Индустриализм, и его процветание.

Чем кончается индустриализация в жизни людей, если она возводится в ранг основного фактора жизни этих людей, и провозглашается как единственный путь к успеху жизни общества?

Повальная, или тотальная индустриализация в обществах, всегда кончалась, и будет кончаться индустриальными кризисами и даже войнами. Существует такая закономерность, в человеческой социальной жизни. Это явление достаточно хорошо изучено.

Если, почти все ценности в жизни неких людей, это только индустриальные процессы и продукты, тогда каждый из этих людей, становится максимально зависимым от этого. Когда доля продукта, которым люди обеспечивают и обеспечивали сами себя автономно, и обменивали его в обычных рыночных сетях, стремится к нулю, тогда люди становятся обычными винтиками и заложниками  индустриальных циклов индустриальных производственных и обменных процессов. Обменные процессы при этом, перемещаются от живого человека, к гигантским субъектам индустриальной деятельности, и они не имеют отношения к естественному жизненному балансу каждого человека. Даже если рынки обмена продуктов индустриальных субъектов, вполне свободны и не регулируемые. Этот обмен, всегда происходит только по правилам обмена в бизнесе, но совсем не по правилам обмена, который приемлем для жизненных потребностей людей. Вот по этой причине, и возникают глобальные перекосы между индустриальным бизнесом, и жизнью людей.

Главное правило индустриального бизнеса, это создание сложных и длинных технологических цепочек, которые вытесняют из жизни людей, целый ряд неких жизненно важных процессов, которые люди выполняли автономно, самостоятельно, и вполне независимо, для поддержания своей собственной жизнедеятельности.

Индустриальный принцип, максимально облегчает жизнь людей, и постоянно даёт людям некое чувство удовлетворения, облегчения, и даже удовольствия. Почему именно таким путём идёт этот бизнес, а не как-то по-другому? Неужели именно в этом, заключается максимальная выгода для индустриального бизнеса? Ведь именно этот путь неизбежно ведёт к кризисам перенасыщения продукцией рынков, и к кризисам потребления, когда исчезает баланс между потреблением и изготовлением продукта. Мало того, существуют громадные технологические риски, в индустриальных принципах бизнеса, и в принципах жизни клиентов этого бизнеса. Цепочки индустриальных циклов, невероятно сложны, и в их динамике, возникает множество сбоев, что чрезвычайно опасно как для самого индустриального бизнеса, так и для жизни множества людей.

Примеров индустриальных кризисов множество. Любая небольшая авария гигантских энергоблоков, или небольшой природный катаклизм, тянет за собой сбой в целой системе индустриальных циклов, что и приводит к глобальным потрясениям. И это,  изучено досконально! Индустриальный бизнес, знает об этом. Он тщательно изучает все закономерности рыночных индустриальных кризисов. Существуют целые школы изучения кризисов индустриального бизнеса. Но именно индустриальный путь, который максимально облегчает людям жизнь, всегда предпочтителен. Он расслабляет людей, насыщает и максимально заменяет в них, природные функции более трудоёмкого автономного принципа жизни, на функции максимально зависимой жизни, от множества индустриальных связей, от которых, невозможно в последствие избавиться.

Конечно же, на этот принцип всегда есть спрос в массах. Именно по этому, люди из сельской местности, постоянно стремятся в города и мегаполисы. Они видят, что индустриализация жизни, даёт им более лёгкую, комфортную, и менее динамичную жизнь.

Такова природа людей.  Любой человек, по своей природе, всегда стремится быть сытым. А сытый человек, всегда стремится максимально расслабиться, и отдохнуть пока опять не появится чувство голода, которое беспокоит его, и толкает на некую деятельность. Чем чаще человек сыт, тем реже у него возникает желание к двигательной активности. А именно для этого, индустриальные методы незаменимы. Они освобождают людей, от многих естественных человеческих функций.   И человек стремится к индустриальному, хотя эти лёгкие циклы индустриальной жизни, замещают в человеке именно функции человека, на функции индустриального оператора.

