Зарплата и социальная справедливость

                                      ТАСС
 

                                      Какой виделась социальная справедливость раньше и теперь?

В первобытных малочисленных группах охотников и собирателей убитого охотником моржа или оленя делили поровну на всех.

Это считалось справедливым и, возможно, закрепилось в наших генах или культуре. Так сегодня живут и понимают социальную справедливость наши северные народы и первобытные племена Амазонки.

Но когда люди от собирательства и охоты перешли к земледелию и скотоводству, научились производить продуктов больше, чем требовалось для пропитания их большой семьи, объявились «специалисты по насилию» - воины фараонов, ханов, князей и прочих агрессивных самозванцев, которые угрозами изымали у крестьян значительную часть урожая. Оставляли столько, что б те не умерли с голода. От такой социальной несправедливости крестьяне нередко подавались «в казаки». в Сибирь. Это, конечно, ослабляло «естественное государства», но не могло его уничтожить. Оставшиеся жители смирялись с несправедливостью и превращались в «терпил».

Бывали и иные отношения. Граждане Великого Новгорода нанимали по договору князя с дружиной для охраны своих земель от внешнего вторжения. И платили за эту услугу договорную плату. Могли и прогнать нерадивого князя с его дружиной. Такие отношения воспринимались жителями города как справедливые.

Попытка уйти в 1917 г.от власти царя и восстановить справедливость через социалистический эксперимент успехом не увенчалась. Государственная собственность на средства производства доказала миру свою неэффективность. Советские товары были хуже импортных, а себестоимость их - выше даже при нищенской зарплате рабочих. Производительность труда была в разы ниже, чем на частных предприятиях Запада. И это естественно. Директор госпредприятия никогда не заменит хозяина, у них разные цели.

Директору надо хапнуть и отчитаться перед начальством, а хозяину надо рационализировать производство, обновить ассортимент, получить прибыль и не уступить конкурентам. Советский дефицит и нищета были далеки от социальной справедливости. Особенно, если учесть, что номенклатура, как раньше царская знать, получала по льготным ценам дефицит в своих «распределителях».

Ситуация в корне изменилась, когда в условиях капитализма в двух десятках стран «свободного доступа к ресурсам» произошел переход от авторитаризма к демократии. Возникла основная триада социальных групп: власть(элита), предприниматели и пролетариат. У рабочих, получивших право голоса, в такой общественной системе появился шанс улучшить свое положение, обеспечить себе достойную жизнь и добиться социальной справедливости.

Но надо учитывать, что интересы предпринимателей и пролетариата были противоположны. Предприниматели жаждали иметь больше прибыли, пусть даже за счет низкой зарплаты рабочих. Рабочие стремились к повышению зарплаты, хотя и понимали, что у компании без инвестиций предпринимателя нет шансов на развитие. Конфликт интересов мог решиться двумя способами. «Снизу» - борьбой профсоюзов за повышение зарплат. Или «сверху» – принятием закона о регулярном повышении зарплаты. Покажем это на примерах.

В годы великой экономической депрессии 1930-х годов правительство Рузвельта провело через Конгресс ряд законов по повышению доходов рабочих:

- о минимальной часовой ставке заработной планы;

- о 8-часовом рабочем дне, что вынуждало фабрикантов вместо 2 работников, работавших по 12 часов, нанимать 3 рабочих;

- о запрещении использовать детский труд, после чего работодатель вынужден был нанимать взрослого работника и платить ему соответствующую зарплату;

- о создании агентства общественных работ, что позволило нанять 3 млн безработных, платить им минимальную заработную плату и модернизировать их руками национальную инфраструктуру;

- о мерах, поощряющих организацию и укрепление профсоюзов, что создало сильного организованного оппонента работодателям на рынке труда.

В нашем веке лет 10 тому назад американские профсоюзы помогли российскому олигарху Абрамовичу приобрести убыточную американскую металлургическую компанию «Орегон-Стил». Компании грозило банкротство, а ее рабочим - безработица.

Олигарх намеревался покрыть долги и модернизировать производство, сохранив тем самым рабочие места. На приобретение компании в металлургической отрасли Америки иностранцем нужно получить разрешение Комиссии по национальной безопасности Конгресса США. Накануне очередных выборов члены Комиссии не решились ссориться с общенациональным профсоюзам сталелитейщиков. Разрешение на приобретение «Орегон-Стил» Абрамовичем было получено.

Третий пример.              Согласно существующей в Германии тарифной автономии, предприниматели и профсоюзы без участия и вмешательства государства каждый год договариваются о размерах оплаты и прочих условиях труда. Когда договориться не удается, возникает трудовой конфликт. В мае 2002 года забастовали металлисты Германии. Чтобы предотвратить локауты, профсоюзы избрали тактику точечных забастовок – на каждом предприятии работа прекращалась только на один день или даже на одну смену.

Приостанавливали работу около десяти тысяч человек на 25 столичных предприятиях. Забастовка - орудие обоюдоострое, и  немецкие профсоюзы прибегают к нему весьма осмотрительно. Предприниматели предложили своим работникам разовую выплату     в 190 евро плюс повышение зарплаты на 3,3%. В этом трудовом конфликте весьма показательны его масштабы и организованность - общенациональную забастовку профсоюз способен провести, требуя всего 3% увеличения заработной платы.

В авторитарных государствах, вроде нынешней России, независимым профсоюзам места нет. Разгромлен независимый профсоюз рабочих автозавода во Всеволожске, раздавлено движение дальнобойщиков, выступивших против сверхприбылей Ротенберга, собираемых через систему «Платон».

