Беломорканал

Александр Бабкин написал 11 декабря 2013, 05:58 
2 оценок, 2688 просмотровОбсудить (7)

Беломорканал – самый экономически провальный проект в мировой истории, погубивший рекордное количество строителей.

Беломорско-Балтиийский канал соединяющий Белое море с Онежским озером и имеющий выход в Балтийское море и к Волго-Балтийскому водному пути построен между 1931 и 1933 годами. Строительство велось силами заключённых ГУЛАГа. Это было первое в СССР полностью лагерное строительство.

Общая протяжённость канала — 227 км. Включает 19 шлюзов. 1 июля 1931 года были поданы на рассмотрение первые эскизные проекты строительства, а месяцем позже начались работы по проектированию на местности. Техников и инженеров, которым предстояло строить канал, собрали по разным тюрьмам, куда их упрятали по делам о «вредительстве».

 

Кураторами стройки стали будущий сталинский нарком Генрих Ягода и начальник ГУЛАГа Матвей Берман. Строительством канала с 1931 по 1933 год руководил Н. А. Френкель. В целом, за всё время строительства, каналоармейцы выполнили земляные работы объёмом 21 млн. кубометров, В рекордно короткие сроки были построены более 100 сложных инженерных сооружений, проложено 2,5 тыс.км ж/д путей. Постройка совершалась без современной техники и без поставок от страны, практически вручную. В сооружениях канала применялись главным образом местные строительные материалы: дерево, камень, грунт, торф.

Без тени смущения правительство препоручило строительство ОГПУ, будто чекистский  репрессивный аппарат – это некое хозяйственное ведомство. А на недоумение Запада обижалось, мол, чего же тут такого: у нас особая воспитательная концепция – «перековка в созидательном труде». В разные периоды строительства численность заключённых менялась, не превышая 108 тысяч. Каждый подневольный строитель назывался заключённый каналоармеец, сокращенно «з/к», от чего произошло жаргонное слово «зек». После окончания строительства канала, в язык ГУЛАГа вошло еще одно словечко – «аммонал». Оно обозначало хлеб, который выдавался зэкам в виде пайки. Вообще-то аммонал – это взрывчатая смесь. Арестантское племя назвало пайку «аммоналом», потому, что хлеб, которым кормили каналоармейцев, по виду и впрямь напоминал аммонал, был отвратительным на вкус и по цвету. Употребление такой пищи приводило к расстройствам желудка и поносу (желудок «взрывался», что сопровождалось соответствующими звуками). Аммонал вошел в знаменитую поговорку, рожденную на великой стройке: «Без туфты и аммонала не построить Беломорканала». А что насчет «туфты»? Зеки расшифровывали это слов так: «Техника Учета Фиктивного Труда» или обман.

А рапортовать было надо. И тогда ответственные за строительство «зарядили туфту»: велели рыть канал значительно мельче, чем было предусмотрено проектом. Средняя глубина канала была около 3,5 метров, и посему до 50-х годов он практически не использовался для судоходства. Впрочем, это не помешало руководству строительства получить награды за доблестный труд. Как говаривали в те далекие советские времена – «Блат и туфта выше ЦК»

Строительство завершилось 20 июня 1933г. В июле этого же года Сталин, Ворошилов и Киров совершили прогулку на катере по новому рукотворному водному пути. По свидетельствам очевидцев, Сталин сказал, что канал получился мелкий и узкий, а также охарактеризовал его как бессмысленный и никому не нужный (глубина канала в то время составляла всего 3,65м). Канал действительно получился узкий – развернуться вообще было невозможно.

17 августа 1933г. канал посетила группа из 120 писателей и художников во главе с Максимом Горьким (также среди них были такие известные писатели, как Алексей Толстой, Михаил Зощенко, Вс. Иванов, Шкловский, Ильф и Петров, Ясéнский, Катаев, и др.) для освещения строительства канала.

В целом атмосферу, которая господствовала вокруг Беломорканала, передают слова из письма одного из участников художественного путешествия Л. В. Никулина, которое он написал Ягоде: «Высшая человечность и гуманность сделана Вами — первым строителем ББК. Она заключается в прекрасной работе над исправлением человека. Она заключается в беспокойстве и создании лучших условий жизни для трудящегося народа».