Было бы неправильно думать, что человечество уходит от естественного принципа автономности своей жизнедеятельности, руководствуясь исключительно тягой людей к индустриальному покою и одомашниванию. Ведь люди, в индустриальных циклах, по сути, становятся операторами своих жизненных функций. Они нажимают на кнопки, и получают нужный им продукт, переваривают его, и опять нажимают на кнопки. И деятельность их, из живой человеческой, превращается максимально в индустриальную деятельность. И люди, уже не хотят иного принципа жизни. Они смотрят на жизнь людей живущих природным способом автономности жизни, как на древнюю архаику, и как на глубокую историю в человеческой летописи веков. Индустриальные изменения в собственных функциях, их не пугают. Наоборот, это как бы возвышает и возвеличивает человека. Это рождает новый вид индустриально зависимых  гоминидов.

А ведь в принципе, существуют вполне современные, безопасные, и гораздо более чистые технологии автономности жизни людей, чем те, которые диктуют им индустриальные принципы жизни. Это вполне высоко технологические принципы локальных автономных жилищ, с локальными системами энергоснабжения, с локальными источниками водоснабжения и канализацией, с локальным автономным теплоснабжением, с локальными современными способами снабжения себя собственными чистейшими продуктами питания, с локальной инфраструктурой, техникой, и путями общения и связи. И даже, с развитыми сетями обмена автономно произведённой продукцией.  Всё это, очень полезно для жизни. Но такой принцип жизни, всегда требует от множества людей, не малых индивидуальных трудовых затрат в процессе их жизни, и требует потерю в удобствах, в комфорте и удовольствиях в  их жизни. И это, также требует от людей быть привязанными, к местам автономности жизни и к ресурсным источникам своей жизни.

А ведь бизнес, вполне был способен, выбрать именно этот путь, как гораздо более простое направление  деятельности, не отклоняющее людей радикально, от автономности жизни людей. Ведь этот путь, способен значительно расширить поле деятельности бизнеса.

Высоки технологии автономной жизни людей, всегда гораздо более чистые, более безопасные, более надёжные, и более близкие к жизненным природным принципам людей. А принципы индустриальных сложнейших цепочек и сетей, это всегда дорого, сложно, и менее надёжно работает. Тогда почему именно индустриализм?

Почему индустрия, массово создаёт горы автомобилей, срок жизни которых не более пяти лет, а потом на свалку? Почему создаются горы одноразовых телевизоров, горы невостребованной покупателем бытовой техники, и горы бесполезных и ненужных для жизни вещей? Почему миллионы людей, занимаются индустриальной деятельностью, которая вообще не имеет отношения к жизненным потребностям? Почему существуют целые отрасли подобной деятельности? Подобных вопросов, бесконечная цепочка.Но ответ на них есть.

Потому что индустриализация, это технологическая монополизация жизни людей. Это принцип технологического империализма, который позволяет индустриальным империям властвовать, и полностью растворять человека, в кислоте индустриальных зависимостей, и делать его, частью индустриальных технологий. И это всё, уже произошло, с очень большой частью людей. Это даёт индустриальному бизнесу, необъятную власть, необъятные просторы деятельности, и громадные просторы ресурсов и территорий, очищенные от людей, для расширения именно индустриальной деятельности. Людей, просто жёстко концентрируют, в тесных условиях центров максимально индустриальных услуг, и индустриальной деятельности. Их полностью освобождают от всех функций, направленных на автономию жизни самих себя, и им навязывают индустриальные функции, совершенно косвенно связанные с собственной жизнью.

Индустриализм, всегда  имперски агрессивен как империализм, по причине того, что существует важнейшая особенность индустриализма. При этом принципе, людям не нужны территории и жизненное пространство, и его не нужно завоёвывать силой  оружия. Люди сами добровольно покидают своё жизненное пространство, и сами впрессовывают себя в тесное  и концентрированное пространство, концентрационных принципов  индустриализма. Индустриализм, просто сжимает людей в пространстве, как пресс. И в случае любой техногенной катастрофы, им просто некуда будет деться.  

