Как мозг может стать оружием в руках военных (или террористов)

Нейротехнологии относятся к категории «двойного назначения», то есть могут служить не только для решения медицинских задач, но и использоваться в военных целях. Возможность взять под контроль мозг другого человека теперь не просто плод научной фантастики.

Atlantico: В лаборатории Университета Дьюка две обезьяны смогли двигать виртуальной рукой в двух направлениях с помощью электродов, которые были имплантированы в отвечающие за моторные функции области мозга. Как это стало возможным? Способен ли на такое человек?

Андре Ньеуллон: Лежащие в основе этих работ концепции появились уже давно. Из них следует, что если мысленно представить себе какое-то движение, можно задействовать отвечающие за них при нормальных условиях области мозга. На основе этой базовой концепции возникает предположение о том, что если мы можем уловить возникающий в нейронах сигнал при воображаемом движении, то его в теории можно будет использовать для управления медицинскими протезами. После непродолжительной фазы работы с животными в исследования вовлекли людей. Еще в 2006 году группа американских ученых во главе с Джоном Донохью показала возможность добиться определенной автономии при передаче сигнала от мозга пациента (речь идет о так называемых проекционных зонах коры головного мозга) в управляющий протезом компьютер. 

  Что касается упомянутого вами опыта, тут цель стоит в том, чтобы показать возможность взаимодействия двух индивидов с использованием сигнала, который идет из двух разных мозгов. Скорее всего, обе обезьяны научились как-то сотрудничать и взаимодействовать друг с другом еще до опыта. Представим себе, что одна научилась передвигать рычаг в горизонтальном направлении (в данном случае сигнал идет на управляющий им компьютер), а вторая в вертикальном. Обе они понимают, что зависят друг от друга и что для получения лакомства им нужно действовать сообща. В теории все довольно просто. На практике же для достижения подобного взаимодействия требуется долгое обучение…     

— Нейротехнологии относятся к сфере двойного назначения, то есть могут применяться в военных целях. Разработка нейрооружия сейчас кажется неизбежной и не выглядит уделом научной фантастики. Существует ли реальная опасность того, что ученые используют эти технологии в военных целях? 

— Биолог предпочитает придерживаться научной этики, которая гарантирует, что результаты его исследований не будут искажены другими. Как бы то ни было, в современном мире, где технологии продвигаются вперед семимильными шагами, не исключено, что некоторые неблагонамеренные личности захотят «взять под контроль» чужие мозги. Эта тема уже была подробно раскрыта в фантастике. 

Я же со своей стороны хотел бы привести два примера, которые иллюстрируют то, как можно вмешаться в поведение другого человека. Первый пример прямо следует из того, о чем мы говорили чуть ранее. Представьте себе управляемый мыслью самолет. Пилот и его помощник могут поделить между собой обязанности, но разве есть гарантия, что действия одного не будут противоречить другому? Последствия легко себе представить… 

Второй пример гораздо реалистичнее, потому что включает в себя привычные терапевтам технологии. Некоторые расстройства вроде тремора и нарушений движений из-за болезни Паркинсона можно эффективно лечить с помощью стимуляции нейронов имплантированными в мозг электродами. На фоне этих успехов применение такой методики стали расширять и на другие патологии и даже депрессии… Все это демонстрирует возможность (пусть даже это не искомый нейрохирургом результат) изменить поведение пациентов в ряде случаев. Здесь необходимо принять все меры предосторожности, чтобы нейростимуляция не использовалась для изменения личности и внушения нежелательного поведения. Сейчас для предотвращения этого приняты все меры, однако не стоит забывать, что у психохирургии тяжелое прошлое: чего стоят хотя бы бесконтрольные лоботомии в 1950-х годах… Как бы то ни было, сложно представить себе армию обработанных таким образом людей. Пока что подобная перспектива — фантастика и, скорее всего, ей и останется.  

— В чем научный интерес этих достижений? Могут ли эти инновации помочь жертвам инсульта и болезни Альцгеймера? 

— Как я уже говорил, если придерживаться тех сфер применения, для которых были разработаны эти технологии, речь идет о создании инновационных методов лечения пациентов с устойчивостью к медикаментам. Нейронный сигнал может использоваться и для переобучения пациента после несчастного случая, который привел к нарушению двигательных функций. Развитие этих технологий подразумевают новые открытия в принципах работы мозга, потому что только они могут позволить нам понять нарушения и исправить их.  

Касательно инсультов, речь идет о серьезных подвижках в лечении, которыми может воспользоваться каждый. Касательно болезни Альцгеймера, тут я настроен куда более скептически. Тут, как и со всеми нейродегенеративными заболеваниями, главная цель — найти решение, которое позволило бы предотвратить гибель нейрона. На эту тему было написано немало работ, но пока что никаких ощутимых результатов не видно… Если вы говорите о возможности некоторым образом восстановить память пораженного этой болезнью человека, то движение в этом направлении действительно оправдано, однако, несмотря на огромный прогресс в механизмах запоминания, сохранить эту память не представляется возможным. Однако это не означает, что это невозможно будет сделать завтра. Работу в данном направлении необходимо продолжать.  

— Технологии нейровизуализации могут позволить «прочитать» самые сокровенные мысли людей. Как именно?

— Без сомнения, развитие нейровизуализации за последние два десятилетия позволило продвинуть далеко вперед наши знания о человеческом мозге. Если точнее, эти экспериментальные «неинвазивные» и «малоинвазивные» (небольшая внутривенная инъекция в худшем случае) позволили вновь вернуть человека в центр исследований мозга. До того момента опыты ограничивались животными, что создавало огромные препятствия для изучения когнитивных функций. Теперь же человека (здорового или же с неврологической или психиатрической патологией) можно подвергнуть сложным тестам для изучения так называемой «высшей» нервной деятельности, которая включает в себя речь, память, внимание и т.д. 

Так, если мы визуализируем зоны, которые активизируются в мозге человека при чтении стихотворения Верлена, это действительно позволяет приблизиться к тому, о чем вы говорите в вашем вопросе. О чудесных возможностях нейровизуализации было сказано многое. Как и о ее ограничениях, например, о воображаемой способности выявить ложь. На данном этапе к использованию этих технологий следует подходить с большой осторожностью, а красивые картинки не должны заставить нас позабыть о нашем неведении. Нужно скромнее вести себя со всеми технологиями, какими бы они ни были…     

Андре Ньеуллон (André Nieoullon) — преподаватель Университета Экс-Марсель, специалист Генерального управления высшего образования с профессиональной интеграции.