Как российские оппозиционеры начинают на чужбине Родину любить

Русские диссиденты – наивные, святые люди. Были они наивными и в советские времена, что можно объяснить неопытностью. Народ за границу не ездил и западные нравы представлял себе так: там сплошная свобода слова – говори, что хочешь. И в наши дни, наивности их не убавилось, как я докажу вам рассказом о двух реальных русских диссидентах.

Алексей Сахнин бежал из Москвы под руку свейского государя после беспорядков шестого мая 2012 года на Болотной. Улыбнулась ему удача. Именно такого русского диссидента хотели видеть шведы: молодой, образованный, журналист левых взглядов, идейный противник российского руководства. Встретили его сердечно, дали политубежище.

Стал он частым гостем на ТВ, получил колонку в газете «Афтонбладет», шведской «Комсомолке». Деньги, зарплата, квартира, уважение. Живи и радуйся, клейми себе полегоньку российскую власть. Но тут грянул украинский кризис 2014 года.

А Алексей – из тех, кто говорит что думает. И вместо того, чтобы осудить Россию за Крым, осудил Алексей во всеуслышание киевскую хунту за ее фашистский уклон, любовь к Бандере, преследования русских. И вообще: Крым сам хотел в Россию!

И на этом окончилась его легкая веселая жизнь. Погнали его с ТВ и из газеты, перекрыли ему все каналы.

А в газете «Афтонбладет» опубликовали о нем большую статью. Мол Алексей Сахнин – не политэмигрант, а замаскированный агент Путина. Выдавал себя за противника Путина, но тут расчехлился. Статья о Сахнине была написана другим русским эмигрантом-диссидентом по имени Егор Путилов.

 И тут пошла карта Путилову. Открылась вакансия на шведском радио на русском языке – соискателями стали Сахнин и Путилов. Сахнину – агенту Путина – от ворот поворот, а Путилову – добро пожаловать. Взяли Путилова и писать колонку в «Афтонбладет», где раньше писал Сахнин. Выступает он за Киев и против Москвы, и все довольны…

Прошли два года. За это время Швеция стала принимать огромные потоки беженцев с Ближнего Востока. И Путилов написал статью против беженцев. Мол среди них могут быть засланные ИГИЛом террористы. Принес статью в «Афтонбладет», прочел ее главред и ответил: «Статья интересная, но к сожалению, в газете этой теме места нет.

И в ближайшие годы не предвидится».

Расстроился Путилов, пришел домой, сел за стол и написал статью от другого имени – с призывом принимать побольше беженцев. И вот чудо – для этой статьи место в газете нашлось. Тут Путилов уже от своего имени выступил против этой статьи – и против газеты, которая плюрализма мнений не допускает. Возникла живая полемика.

В ходе этой полемики встретился Путилов с главредом, и тот попытался бестолковому русскому втолковать смысл жизни. Дескать мы все считаем, что беженцы – это бич божий и чума, но писать такого нельзя, есть установка.

А у Путилова в кармане был диктофон, и он откровения главреда записал, а потом опубликовал. Газета его в ответ назвала фашистом-расистом, а заодно и произвела в агенты Кремля.

 Меня вся эта история не удивляет. В мире давно окончилась свобода слова. Все газеты – и в США, и в Швеции, и во Франции – пишут одно и то же с небольшим зазором для ощущения свободы. Все (и в частности «Афтонбладет) против Трампа и за Клинтон, все за прием беженцев и мигрантов, да побольше, побольше… Все за однополые браки, за Киев и за сирийских боевиков; все против христианской веры и России. А кто с ними не соглашается, тот гомофоб, расист и агент Кремля.

И только русские диссиденты этого еще не поняли. Они все еще думают, что кого-то их мнение интересует. Интересует – если совпадает с заказом, а иначе кому оно нужно? За своемыслие – не кормят.

Я и сам был таким же дураком-диссидентом в молодости. Выступал за социализм с человеческим лицом – и в Советской России, и на службе на Би-би-си в Лондоне. Заступался за дискриминируемых – в России евреев, а в Израиле – палестинцев. И, конечно, определили меня в советские/арабские шпионы. Потому что русская прямота за границей не понятна, она кажется в лучшем случае придурью, в худшем – вражеским актом.

Поэтому в России лучше. Здесь, в российском холоде, еще как-то уцелела свобода слова. Хочешь – хвали, хочешь – хули. Но тут и мамонты последними вымерли.

Исраэль Шамир