Именно способом замещения в них, природных функции автономной жизни, на эрзац функции индустриальной деятельности и быта, происходит сжатие жизненного пространства человека. И этим самым, человеку отрезается путь в обратную сторону, в сторону больших пространств живой природы. Туда ему дороги уже нет, там уже нет свободных от индустриальных империй, жизненных пространств.

Да и индустриальный человек, не очень-то стремится, в сторону к физическим сложностям автономности жизни, принципы которой вполне умышленно не развиты технологически  и социально. Скорее всего это сделано  по злому умыслу. Не выгодно индустриальному бизнесу, отдавать пространство людям под их  автономии их жизни. Поздно об этом думать, свободного пространства уже нет.

Да и пропаганда индустриализма, настолько мощная  и агрессивная, что она вообще не позволяет людям думать даже простейшими категориями. Человеку даже не интересно сравнивать, например, две простейшие картины жизни. На одной из которых, например, земля покрыта  миллионами отдельных цветущих индивидуальных автономных хозяйств, заботливо созданных и постоянно ухоженных десятками миллионами автономно живущих людей, связанных между собой сетями обменных процессов. И вторая картина, это громадные монстры аграрных и животноводческих индустрий, ведущих деятельность, на громадных просторах и производящих громадное количество продукции для людей, живущих в тесных индустриальных пространствах, которым даже делать почти ничего не нужно что бы получать продукт по обмену на их деятельность в индустриальных цепочках.  

Индустриализм, содержит бесплатно множество людей, только для того, что бы не было возврата к автономии их жизни, и не нужно было отдавать  людям, их жизненное пространство. И будьте спокойны, он не отдаст пространство до тех пор, пока сам не рухнет замертво как подкошенный. Ведь у людей, не существует рычагов влияния на него. Но периодически, этот процесс руины происходит  в мире, но люди упрямо вновь его выстраивают, и восстанавливают. У них нет другого выхода, у них уже нет жизненного пространства, которое они могли бы осваивать. Времена освоения целинных просторов, уже давно ушли в прошлое. Именно тогда, нужно было думать о локальности и автономности жизненных процессов. А современный индустриализм, даже мёртвый, не сразу отпустит свои просторы.

Индустриальный бизнес, это не колыбель гуманизма и альтруизма. Его принципы далеки от жизни. Это робот чистой прибыли, и робот безжалостный к своим конкурентам, в не индустриальных сферах жизни. Люди сами его родили, стремясь к собственной слабости, даже понимая, что в последствие, они  превратятся  в его  рабов. Но раб, это тоже человек. И довольно часто, человек становится рабом вполне добровольно. Ведь многие даже собственные органы отдают по согласию, а тут какое-то жизненное пространство!  Кому оно нужно в век  индустриализма.

Многие люди, не хотят без рабства существовать. Ведь принципы автономной жизни, даже вполне высоко-технологические принципы, это как бы для более примитивных людей, которые не знают, что такое пульт управления жизненными процессами, и что такое безразмерное пространство свободного от автономии жизни индустриализма. Когда ты являешься как бы хозяином, и как бы частью громадного индустриального мира, не выходя из тесного мира, мягких кресел и диванов, в жёсткий реальный мир непогоды и интенсивного труда на ниве привязанного к тебе своего автономного хозяйства. Перспективы не комфортного автономного хозяйствования, это всегда гораздо мельче, чем перспективы виртуального комфортного хозяйствования в громадном индустриальном мире из центров управления этим миром.

Индустриальный принцип, способен уйти из жизни людей или измениться, только благодаря  громадным трещинам в его принципах, от которых он должен рухнуть бездыханно, вместе с разрушенными судьбами миллионов индустриальных людей.