Политэкономия в тексте. Выпуск 7

Мы уже немало говорили о капитализме. При этом он предстал перед нами отнюдь не в розовом свете. И всё же мы должны сказать искреннее спасибо капитализму.

Политэкономия в тексте.jpg

До капитализма из-за низкой производительности труда физически необходимым уделом большинства было всё время трудиться в поте лица своего. Лишь время, необходимое для отправления физиологических потребностей таких, как сон и приём пищи не было заполнено трудом.

Немногих общество могло посвятить чему-то более возвышенному, немного было тех, кто мог наслаждаться упоительными вечерами, балами и хрустом французской булки. Немного в сравнении с огромным большинством полуголодного населения. Подчёркиваю, таких физически не могло быть много из-за низкой производительности труда.


Капиталист в погоне за прибылью заинтересован в повышении производительности труда на своём предприятии, он стремится использовать достижения научно-технического прогресса (НТП), внедрять новые машины. Об этом нам любят говорить либеральные экономисты. И это верно. Но вряд ли они скажут, что он также заинтересован в снижении производительности труда у конкурентов. В 4-й беседе мы говорили о тенденции нормы прибыли к понижению с ростом общественной производительности труда. В 5-й беседе мы упомянули об охране интеллектуальной собственности. Но сегодня мы увидим, что это не главное связанное с НТП при капитализме зло.

Машины, казалось, должны стать нашими помощниками, облегчить труд и освободить время для творческой деятельности.

Но из 3-4 бесед мы знаем, что капиталистическое использование машин поставило рабочего в положение, когда он вынужден работать всё больше и больше, чтобы не вылететь на мостовую без средств к существованию. Мотив ясен: чем больше работает рабочий, тем больше прибавочной стоимости из него высасывает капиталист.

А вот из 5 беседы мы знаем, что, наступает момент, когда расширять производство невыгодно.
Невыгодно потому, что товаров и так произведено слишком много. Больше, чем способны купить те, кто живёт на зарплату, а уж тем более на пособие по безработице.

Выгоднее заниматься играми на фондовой бирже, спекулировать акциями, а также фьючерсами, опционами и прочими деривативами, страховать сделки, страховать страховки сделок, строить финансовые пирамиды, надувать финансовые пузыри…

При этом заводы останавливаются. Армия безработных растёт.

История капитализма пестрит примерами, когда одни надрываются на работе, другие голодными выброшены на мостовую, а третьим по соседству излишками продуктов выгоднее топить печи, чем отправлять их на рынок. Не максимальное обеспечение благосостояния всех членов общества – побудительный мотив производства, а максимальная прибыль.

Со временем накапливаются противоречия между производительностью труда, которая достигла уровня, способного обеспечить необходимыми продуктами всех нуждающихся, и затратами огромных ресурсов на изыскание способов всё это «выгодно продать».

Непроданные товары сгнивают, ценные бумаги обесцениваются, финансовые пузыри лопаются, пирамиды рушатся. Разражается экономический кризис.

Экономические кризисы потрясали капиталистическую систему с начала 19-го века регулярно с периодом лет в 10. Но в 1929 году, в то самое время, когда в СССР согласно плану первой пятилетки развёртывались индустриализация и коллективизация, в свободной рыночной экономике началась невиданная до той поры великая депрессия.

«Свободная» рыночная экономика – не означает экономика свободной конкуренции, к концу 20-х годов 20-го века многие крупные отрасли были монополизированы. Имеется в виду экономика, «свободная от» государственного вмешательства. Тогда буржуазные экономисты и политические деятели считали, что невидимая рука рынка должна регулировать экономику лучше любого государственного вмешательства.

И тут в 30-е годы 20-го века, в разгар кризиса, экономисты сделали открытие. Они впервые открыли кризисы. Ну, Маркс из 19 века ни при чём. Согласно авторитетным источникам, Маркс занимался не наукой, он пиарил какую-то идеологию, которая, как известно, показала свою несостоятельность.

Однако вернёмся к уважаемым экономистам, открывшим кризисы. Они задумались, как можно экономику во время кризиса поддержать, как обеспечить её эффективность.

Для буржуазного экономиста выражение «эффективность экономики» слишком известно, чтобы на нём останавливаться. Для него вполне очевидно, что эффективность работы предприятия оценивается прибылью, а эффективность экономики страны объёмом рынка, мерой которого является валовый внутренний продукт (ВВП).

ВВП страны это сумма трансакций, то есть проще сумма всех платежей в стране. Если всё, что произведено, куплено, то ВВП это сумма всех рыночных цен, если за что-то запрошена цена, но это никто не купил и оно испортилось, то цена этого не учитывается. Если ВВП высок, значит на рынке много товаров, которые находят своих покупателей.

Многие такое определение ВВП считают достаточным. Дальше ставится задача как его повысить.
Давайте и мы мысленно решим эту задачу.

Во-первых, обратим внимание, что ВВП измеряется в единицах стоимости (для простоты мы можем рассматривать замкнутую экономическую систему, в которой, как мы знаем из 6-й беседы сумма цен равна сумме стоимостей), а стоимость – это, как мы знаем, средние затраты труда на единицу продукции. То есть, при повышении производительности труда стоимость продукции должна снижаться.

