Сырьевой экономике народ не нужен – тогда зачем она народу?

Главный порок сырьевой экономики в том, что ей становится не нужен народ. И этим она принципиально отличается от обычной капиталистической, основанной на производстве и финансах, а также от феодально-монархической с традиционным для нее аграрным уклоном.

При аграрной экономике народ был главным источником ресурсов. Сельское хозяйство целиком и полностью держалось на народе, который жил на земле и был непосредственным и единственным производителем сельхозпродукции.

При капиталистической системе с производственной экономикой народ нужен в качестве производителя и потребителя товаров и услуг. И финансовый сектор нуждается в клиентах, которые берут кредиты для приобретения товаров и затем платят по ним, отдавая часть дохода.

Для сырьевой системы народ практически не нужен, это балласт, приложение к земле, на которой ведется добыча сырья, причем приложение обременительное и назойливое, понижающее доходность добычи.

Главные потребители российского сырья – зарубежные покупатели, которые расплачиваются валютой, а на нее приобретаются товары, пользующиеся спросом среди владельцев сырьевой системы.

Народ России тоже покупает – бензин для заправки автомобилей, газ для отопления, электроэнергию, получаемую за счет сжигания топлива. Но чем он расплачивается? Рублями! А зачем элите рубли? Ее ценности находятся и производятся за рубежом, а там за рубли ничего не купишь.

Хозяевам сырьевой экономики рубли нужны главным образом для оплаты труда работников сырьевого сектора и смежников. И еще для выплаты жалованья военнослужащим, которые охраняют государство, внутри которого ведется добыча сырья.

Но для добычи сырья и охраны сырьевого государства достаточно 10-15 миллионов человек, не больше. Персонал Газпрома – около полумиллиона человек, персонал Роснефти – 250 тысяч. Вместе с дочерними компаниями, смежниками и другими сырьевыми корпорациями – несколько миллионов. Численность армии – два миллиона, на предприятиях ВПК работает примерно столько же…

Но на самом деле даже 15 миллионов для сырьевой экономики избыточно много, ведь непосредственных работников и служащих нужно в 2-3 раза меньше. Специалистов высокой квалификации нужно едва ли 300 тысяч, все остальные – разнорабочие, водители, монтажники, электрики, слесари, клерки.

Квалифицированных специалистов можно всегда найти за рубежом, тем более, что они и сейчас приезжают для установки и наладки импортного оборудования, обучения персонала и управления добычей. И даже разнорабочих можно успешно привлекать из других стран – таджики и узбеки не дадут соврать.

Это значит, что собственный народ для сырьевой экономики не нужен вообще – ни большой, ни маленький, никакой.

Добычу сырья можно целиком и полностью вести контрактно-вахтовым методом. Собственно оно и сейчас так происходит на многих месторождениях – там работают не местные, а приезжие. Просто рабочие приезжают из разных регионов России, а могут с тем же успехом приезжать из других стран: разнорабочие – из стран ближнего зарубежья, специалисты – из дальнего.

Постоянно растущая автоматизации дополнительно снижает потребность в обслуживающем персонале. Когда-нибудь большая часть транспорта будет управляться автоматикой, а управлять самой автоматикой можно будет удаленно, в том числе из других стран. Поэтому персонал будет нужен главным образом для пусконаладки, а ее будут осуществлять сотрудники компаний-поставщиков оборудования.

Уже сейчас около 90% населения с точки зрения сырьевой системы являются иждивенцами, балластом, помехой в получении максимальной прибыли от добычи сырья. Постепенно балластом с точки зрения сырьевой системы станет весь народ.

Как решает эту проблему руководство сырьевого государства?

Премьер-министр советует тем, кому не хватает денег (а их не хватает абсолютному большинству населения) заниматься бизнесом. То есть власть пытается сделать так, чтобы народ сам решал свои проблемы, сам себя чем-нибудь занимал, сам себе создавал рабочие места, избавляя государство от лишних забот.

Проект дальневосточного гектара тоже относится к попыткам чем-то занять народ. Но ехать на Дальний восток, получить гектар земли и самостоятельно на нем что-то делать – это элементарно сдохнуть.

Государство вынуждено платить пенсии, зарплаты учителям и врачам, содержать армию чиновников для работы с многомиллионным населением – это все для сырьевой экономики совершенно не нужно.

Власть пытается всеми способами оптимизировать затраты сырьевой системы, свести их к минимуму. Для этого провели пенсионную реформу, которая переложила заботу о будущих пенсиях с государства на частные пенсионные фонды (то есть на самих граждан). Для этого повышают пенсионный возраст, чтобы пенсионеров стало меньше. Для этого проводят другие преобразования.

