СПГ или труба? Почему США и Катар объединились против «Северного потока 2»

На модерации Отложенный

Рост потребления СПГ в Китае и Европе неизбежно понизит удельный вес трубопроводного газа на рынке, прогнозирует доктор политических наук Ваге Давтян

 

Сжиженный природный газ в последние годы начинает формироваться в качестве базового фактора, определяющего основные тренды на мировом энергетическом рынке. Германия, будучи одной из лидирующих стран Европы по уровню энергопотребления и выбравшая путь консервации ряда конвенциональных мощностей (в частности, атомных и работающих на угле тепловых электростанций), вынуждена искать пути диверсификации поставок топлива.

При этом такая диверсификационная политика весьма успешно сопрягается как с развитием возобновляемой энергетики, так и активизацией энергодиалога с Россией, что более чем отчетливо проявляется в поддержке «Северного потока 2», призванного обеспечить экономику Германии сравнительно недорогим трубопроводным газом.

Вместе с тем важно понимать, что по своей себестоимости СПГ (как американский, так и ближневосточный) пока не может быть конкурентоспособным по сравнению с трубопроводным газом. Так, если себестоимость добычи природного газа в России в среднем составляет $20-22, то себестоимость того же катарского СПГ переваливает за $60. Следовательно, говорить о полноценной конкуренции СПГ с трубопроводным газом (не только российским) пока представляется маловероятным.

Однако при рассмотрении вопроса в долгосрочной перспективе становится очевидным, что наблюдаемый рост потребления СПГ со стороны основных мировых энергопотребителей (в частности, Китая) неизбежно приведет к понижению удельного веса трубопроводного газа на рынке.

Это осознают также российские власти: в утвержденной в мае текущего года доктрине энергетической безопасности России развитие СПГ-рынка определено в качестве ключевого вызова. Осознание этого вызова выражается также на прикладном уровне: скромные поставки с российского Ямал-СПГ уже осуществляются в европейском направлении (Испания, Великобритания), что свидетельствует о нацеленности Москвы не сдавать позиции в Европе при любых раскладах.

Вместе с тем при переносе вопроса в геополитическую плоскость становится очевидным, что готовящиеся закупки катарского СПГ Германией есть следствие энергетической политики Вашингтона, по сути, пригласившего Катар на европейский рынок и пообещавшего обеспечить здесь лоббирование катарских энергетических интересов в обмен на инвестиции в американские инфраструктуры. Как известно, еще в начале 2019 г. Доха пообещала инвестировать в американский нефтегазовых сектор до $20 млрд.

О синхронизации энергетических политик Вашингтона и Дохи свидетельствует также выход Катара из ОПЕК, традиционно рассматриваемой властями США в качестве «картельного сговора», наносящего урон по американской экономике. Официальная позиция Дохи сводится к тому, что выход из организации обусловлен планами сконцентрироваться на развитии СПГ-производства, в котором у Катара явные конкурентные преимущества.

В свою очередь, американский СПГ может быть коммерчески привлекателен для европейских покупателей лишь при условии демпингового ценообразования, которое, в частности, были применено в отношении Польши. Однако демпинговать на всем европейском рынке представляется экономически нецелесообразным, тем более что поставщики американского СПГ – это частные компании, не всегда готовые ввязаться в геополитическую игру и предпочитающие реализовать свою продукцию на динамично растущем внутреннем рынке.

Осознавая коммерческие проблемы увеличения доли своего СПГ на европейском рынке, США и дальше будут поддерживать Катар для создания противовеса российским поставкам на европейском рынке.

 

Ваге Давтян – доктор политических наук, президент Института энергетической безопасности (Армения), специально для ИА «Реалист»