С поселка Шиханы, в котором разрабатывали "Новичок", снят режим секретности

Поселок Шиханы в Саратовской области, в котором, как заявляли представители британских спецслужб, был разработан отравляющий препарат «Новичок», с начала нынешнего года потерял статус закрытого административно-территориального образования (ЗАТО). Посетить родину самого известного в мире саратовского бренда теперь может любой желающий. В областном комитете по туризму обещают обдумать организацию экстремальных туров по бывшей секретной территории. Жители Шихан опасаются, что вместе со статусом ЗАТО исчезнет федеральное финансирование, начнутся увольнения в местных организациях и закроется специализированная медсанчасть.

Федосов в роли Крисиппа. Фото: ИА «Свободные новости»

Владимир Леонтьевич 25 лет возглавляет местную первичку КПРФ. С гордостью говорит о «шиханской аномалии»: на президентских выборах именно ЗАТО Шиханы дало наименьший в регионе процент голосов за Владимира Путина (69,66%) и наибольший — за Павла Грудинина (17,01%). Федосов уверен, что это благодаря упорной агитации (четыре пенсионера, составляющие местное отделение, ногами прошли каждую пятиэтажку) и особенностям местного электората. «В институте работали образованные, думающие люди, которые умеют правильно принять решение на выборах».

Федосов в роли Крисиппа

Федосов впервые увидел Шиханы в 1975 году.

<dl>

«К нам в Менделеевский институт приехал местный директор. Сказал: поедете в поселение городского типа, институт ваш будет немного вдали, в лесочке, зато будут и надбавки за вредность, полевые условия и за «почтовый ящик».

</dl>

В секретный институт собрали блестящих выпускников «менделеевки» и ленинградского технологического института. Научные карьеры продвигались быстро. Молодым семьям выделяли квартиры в комфортабельных по тем временам пятиэтажках.

«Самым старшим коллегам было 35–40 лет. А молодежь разве может жить невесело?» — улыбается Федосов и вспоминает «великие капустники».

<dl>

«Снабжение велось по первой категории! — Владимир Леонтьевич перечисляет дефицитные товары, так что фиксер Римма Генкина едва успевает переводить Яну. — Оливковое масло, мандарины, бананы. Итальянские джинсы я впервые здесь увидел. Их завозили и продавали в магазине без всякого распределения! В квартире у меня были румынская стенка, гэдээровская спальня, польская кухня, мягкая мебель югославская. В 1986-м я получил от профсоюза «восьмерку», а ведь она только в 1985-м вышла! То, что Родина ценила наш труд, — это совершенно точно».

</dl>

В 1990-е, после подписания конвенции об УХО, основная деятельность ГИТОСа оказалась под запретом. В программу уничтожения химоружия, на которую выделялись бюджетные миллиарды, шиханцев не взяли. Научные сотрудники стали разъезжаться в Москву и Дубну. Владимир Леонтьевич был вынужден оставить любимую химию. Сейчас он работает в ПТУ в соседнем Вольске.

«Не было чувства, что Москва вас бросила?» — спрашивает Ян. «На Москву какие могут быть обиды, — Федосов разводит руками с широкой сценической улыбкой. — Таковы были требования исторического момента».

«Как вы реагировали на историю с «Новичком»?» — интересуется Ян. Федосов смеется: «Блеф какой-то. Я так говорю, поскольку сам соприкасался и знаю это вещество.

«Новичок» — бульварное название. Мы это слово не употребляли. Знали только шифры веществ, буквенно-цифровые комбинации».

Французский коллега уточняет, верит ли собеседник Владимиру Углеву, который весной в интервью изданию The Bell назвал себя разработчиком «Новичка».

<dl>

«Углев — мой однокурсник, мы учились в одной группе. Здесь он работал в лаборатории органики, я — в лаборатории технологии. По характеру Углев… — Владимир Леонтьевич замолкает и смеется. — Он может давать странные оценки. Автором вещества был Петр Петрович Кирпичев. Два года назад он скончался в Москве. Углев входил в группу Кирпичева. Он работал, соприкасался с веществом, это да. Но работать в группе и быть автором — разные вещи».

</dl>

Благодаря «Новичку» название «Шиханы» получило мировую известность. Но поселку никакой пользы это не принесло. Почти половина жителей — пенсионеры. Дочь Федосова, как и большинство молодых уроженцев Шихан, работает в Саратове, сын — в Астрахани.