Отсюда вытекает первый способ повышения ВВП: снизить среднюю (по всем отраслям всего общества) производительность труда.

Во-вторых, ВВП формирует не только реальное производство, но и превратный, непроизводственный сектор экономики. То есть при подсчёте ВВП трансакции в мире финансовых спекуляций складываются с зарплатой сельского учителя. Отсюда второй способ повышения ВВП: раздувать финансовые пузыри до максимальных размеров, которые они способны выдержать, не лопнув.

Есть ещё и третий способ повысить ВВП: увеличить количество операций промежуточного товарного обмена сырых материалов. Практически это может выглядеть так: поделить единое предприятие на отдельные цеха, которые будут друг другу продавать свою продукцию.

Возможно, у вас возник вопрос, зачем повышать ВВП, нельзя ли вместо ВВП использовать другие показатели, более адекватно отражающие состояние экономики? Дело в том, что мы ведь пока рассматриваем капиталистическую экономику. Повторюсь, в ней блага производятся не постольку, поскольку они полезны, а постольку, поскольку их можно реализовать на рынке.
Повторюсь также, что капитализм – прогрессивный для своего времени строй, в основе его лежат такие производственные отношения, в рамках которых произошёл огромный прогресс производительных сил, совершенно немыслимый в рамках докапиталистических общественно-экономических формаций.

Но производительные силы, а следовательно, и производительность труда вырастают настолько, что им становится тесно уже в рамках капиталистических производственных отношений, что и приводит к кризисам. Привести в соответствие производительные силы и производственные отношения можно двояко: либо сменить капитализм новой общественно-экономической формацией, либо снизить общественную производительность труда ниже критического уровня.
Какой из двух вариантов выбрать – это зависит экономических интересов разных классов. Пока у власти класс капиталистов, реализуется второй вариант.

Каков докритический уровень производительности труда? Это когда трудящиеся, чтобы обеспечить свои потребности работают минимум 8 часов в сутки. При этом желательно, чтобы они ещё были должны капиталистам по кредитам и прочим долговым обязательствам…

Задачу безболезненного для капиталистических прибылей снижения производительности труда решал в 30-е годы английский экономист Джон Мейнард Кейнс. В его рекомендациях относительно государственного регулирования экономики много пунктов, но среди главных – это организация государством общественных работ, причём невысокой производительности, ну, типа, мощения тротуаров маленькими кирпичиками. Работы эти должны финансироваться из государственного бюджета за счёт эмиссии ценных бумаг, а проще говоря печатания денежных знаков.

По Кейнсу, тут и производители кирпичиков выигрывают за счёт расширения «эффективного спроса» и увеличение количества денег в обращении снижает ставку процента, а это стимулирует частные инвестиции. Такой побочный эффект увеличения денежной массы, как инфляция тоже не так уж плох. Ведь инфляция – это повышение цен на все товары, кроме рабочей силы, поэтому собственники всех товаров, кроме товара рабочая сила от инфляции не проигрывают. Наоборот, деньги не оседают у рабочих, а крутятся в «деловом обращении».

Кроме того для стабилизации капиталистической экономики со стороны государства оказывается полезным увеличение бумагооборота, разного рода учётно-отчётной документации. Этот учёт делается не для не для оптимизации самого планирования экономики с целью снижения трудозатрат. Напротив, это создаёт дополнительные трудозатраты, а значит, дополнительные рабочие места, снижая уровень безработицы до того уровня, который безопасен для капитализма. Кроме того, бюрократический аппарат создаёт дополнительные трудности для потенциальных конкурентов в бизнесе и это тоже приносит пользу делу сохранения капитализма.
Ещё одна мера государственного регулирования – это наращивание военных расходов. Это также создаёт рабочие места и приносит огромные прибыли монополиям.

Таким образом, принимая указанные меры, государство берёт на себя функцию обеспечения докритического уровня производительности труда тогда как без государственного вмешательства стихийно эта проблема решается путём увеличения непроизводственных издержек со стороны отдельных капиталистических предприятий и надувания финансовых пузырей, массово лопающихся раз в 10 лет. Государственное регулирование капиталистической экономики обеспечивает некоторое перераспределение ресурсов, смягчение классовой борьбы при сохранении главного – сохранении самого капитализма.

Товарищи, сегодня мы затронули лишь некоторые способы самосохранения капитализма, а именно, способы непосредственного вмешательства в экономику со стороны государства. Но на самосохранение капитализм бросает огромные ресурсы, связанные не только с непосредственным государственным вмешательством в экономику. Видно поэтому, что капитализм не собирается сдавать свои позиции. Эта тема столь актуальна и вместе с тем сложна, что нам предстоит продолжить разговор на эту тему в следующем выпуске. Нам предстоит даже выйти за рамки чисто экономических вопросов, в частности, коснуться философии и психологии. Такой вот парадокс: политэкономия как точная наука немыслима в отрыве от всей системы человеческих знаний, особенно тех знаний, что составляют науки, которые точными считать непринято. Надеюсь, я вас достаточно заинтриговал, чтобы вы не пропустили следующий выпуск. А на сегодня всё. Спасибо за внимание.


Алексей Дмитриев

Источник: http://ledokol-ledokol.livejournal.com/168010.html

1
312
4