Грандиозная по масштабу акция по переманиванию в дремучие карельские леса крестьян с черноземов центральной России, в целом была успешной. Известно, что творилось на российских черноземах в 30-х годах.  Страшный неурожай и жуткий голод выкашивали не только целые деревни, но и области. Многие тысячи семей просто вымерли на порогах своих пустых изб. Не меньше крестьян, гонимых голодом и нуждой, мотались по вокзалам, скитались по железнодорожным веткам, гибли на полустанках. Им было всё равно – в Карелию, так в Карелию. Лишь была работа, кусок хлеба да свой угол.

И вот, едет крестьянин на очередную «великую» сталинскую стройку. Ничего строить он не может, ибо сил у него нет. В 1930-31 годах таких этапных мужиков на Беломорско-Балтийском канале прямо ставили на работы, и они погибали десятками тысяч. Потом догадались: прибывающих с этапами крестьян раньше, чем посылать на обычные работы, ставили на более или менее «усиленное» питание. И тогда люди гибли от того, что отощавшие желудки не в состоянии были переваривать нормальную пищу. Потом их стали оставлять на две недели в «карантине», постепенно втягивая и в работу и в голодное лагерное питание.

Норма питания заключенных («пайка») зависела от фактической выработки: чем меньше з/к вырабатывал, тем меньшим была его пайка, а за ударный труд пайку, наоборот, увеличивали. Обычный паёк заключённого-строителя составляли 500 г хлеба и баланда из морских водорослей. А вот официальные нормы пайков:

НОРМА № 1 довольствия заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД СССР, для невырабатывающих производственные нормы, хозлагобслуги, следственных и инвалидов (на 1 человека в день в граммах):

Хлеб ржаной  600;  Чай суррогатный 2;  Мука пшеничная 10;  Картофель и овощи 500;  Крупа разная 100;  Томат-пюре 10;  Мясо 30;  Перец стручковый 0,13;  Рыба 128;  Лавровый лист 0,2;  Соль 20;  Сахар 10.            

Примечание: Заключенные, вырабатывающие производственные нормы от 60% до 99% включительно, получают дополнительно к означенному пайку хлеба.

НОРМА № 2 довольствия заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД СССР, занятых на основных производственных работах и выполняющих норму выработки (на 1 человека в день в граммах):

Хлеб ржаной 1200;  Сахар 13;  Мука пшеничная 60;   Чай суррогатный 2;  Крупа разная 130;  Картофель и овощи 600;  Мясо 30;   Томат-пюре 10;  Рыба 158;  Перец стручковый  0,13;  Растительное масло 12;  Лавровый лист 0,2;  Макароны 10;  Соль 20.

Примечание: Заключенные, вырабатывающие производственные нормы не на основ¬ных работах (1 и 2 разряд хлебной шкалы), получают хлеба 1000 гр. в сутки, из коих 200 гр. хлеба отпускается за плату через ларек.

Из воспоминаний Ивана Солоневича: «..ежели начальство толковое, то изобретает самые фантастические комбинации для того, чтобы спасти людей от голода. Так в данном случае была сделана попытка работы в карьере прекратить совсем, а землекопов перебросить на лесные работы. Но об этой попытке узнало правление лагерем, и ряд инженеров поплатился добавочными сроками, арестом и даже ссылкой на Соловки. В бригадах из 2000 человек до слабосилки и в самой слабосилке умерло около 1600 человек. Это – беспощадность, обдуманная и осмысленная. Бороться с нею почти невозможно. Это система. В систему входят, конечно и расстрелы, но я не думаю, чтобы по Беломорско-Балтийскому лагерю расстреливали больше двух-трех десятков человек в день.»

После начала эксплуатации канала, в этом районе развилась деревообрабатывающая и целлюлозно-бумажная промышленность, то есть началось истребление девственных карельских лесов. Также выросли новые города и поселения — Медвежьегорск, Сегежа, Надвоицы.

