский человек – это человек глубоко духовный, свободный и общинный»

Письма из Беларуси. Политолог Лев Криштапович: «Русский человек – это человек глубоко духовный, свободный и общинный»

Холм славянской дружбы на стыке границ трёх братских государств – России, Беларуси и Украины.

Фото с сайта mesoeurasia.org.

АНДРЕЙ БОБОК

 

Они называют нас, русских людей, невежественными. Смакуя тему «русского варварства», они, так называемые «белорусизаторы» (наша местная «пятая колонна»), вовсю муссируют теорию о «монгольском факторе», якобы исказившем характер русского человека. Они – это маленькая, но безапелляционно-агрессивная группа людей, пытающихся противопоставить Беларусь России. Однако их лжетеории – всего лишь ширма, прикрывающая настоящие, глубинные корни русофобии.

Лев Криштапович.

Об этом – наш разговор с доктором философских наук, профессором, заместителем директора Информационно-аналитического центра при Администрации президента Республики Беларусь ЛЬВОМ КРИШТАПОВИЧЕМ.

– Лев Евстафьевич, в качестве одного из основных «аргументов» для раздувания русофобии нынешними «беларусизаторами» используется утверждение о том, будто именно монголо-татарское нашествие окончательно отделило Беларусь от России как страну европейскую от страны азиатской. И далее, развивая свою «теорию», они говорят о некоем монголо-татарском факторе, который якобы «радикально изменил национально-психический склад русского человека». Что скажете по этому поводу?

– Самое интересное в этом утверждении – абсолютное историческое невежество. Очевидно, что «белорусизаторы» даже не прикасались к трудам великих историков, принимаясь муссировать данную проблему. Совершенно несостоятельно утверждение, будто монголо-татарское нашествие коренным образом повлияло на дальнейшее историческое развитие России. Крупнейший русский историк Сергей Соловьёв документально доказал неверность такого взгляда. Разумеется, монголо-татарское нашествие задержало развитие России, но считать, что оно изменило её движение, – значит, смотреть на всемирную историю через антиисторические европоцентристские очки. Даже кратковременное присутствие баскаков в русских княжествах не даёт основания, по замечанию Сергея Соловьёва, говорить о большом влиянии их на внутреннее управление, ибо в источниках не видно «ни малейших следов такого влияния».

Виднейший белорусский историк второй половины XIX века Михаил Коялович, которого с полным правом можно назвать основателем белорусской историографии, подчёркивал: «Поэтому уже можно судить, как несправедливы западноевропейские суждения, особенно польские, об азиатстве русских к востоку от Днепра, о том, что они пересоздались в татар, потеряли своё славянство. В этих суждениях – ещё та неправда, будто азиатство могло пересоздать русское славянство. Напротив, в истории мы видим, что оно везде уступает русскому славянству, что русское славянство обладало изумительной силой претворять в себе азиатские элементы».

Подобная историческая выдумка прочно вошла в набор «исторических» аргументов некоторых западноевропейских историков и философов, оправдывавших захватнические цели своих правительств против России под лицемерным предлогом защиты Европейской цивилизации от «русского варварства». Надо сказать, что на эту аргументацию европейских «цивилизаторов» попадались даже крупнейшие мыслители Западной Европы. Так, английский историк Бокль, характеризуя причины Крымской войны (1853 – 1856), писал: «Между тем в настоящее время ход дел таков, что обе нации (английская и французская. – Л.К.), отложив злобную и разрушительную зависть, которую они некогда питали друг к другу, соединились в общем деле и обнажили меч не для своекорыстных целей, а для защиты образованного мира от нападений невежественных врагов (России. – Л.К.)».

Если же подойти к этой проблеме действительно исторически, то обнаружится, что «белорусизаторы» просто не понимают сущности борьбы между Московским государством и восточными кочевниками. В социально-экономическом отношении северо-западные соседи белорусов – литовцы – ничем не отличались от монголо-татар. Многочисленные источники рассказывают о грабительских набегах литовских племён на более развитые народы и их жестоком отношении к мирному гражданскому населению. По словам Генриха Латвийского, «литовцы превосходили другие народы быстротой и жестокостью». Не менее примечательна оценка польским историком Яном Длугошем литовского князя Витовта, которого «белорусизаторы» почему-то зачисляют в разряд белорусских князей и представляют в радужном свете. «Князь Витовт, – отмечает Ян Длугош, – производил частые набеги на литовские земли, забирая в плен и убивая жителей обоего пола, сжигая селения и совершая много грабежей». Таким образом, описание польским историком нравов литовских  племён в конце XIV века ничем не отличается от аналогичного свидетельства Плано Карпини о нравах монголо-татар в ХIII веке.

Давайте же задумаемся: если соседями белорусов были такие жестокие, необузданные, мятежные племена, наложившие не только дань на наши земли, но и установившие своё прямое правление, то разве они не могли так же изменить характер белорусов, как монголо-татары изменили, якобы, психологию русских? Откуда же у современных рьяных приверженцев «литовско-белорусского государства» такое презрение к монголо-татарам и раболепие перед пресловутым «балтским субстратом», от которого якобы произошли белорусы? Не потому ли, что они – не честные служители музы Клио, а политиканы и русофобы? В противном случае они понимали бы, что характер народа определяется не внешними факторами, а господствующими принципами его естественной жизни и внутренней природой его духовно-нравственных начал. К примеру, германские племена времен Тацита характеризуются теми же нравственно-психологическими качествами, что и русские славяне времён Льва Диакона, а монголо-татары времён Плано Карпини - как литовцы времён Яна Длугоша.

Фото с сайта mesoeurasia.org.

