Оговорки артистов во время спектакля

Каждый, хоть сколько-нибудь интересующийся театром, знает, что великие мэтры
российской сцены, "отцы-основатели" МХАТ Станиславский и Немирович-Данченко
поссорились еще до революции и не общались до конца дней своих. МХАТ
практически представлял собою два театра: контора Станиславского -- контора
Немировича, секретарь того -- секретарь другого, артисты того -- артисты
этого... Неудобство, чего и говорить!
Словом, однажды, говорят, было решено их помирить. Образовалась инициативная
группа, провелись переговоры и, наконец, был создан сценарий примирения.
После спектакля "Царь Федор Иоанович", поставленного ими когда-то совместно
к открытию театра, на сцене должна была выстроиться вся труппа. Под
торжественную музыку и аплодисменты справа должен был выйти Станиславский,
слева -- Немирович.
Сойдясь в центре, они пожмут друг другу руки на вечный мир и дружбу.
Крики "ура", цветы и прочее... Корифеи сценарий приняли: им самим давно
надоела дурацкая ситуация.
В назначенный день всё пошло как по маслу: труппа выстроилась, грянула
музыка, корифеи двинулись из кулис навстречу друг другу... Но Станиславский
был громадина, почти вдвое выше Немировича, и своими длинными ногами успел к
середине сцены чуть раньше. Немирович, увидев это, заторопился, зацепился
ножками за ковер и грохнулся прямо к ногам соратника. Станиславский
оторопело поглядел на лежащего у ног Немировича, развел руками и пробасил:
"Ну-у... Зачем же уж так-то?."
Больше они не разговаривали никогда.

Великий дока по части театра, Станиславский в реальной жизни был наивен, как
малое дитя. Легендарными стали его безуспешные попытки уяснить систему
взаимоотношений при Советской власти. Имевший массу льгот и привилегий, он
никак не мог запомнить даже словосочетание "закрытый распределитель".
"Кушайте фрукты, -- угощал он гостей, -- они, знаете ли, из "тайного
закрепителя"!" После чего делал испуганные глаза, прикладывал палец к губам
и говорил: "Тс-с-с!"...
Однажды Станиславский сидел в ложе со Сталиным, хаживавшим во МХАТ
довольно часто. Просматривая репертуар, "лучший друг советских артистов"
ткнул пальцем в листок: "А па-чи-му мы давно нэ видим в рэ-пэр-ту-арэ "Дны
Турбыных" пысатэля Булгакова?" Станиславский всплеснул руками, приложив
палец к губам, произнес "Тс-с-с!", прокрался на цыпочках к двери ложи,
заглянул за портьеру -- нет ли кого, так же на цыпочках вернулся к Сталину,
еще раз сказал "Тс-с-с!", после чего прошептал вождю на ухо, показывая
пальцем в потолок: "ОНИ за-пре-тили!! Только это ужасный секрет!"
Насмеявшись вволю, Сталин серьезно заверил: "Оны раз-рэ-шат! Сдэлаэм!"
...Звоня Великому вождю, вежливый Станиславский всякий раз
оговаривал: "Товарищ Сталин! Извините Бога ради, никак не могу запомнить
вашего имени-отчества!.."

Малый театр едет на гастроли. В тамбуре у туалета стоит в ожидании
знаменитая Варвара Массалитинова. Минут пятнадцать мается, а туалет все
занят. Наконец, не выдерживает и могучим, низким голосом своим громко
произносит: "Здесь стоит народная артистка РСФСР Массалитинова!" В ответ
из-за двери раздается еще более мощный и низкий голос: "А здесь сидит
народная артистка СССР Пашенная!
Подождешь, Варька!"
* * *
В тридцатые годы -- встреча артистов Малого театра с трудящимися
Москвы. Речь держит Александра Александровна Яблочкина -- знаменитая
актриса, видный общественный деятель. С пафосом она вещает: "Тяжела была
доля актрисы в царской России. Ее не считали за человека, обижали
подачками... На бенефис, бывало, бросали на сцену кошельки с деньгами,
подносили разные жемчуга и брильянты. Бывало так, что на содержание брали!
Да-да, графы разные, князья..." Сидящая рядом великая 'старуха'
Евдокия Турчанинова дергает ее за подол: "Шурочка, что ты несешь!"
Яблочкина, спохватившись: "И рабочие, рабочие!.."



Оговорки артистов во время спектакля -- особо любимый предмет актерской
курилки. Им несть числа -- от безобидных до могущих иметь очень серьезные
последствия.

Олег Ефремов, игравший императора Николая Первого, вместо: <<Я в
ответе за всё и за всех!>> -- заявил: <<Я в ответе за всё...