В 1950-х годах начались работы по постепенной электрификации сооружений и механизмов канала. Значение канала возросло после ввода в эксплуатацию современного Волго-Балтийского водного пути в 1964г. Пропускная способность канала и фактический объём грузоперевозок возросли в несколько раз.

В 1970-х годах была проведена ещё одна реконструкция канала. В ходе этой реконструкции гарантированная глубина судового хода была доведена до четырёх метров.

К 1940г. объём перевозок едва достиг 1 млн тонн, что составляло 44% пропускной способности. Пик грузоперевозок по каналу пришёлся на 1985г. Тогда по Беломорско-Балтийскому водному пути было перевезено 7 млн 300 тыс. тонн грузов. Такие объёмы перевозок сохранялись на протяжении последующих пяти лет, после чего интенсивность судоходства по каналу значительно снизилась. В 2010—2013 годах за навигацию перевозилось по 0,5 млн тонн грузов. Скорость движения судов на искусственных участках канала ограничена 8 км/ч. Средняя длительность навигации на канале составляет 165 суток.

Беломорканал – самая массовая агитка эпохи социализма. Что и говорить: Суэцкий канал на 67 км короче, а строили его 10 лет. С Беломором управились за 20 месяцев! Сдан канал был через 20 месяцев, а строился потом еще 60 лет.

До сих пор остается загадкой, как это все удалось: никаких механизмов, орудия труда – лопата да деревянная тачка. Никакого бетона: щебень, песок, бревна и… сотни тысяч заключенных, из которых более 100 тысяч погибли. В день умирало до 700 человек. 100 000 - 120 000 – это, вероятно, за все время довоенного строительства. Согласно же официальным данным во время строительства канала в БелБалтЛаге умерло в 1931 г. 1438 заключённых (2,24% от числа работавших), в 1932  — 2010 человек (2,03%), в 1933 8870 заключённых (10,56%) из-за голода в стране и аврала перед завершением стройки.

Вся трасса канала во множестве помечена крестами. Гробов умершим не полагалось. Указывать в документах место захоронения тоже не полагалось. Лежат они неизвестно где, но повсюду вдоль канала.. Так что погибших на строительстве канала можно было бы положить сплошной линией  на протяжении всего канала.

Из книги «Россия в концлагере» Ивана Солоневича сбежавшего со строительства Беломорканала:

Я не верил в то, что Финляндия может меня выдать по требованию советской власти. Я ведь не бандит, не убийца и не вор.

В маленькой чистенькой деревушке меня отвели в баню, где я с громадным наслаждением разгрузился, вымылся и стал ждать очередных событий. В раздевалку бани вошел какой-то благодушный финн, потрепал меня по плечу, весело улыбнулся и пригласил жестом за собой. «В тюрьму переводят. Но почему без вещей?» – мелькнуло у меня в голове.

На веранде уютного домика начальника охраны уже стоял накрытый стол, и мои голодные глаза сразу же заметили, как много вкусного на этом столе. А последние дни я шел уже на половинном пайке, пайке беглеца. Я отвернулся и вздохнул. К моему искреннему удивлению меня провели именно к этому столу и любезно пригласили сесть. Все улыбались мне, пожимали руку, говорили непонятные уму, но также понятные сердцу ласковые слова, и никто не намекнул ни интонацией, ни движением, что я арестант, неизвестный подозрительный беглец, может быть, преступник. Все это хорошее человеческое отношение, все это внимание, тепло и ласка потрясли меня. Какой контраст с тем, к чему я привык там, в СССР.

А вот здесь я – человек вне закона, нарушивший неприкосновенность чужой границы, подозрительный незнакомец с опухшим, исцарапанным лицом, в рваном платье – я вот нахожусь не в тюрьме под охраной штыков, а в доме начальника охраны, среди его семьи.

Потрясенный этими мыслями и растроганный атмосферой внимания и ласки, я почувствовал всем сердцем, что я действительно попал в иной мир, не только географически и политически отличающийся от советского, но и духовно диаметрально противоположный – мир человечности и покоя.

 

 

 

 

7
326
3