Наиболее справедливо установились отношения между предпринимателями и работниками в Швеции.

Хотя уровень налогов на бизнес там высок, но и зарплата в десять раз выше, чем в России. Бесплатное образование и медицинское обслуживание. Работники принимают активное участие в обсуждении мер по повышению конкурентоспособности фирм. Оставшейся у бизнесменов прибыли хватает на инвестиции. Тем более что в Швеции не принято бравировать своим богатством, строить дворцы, покупать роскошные яхты и вообще демонстрировать свое псевдопревосходство. Шведы уважают людей, которых богатство не испортило, которые, подобно Уоррену Баффету, ездят на такси, а прибыль пускают на развитие производства.

                                       В России четвертый год подряд снижаются доходы населения.

Это сопровождается ростом социальной напряженности и социально-трудовыми конфликтами. Напряженность трудовых отношений   в РФ в 2016 г. оценивается экспертами «как кризисная с усиливающимися негативными тенденциями». По данным Всемирного банка, главная проблема в реализации социально-трудовых прав российских граждан — слабое правовое поле. Значение индекса «верховенство закона» в России (26,44) поставило ее в 2015 г. в один ряд с Никарагуа, Бангладеш, Лаосом. На постсоветском пространстве по этому показателю Россия уступает большинству государств, за исключением некоторых центрально-азиатских.

За период измерений (с 1995 г.) российский индекс не показывает заметных изменений. Это означает, что россияне сегодня не могут защитить свои трудовые права и добиться социальной справедливости.Особое негодование наемных работников вызывает низкая заработная плата — повод для большей части (76%) трудовых конфликтов и для 86% гражданских дел о трудовых спорах.

Конституция России признает право работников на забастовку. Однако ее проведение столь усложнено и забюрократизировано законом, требует предварительного соблюдения изощренной процедуры, а также единства действий всего трудового коллектива, что провести забастовку в сегодняшней России крайне трудно. Она происходит не более чем в 1% трудовых конфликтов. По сути, правящая элита в большинстве случаев занимает сторону работодателей. Это вынуждает рабочих прибегать к иным методам протеста, нередко имеющим формы «эрзац-заменителей»: голодовкам, захвату предприятий, перекрытию магистралей.

Одной из самых бесполезных инстанций для рабочих стали профсоюзы. Ибо за периодическими обличительными речами главы  ФНПР Михаила Шмакова не следуют никакие практические дела. К примеру, недавно профсоюзный лидер гневно заявил, что «на содержание полицейской собаки государство выделяет 12 тысяч рублей в месяц, и на это деньги есть, а на безработных — нет!» И что же? Максимальный размер пособия по безработице как не менялся с 2009 года, так и на будущий год оставлен в 4900 рублей — 44,1% прожиточного минимума. А безработных в стране — 710 тысяч человек.

Полтора года лежит без движения в Госдуме законопроект, обязывающий работодателей индексировать зарплату работников хотя бы на уровне инфляции, а профсоюзы помалкивают. А ведь количество «работающих нищих» (получающих зарплату меньше прожиточного минимума) в стране уже больше 5 млн человек. «Работающих бедняков» еще больше: шестая часть всех работников в России не могут обеспечить себя и свои семьи, так говорится в бюллетене аналитического центра при правительстве.

Работодателям это выгодно: пока есть дешевая рабочая сила, предприятию нет нужды заниматься инновациями. Ибо при зарплате квалифицированного рабочего 4-го разряда ниже 400 долларов автоматизация производства нерентабельна. Зато для общего развития экономики страны это смерти подобно. В результате Россия уже «похоронила» торжественно объявленную в том же 2012 году Владимиром Путиным программу создания 20 млн высокотехнологичных рабочих мест.

Бизнес привычно ссылается на кризисную ситуацию в стране, которая, мол, препятствует повышению зарплат персоналу. Но одновременно в наиболее богатых российских компаниях — лидерах отечественной экономики — разница между заработками персонала и топ-менеджмента превышает 100 раз. В торговой компании X5 Retail Group она составила 905 раз!

Тем временем в благополучной Швейцарии, по данным Travail Suisse, в 2016 году средняя разница в зарплатах в бизнесе составила   ---     51 раз.                 А в России в прошлом году был принят закон о предельном соотношении зарплат руководства и подчиненных в федеральных и муниципальных предприятиях и учреждениях — не более 8-кратного размера средней зарплаты коллектива. Но результат-то нулевой, закон не выполняется нигде! Профсоюзы и здесь молчат. Не потому ли, что руководство ФНПР, не первый  год уклоняющееся от публикации налоговых деклараций, само барствует совершенно «не по средствам»?

В последние несколько кризисных лет в стране обозначилась еще одна тенденция: наиболее успешные компании резко увеличили выплаты дивидендов своим владельцам. К примеру, «Северсталь» поставила своей целью направлять на дивиденды весь   свободный денежный поток и в прошлом году выплатила акционерам 1,089 млрд долларов. Магнитка тратит на выплаты        половину денег, остающихся после капитальных расходов и затрат на поддержание производства. На Новолипецком металлургическом комбинате одним из ведущих приоритетов называют высокий уровень доходности для акционеров.

Следствие нашего бесправия — многократный разрыв в оплате труда между российскими рабочими и рабочими в странах       развитой демократии.                                             До социальной справедливости россиянам далеко, как до луны.

Источник: http://www.ej.ru/?a=note&id=32162

20
428
7