и за свет!>> На
что игравший рядом Евстигнеев не преминул откликнуться: <<Тогда уж и за газ,
ваше величество!>>
* * *
Вахтанговцы играли пьесу <<В начале века>>. Одна из сцен заканчивается
таким диалогом: <<Господа, поручик Уточкин приземлился!>>
-- <<Сейчас эта новость всколыхнет города Бордо и Марсель!>> Вместо этого
актер, прибежавший с новостью, прокричал: <<Поручик Уточкин...
разбился!>> Его партнер, понимая, что радостный тон здесь не будет уместен,
задумчиво протянул: <<Да-а, сейчас эта новость всколыхнет города... Мордо и
Бордель!>> Зритель очень веселился, актеры давились смехом -- пришлось
временно дать занавес.
* * *
Гарик Острин в <<Современнике>> однажды вместо: <<Поставить охрану у
входа в Совнарком и в ЦИК!>> -- распорядился: <<Поставить охрану у входа в
Совнарком и в цирк!>>
* * *
Один ныне известный актер, играя во французской пьесе, никак не мог
произнести: <<Вчера на улице Вожирар я ограбил банк!>>. Вот это <<Вожирар>>
у него никак не получалось! То <<Вожилар>>, то <<Выжирал>>...
Уже генеральные идут, а у него всё никак! На премьере перед этой фразой все
артисты замерли, герой поднатужился и произнес: <<Вчера на улице...
ВО-ЖИ-РАР!..>> Труппа облегченно выдохнула. Счастливец радостно улыбнулся и
громогласно закончил: <<...Я ограбил БАНЮ!>>
* * *
В пьесе про пограничников исполнитель главной роли вместо: <<...Я
отличный певун и плясун!>> -- радостно и громко прокричал на весь зал:
<<Я отличный ПИСУН и ПЛЕВУН!!!>>
* * *
* * *
Но круче всех оговорился Евгений Евстигнеев в спектакле по пьесе
Шатрова <<Большевики>>. Выйдя от только что раненного Ленина в зал, где
заседала вся большевистская верхушка, вместо фразы: <<У Ленина лоб желтый,
восковой...>> он сообщил: <<У Ленина... жоп желтый!..>>.
Спектакль надолго остановился. <<Легендарные комиссары>> расползлись за
кулисы и не хотели возвращаться.
* * *
* * *
Эту байку мне рассказал диктор Центрального телевидения Владимир Ухин,
любимый <<Дядя Володя>> всей детворы, много лет подряд желавший малышам
спокойной ночи вместе с Хрюшей и Степашкой. Как-то раз он вместе с дежурной
бригадой в студии <<доставали>> диктора Валентину Печорину. Она должна была
объявить фильм из серии <<Следствие ведут
знатоки>> -- он назывался <<Подпасок с огурцом>>. Зная природную
смешливость Вали, эти хулиганы внушали ей, что она ни за что не скажет
правильно, а выйдя в эфир, непременно произнесет: <<Подпасок с...>> -- не
рискую приводить здесь это всем хорошо знакомое слово. Она же утверждала,
что ни за что не ошибется. Так продолжалось весь вечер, пока Валечка не
вышла в эфир. <<А сейчас, -- привычно улыбаясь, сказала она, -- фильм из
серии "Следствие ведут знатоки"...>> Тут она, видимо, представила себе лица
<<доставал>>, ждущих, что она оговорится, еще раз улыбнулась и вдруг
сказала: <<Подросток с колбасой!>>
* * *
Клара Новикова одно время очень плотно сотрудничала с писателем Алешей
Цапиком. Она читала его монологи, а он выступал номером в ее сольных
вечерах. Однажды конферансье Роман Романов, несколько раз переспросив у
Цапика его редкую фамилию, вышел на сцену и объявил:
<<Писатель-сатирик Алексей ПОЦИК>>. Радости зала не было предела:
сначала заржали те, кто понял, потом те, кому объяснили. Если кто-нибудь из
читателей не знает, как переводится с языка <<идиш>> слово <<поцик>> --
спросите у знакомых евреев, вам объяснят.
* * *
* * *
Еще одна оговорка кого-то из конферансье: <<Народный артист СССР Давид
Ойстрах! Соло на арфистке Вере Дуловой!>>
* * *
На радио очень популярна история о дикторе, читавшем стихи:
<<Плыви, мой челн, по воле волн!>>. Своим роскошным баритоном он
произнес: <<Плыви, мой ЧЛЕН...>> -- и, поняв, что оговорился, величественно
закончил: <<...По воле ВЕЛН>>