«Замены ГИТОСу не придумали», — вздыхает Владимир Леонтьевич и быстро отворачивается.

В отличие от Солсбери

«Интересно, эти замечательные ребята хоть раз молились ночью, чтобы их научные открытия никогда не были применены на практике? — интересуется фиксер Римма, выйдя покурить. — Такой вопрос не задашь, если не хочешь потерять героя. А если герой симпатичен, вообще не захочешь спрашивать».

В Шиханах нет ни одного кафе. Ближайшее заведение общепита — в нескольких километрах по трассе. Областной комитет по туризму обещает подумать об организации сталкерских туров в бывшее ЗАТО. Отправной точкой экстремального маршрута могут послужить придорожные туалеты.

Фиксер Римма, Владимир Федосов и Ян Томпсон. Фото: ИА «Свободные новости»

Впечатленный Ян пробует щи и салат оливье. Признается, что не ожидал такой общительности от жителей городка, с момента основания существовавшего в режиме секретности.

«Надо быть такой фиалкой, впервые попавшей в Россию, чтобы чему-то удивляться, — говорит мне фиксер по-русски. — Обычно приезжают зубры, бывшие советологи».

Фиксером Римма стала еще студенткой в 1973 году, когда помогала собкорам швейцарской Neue Zürcher Zeitung, приехавшим в Москву с нулевым знанием русского языка и советских реалий. Название профессии вошло в широкий оборот относительно недавно, обычно Генкина подписывалась продюсером.

По наблюдениям Риммы, интерес европейской прессы к России был гигантским 30 лет назад и не прекратился, несмотря на расцвет отечественного патриотизма.

<dl>

«Сейчас иностранного читателя интересует жизнь людей. Например, свежий запрос: французы хотят сделать репортаж о жизни МКАД, самой большой кольцевой автодороги в Европе. Очень сильно снизился интерес к российским политическим событиям. Наши госканалы кричат, что заграничные враги ненавидят нас за каждый чих. На самом деле, с точки зрения европейской прессы ничего значимого для мира в нашей политике не происходит, нечего комментировать».

</dl>

Как говорит фиксер, стало труднее оформить документы для работы иностранного корреспондента. «В каждой дыре знают, что должна быть аккредитация от МИД». Самым сложным для сотрудничества ведомством остается Минобороны: «Официальные телефоны пресс-службы молчат. На письменные запросы не отвечают. Даже поругаться не с кем!»

«А главное — люди при виде иностранца с микрофоном разбегаются, как зайцы! В декабре французское BFM TV снимало 52-минутный фильм о Депардье. Попытались поговорить об актере с прохожими на улицах Саранска. В ответ люди делают каменное лицо и молча ускоряют шаг!»

Француз Ян Томпсон. Фото: ИА «Свободные новости»

Ян Томпсон работает на Franceinfo с 2011 года. Темами, связанными с Россией или химоружием, раньше не занимался. В прошлом году он сделал большой репортаж из Солсбери.

<dl>

«Это классический английский тихий городок, получающий доход от туризма. Прошлой весной город готовился праздновать королевскую свадьбу, во всех витринах были украшения, маленькие пироги и пирожные. И тут — люди в спецкостюмах, ленты оцепления. Жители говорили: мы как будто оказались в кино о нашествии марсиан! Я нашел горожан, которые были со Скрипалем в баре. Многие паниковали: не мог ли он меня задеть, заразить? Таинственный «Новичок» навис над всеми, было непонятно, чего именно опасаться. Туристы исчезли, город понес огромные убытки».

</dl>

«Солсберецкий» собор с часовым механизмом. И куда теперь податься Петрову с Бошировым? Только в Госдуму, очевидно

В июле Ян прочитал новость об «открытии» Шихан. «Я не знал, что такое Шиханы. Но понял, что этот населенный пункт и Солсбери связаны неожиданно свалившейся на них «токсичной» славой». Для Солсбери эпизод с ядом был страшным, но относительно кратковременным. Город выдержал этот удар — в отличие от Шихан.

Здесь с химоружием связана история каждой семьи. Четверть века назад жители уже почувствовали себя ненужными, ведь государство, объявив об уничтожении боевых ОВ, перечеркнуло перспективы целого поселка, не предложив никакой альтернативы. Статус ЗАТО, предусматривающий некоторые льготы жителям, был последней преференцией для пенсионеров, потерявших здоровье на химическом производстве. Но теперь держава экономит бюджет, и у шиханцев отобрали и это.