Сырьевое государство пытается всеми способами устраниться от участия в решении проблем народа, в обеспечении его работой, образованием, медицинским обслуживанием, жильем и так далее.

Для чего создают платные дороги? Для чего ввели систему Платон? Чтобы народ сам начал строить себе дороги, чтобы государство постепенно перестало тратить средства на содержание и развитие инфраструктуры.

Аналогично с жилым фондом – введен сбор средств на капремонт, чтобы жильцы сами их копили. Скоро, наверное, введут сборы на строительство мостов, школ и больниц, чтобы все социальные объекты и инфраструктуру строили сами жители.

Разрушение системы образования – следствие того же. Зачем тратиться на образование, если народ не нужен, а специалистов для работы в сырьевом секторе всегда можно найти за рубежом?

Избавиться от народа физически невозможно – это приведет к гражданской войне с непредсказуемыми последствиями. Поэтому сырьевое государство избавляется от народа в неявном виде – выводит народ за государственные скобки, сокращает свое участие в решении проблем народа, сокращает свои траты на народ.

Понижение курса рубля в конце 2014 года преследовало именно эту цель – сократить затраты сырьевой системы на содержание народа. Размер бюджета в рублевом выражении сохранился, но в пересчете на доллары сократился вдвое, таким образом нагрузка на сырьевую систему, получающую доход от экспорта сырья в валюте, уполовинился.

Отсюда рост нищеты – народ не может обеспечить себя работой, будучи брошен государством и оказавшись в условиях сырьевой экономики, при которой все, кроме добычи сырья оказывается нерентабельным.

Заниматься бизнесом? Но каким?

Какое производство можно строить, когда рынок отдан на откуп транснациональным корпорациям? Они из-за гигантских объемов производства способны обеспечивать низкие цены, с которыми не может конкурировать ни один российский производитель.

Работать в сфере услуг? Но для оказания качественных услуг нужны хорошие инструменты, оборудование – на какие средства это покупать? Для оказания качественных услуг требуется хорошее образование, а система образования разрушается и становится платной. Для оказания услуг нужны клиенты, а где их взять, если растет нищета и поставщиков услуг становится больше, чем клиентов?

Какое-то количество работает в IT-сфере, занимаясь аутсорсингом, удаленной работой, но занять весь народ в IT-сфере невозможно, точно так же как нельзя занять весь народ в сырьевом секторе.

Даже в сельском хозяйстве невозможно занять значительную часть народа, потому что при современных технологиях один аграрий обеспечивает продукцией от 50 до 100 человек. Если в сельском секторе будет больше 2% населения – он станет неэффективен, стоимость продукции подскочит выше импортной и в условиях рыночной экономики она опять же станет никому не нужна.

Все это ведет к тому, что народ, который предоставлен сам себе, либо уезжает (кто в Москву, кто за рубеж), либо беднеет.

Лишь небольшая часть, порядка 10%, находит узкие ниши, где удается создавать и вести бизнес в соответствии с советом премьер-министра. Однако этот бизнес либо связан с обслуживанием сырьевой системы – либо он приходит в упадок по мере сокращения покупательской способности населения.

В идеальном для сырьевой системы состоянии никакого народа нет – есть только наемный персонал, причем рост автоматизации позволит этот персонал постоянно сокращать.

Система очень велика, поэтому ее движение к состоянию "без народа" происходит довольно медленно и не все могут это заметить. Но движение идет.

Мы нужны сырьевой системе только на промежуточном этапе – в качестве избирателей, чтобы голосовать за сохранение этой системы, за перевыборы ее представителей.

Но от половины народа система уже избавилась. Когда был ликвидирован СССР, она оставила себе только население РСФСР. Русских из Украины, Белоруссии и других республик – бросила.

Миллионы тех, кто уехал из России за последние 26 лет – тоже часть народа, от которого система избавилась, только другими методами.

И система продолжит избавляться от народа. Одни уедут, других выведут за скобки государства и предоставят самим себе – как американских индейцев предоставили самим себе, загнав в резервации, где они теперь живут отдельно от возникшего на их территории государства.

И если мы не хотим оказаться в резервациях на территории наших предков, быть выделенными в новые квазинезависимые республики вроде Донбасса – мы должны задаться вопросом: если мы не нужны сырьевому государству, то зачем оно нам?

Зачем нам сырьевая система, если мы ей нужны только в качестве избирателей на переходный период?

Что эта система дает нам такого важного, чтобы мы придерживались ее? Делает ли она нас богаче? Нет, только беднее. Делает ли она нас умнее? Нет, только глупее. Делает ли она нас свободнее? Тоже нет, вся ее свобода – это освобождение государства от народа и народа от средств существования.

Так зачем нам такое государство и такая экономическая система, которая привела к формированию сырьевого монстра, которому не нужен народ?
➡