- Что же получается: все эти лжетеории, на которых наши национал-предатели строят свои русофобские заключения, выеденного яйца не стоят? Между тем русофобия существует, и злоба к человеку, по-настоящему русскому, у них, я бы сказал, достаточно искренняя. Точно так же, как искренне нас, русских, ненавидят отдельные западные политиканы, которые кричат, что всё у нас не так, и сами мы не такие. Так все-таки, в чём же они, глубинные корни русофобии?

- Вот, вы уже интуитивно выхватили, можно сказать, самое главное: мы действительно не такие, как они. Причём не с точки зрения общечеловеческих ценностей, а с точки зрения своих собственных главных духовно-нравственных ценностей, от которых мы, русские люди, никогда не соглашались отречься. И поэтому всегда были ненавидимы теми, кто желал бы не только захватить наши земли, но и уничтожить само понятие русского народа. Однако давайте по порядку.   

Важно осознать, что государственность вовсе не является сугубо абстрактной категорией,  лишённой  «живых» характеристик. Она есть в определённом смысле воплощение национального характера и национальных традиций. Так, например, сложно представить себе в Беларуси ту или иную модификацию западной политической системы, ибо она не соответствует  представлениям белоруса, не вписывается в парадигму коллективной ментальности. Западный человек, веками обустраивавший своё благополучие за счёт эксплуатации колониальных народов, объективно рассматривал незападного человека как материал для удовлетворения своих жизненных потребностей. Отсюда и западная ментальность с её принципами индивидуализма, доминирования материального начала над духовным, и расового превосходства над другими народами. Для белоруса (который, как и россиянин, и украинец, прежде всего - русский человек) такие представления абсолютно невозможны в силу принципиально другого образа жизни. Издревле мир в представлении русича – это был его реальный «мир», община, где все должны трудиться и жить по справедливости. Такой мир априорно не знает и не принимает разделения людей на высших и низших, ибо все люди - божьи создания. Подобного рода представления и были закреплены на ментальном уровне нашего единого общерусского народа и его предков, причём даже не на протяжении веков – на протяжении тысячелетий.

Важнейший вопрос нашей духовности – это вопрос нашей веры. Выбор православия народом Киевской Руси был предопределён, среди прочих факторов, ментальностью нашей общерусской нации. А православие, в свою очередь, закрепило и сохранило тот исторический тип ментальности предков белорусов, россиян и украинцев, который сегодня можно охарактеризовать как современный. Без всякой мистики и предопределённости можно сказать: православие пришло именно на ту землю, где существовали ментальные предпосылки его сохранения и развития. И именно оно, православие, скрепило и сцементировало догматически существующее положение вещей.

Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой». Фото ИТАР-ТАСС.

Таким образом, главное отличие русского православного человека от человека западного с точки зрения духовности в том, что для нас, русских людей, духовное начало всегда стояло выше начала материального, интересы семьи и Родины – выше меркантильных интересов. Русский человек – он издревле, из глубины тысячелетий, и по сей день остался, по сути своей, человеком глубоко духовным и общинным. Который, кстати, всегда сочувствовал не только своим сородичам, но и людям другого племени. Будучи в душе своей свободным, сильным и добрым, русский человек по самой натуре своей всегда был освободителем и объединителем. Именно это и вызывает страх и лютую ненависть у тех, кто на протяжении столетий грабил и разорял по всему миру некогда процветавшие страны и строил на колониальных костях своё «европейское экономическое чудо». 

- Выходит, корни русофобии намного глубже, чем все эти ширмы в виде «теории о русском варварстве». Чего же хотят, чего добиваются в конечном итоге русофобы всех мастей?

- На сегодня главные русофобы – это представители так называемой «великой западной цивилизации». Почему? Они считают, что только Запад имеет право на достойное существование, а все остальные народы предназначены для удовлетворения их потребностей. И те, кто исповедуют сегодня воинствующую русофобию, прекрасно понимают, что мы, русские люди – белорусы, украинцы, россияне, обладаем тысячелетними историческими традициями, исторической памятью, развитым историческим сознанием. То есть великим духом свободы и справедливости, человеколюбия и миролюбия, уважения к другим народам. И так получается сегодня в истории, что в конечном итоге именно мы стоим на пути всех этих «неоколониалистов» к мировому господству, полному и окончательному.

Минск. Площадь Победы. Фото ИТАР-ТАСС.

Поэтому стоит ли удивляться, что русофобы ставят на сегодня своей целью уничтожение великого духа нашего единого русского народа? Они хотят лишить нас исторического сознания, исторической памяти, ликвидировать нашу ментальность. А ведь народ, лишённый исторической памяти, выпадает из истории, исчезает из неё, становится безликим материалом для реализации чужих интересов. И для этого они не брезгуют ничем, в том числе откровенной фальсификацией истории. Они нагло и беззастенчиво доказывают, что наша история – плохая, что у нас всё всегда было плохо, что русский человек – это невежественный варвар. И поскольку великий дух нашего народа живёт в нашем православном мироощущении, свой основной удар русофобы направляют против православия. Как сказал один из известнейших русофобов, Збигнев Бжезинский, после коммунизма главным их врагом является православие. Они всячески стремятся разрушить или подвергнуть глумлению наши православные святыни, ошельмовать и оболгать наши ценности, внести раскол в сознание наших людей, через своих «агентов влияния» заманить их в сомнительные «общественные организации» и откровенные секты.

Можем ли мы, русские люди, успешно противодействовать русофобии? Можем и должны! Нужно укреплять себя в нашей святой истинной православной вере, знать нашу общерусскую историю, беречь нашу великую культуру. То есть, хранить и оберегать наши русские святыни. А ещё очень важно, чтобы все мы не только разумом, но и душой своей ощущали себя одним единым народом нашей великой Святой Руси.