Странности послевоенного сбоя в карьере Жукова

На модерации Отложенный

Послевоенное десятилетие для Жукова было сложным. Сначала командование Группой Советских оккупационных войск в Германии и Советской военной администрацией. Затем – Главнокомандующий сухопутными войсками – заместитель Министра Вооруженных Сил СССР. А потом падение. Из маршала принимавшего Парад Победы, из второго после Сталина человека в Вооруженных силах он превратился в одного из командующих военным округом. Сначала - Одесский ВО, затем еще меньший, тыловой Уральский ВО. Чтобы оценить масштаб падения, поясним, что сразу после Войны в СССР насчитывалось порядка трех десятков военных округов, и должность командующего округом была вообще-то генеральской, несмотря на то, что после Войны некоторые Маршалы Советского Союза, помимо Жукова командовали округами[1].

В чем причина? Обычно, в первую очередь, эту опалу называют «сталинской» и объясняют тем, что якобы Сталин не пожелал терпеть около себя того, кто превосходил его военным талантом. Старшая дочь Жукова Маргарита Георгиевна так высказала эту мысль: «Сталин не смог вынести авторитета полководца Жукова в армии и стране, его международного престижа. Поэтому после Победы, сняв мундир генералиссимуса[2], он не забывает о Георгии Константиновиче, "задвинув" его в 1946 году командующим Одесским военным округом.[3]»

Начнем с того, что рядом со Сталиным практически весь послевоенный период находился А.М. Василевский. Тот самый, который вторым был награжден Орденом «Победа» и которому вторым за Войну было присвоено звание Маршал Советского Союза. Так что ревновать Сталину было к кому, кроме Жукова. Что касается полководческих талантов, то мы имели возможность в них усомниться.

А если не ревность Верховного, то что послужило причиной падения? Лучше всего обратиться к документам. Вот выдержка из Приказа Министра Вооруженных Сил СССР № 009 от 09 июня 1946[4].

«… Маршал Жуков, утеряв всякую скромность, и будучи увлечен чувством личной амбиции, считал, что его заслуги недостаточно оценены, приписывая при этом себе, в разговорах с подчиненными, разработку и проведение всех основных операций Великой Отечественной войны, включая и те операции, к которым он не имел никакого отношения. Более того, маршал Жуков, будучи сам озлоблен, пытался группировать вокруг себя недовольных, провалившихся и отстраненных от работы начальников и брал их под свою защиту, противопоставляя себя тем самым правительству и Верховному Главнокомандованию. Будучи назначен главнокомандующим сухопутными войсками, маршал Жуков продолжал высказывать свое несогласие с решениями правительства в кругу близких ему людей, а некоторые мероприятия правительства, направленные на укрепление боеспособности сухопутных войск, расценивал не с точки зрения интересов обороны Родины, а как мероприятия, направленные на ущемление его, Жукова, личности. Вопреки изложенным выше заявлениям маршала Жукова на заседании Высшего военного совета было установлено, что все планы всех без исключения значительных операций Отечественной войны, равно как планы их обеспечения, обсуждались и принимались на совместных заседаниях Государственного Комитета Обороны и членов Ставки в присутствии соответствующих командующих фронтами и главных сотрудников Генштаба, причем нередко привлекались к делу начальники родов войск. Было установлено, далее, что к плану ликвидации сталинградской группы немецких войск и к проведению этого плана, которые приписывает себе маршал Жуков, он не имел отношения: как известно, план ликвидации немецких войск был выработан и сама ликвидация была начата зимой 1942 года, когда маршал Жуков находился на другом фронте, вдали от Сталинграда. Было установлено, дальше, что маршал Жуков не имел также отношения к плану ликвидации крымской группы немецких войск, равно как к проведению этого плана, хотя он и приписывает их себе в разговорах с подчиненными. Было установлено, далее, что ликвидация корсунь-шевченковской группы немецких войск была спланирована и проведена не маршалом Жуковым, как он заявлял об этом, а маршалом Коневым, а Киев был освобожден не ударом с юга, с Букринского плацдарма, как предлагал маршал Жуков, а ударом с севера, ибо Ставка считала Букринский плацдарм непригодным для такой большой операции. Было, наконец, установлено, что признавая заслуги маршала Жукова при взятии Берлина, нельзя отрицать, как это делает маршал Жуков, что без удара с юга войск маршала Конева и удара с севера войск маршала Рокоссовского Берлин не был бы окружен и взят в тот срок, в какой он был взят.

Под конец маршал Жуков заявил на заседании Высшего военного совета, что он действительно допустил серьезные ошибки, что у него появилось зазнайство, что он, конечно, не может оставаться на посту главкома сухопутных войск и что он постарается ликвидировать свои ошибки на другом месте работы. …»

Из документа однозначно следует, что не прошел и год, как смолкли пушки, как маршал начал присваивать себе чужие заслуги. Как расценивать эти действия? Ведь все участники событий живы и в полном здравии. Все на должностях. Все дееспособны и могут опровергнуть в любую минуту. И если дело дошло до приказа Сталина, то разговоры явно не ограничивались курилками и близкими друзьями. За такое следует жестко ставить на место. И Сталин поставил, хоть и относительно мягко.

Второй эпизод, который принято расценивать как «опалу» - это назначение на тыловой Уральский военный округ. И снова обратимся к документам. Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О т. Жукове Г.К. Маршале Советского Союза»[5]

Тов. Жуков, в бытность Главкомом группы Советских оккупационных войск в Германии, … встал на путь мародерства, занявшись присвоением и вывозом из Германии для личных нужд большого количества различных ценностей. … В итоге всего этого Жуковым было присвоено до 70 ценных золотых предметов (кулоны и кольца с драгоценными камнями, часы, серьги с бриллиантами, браслеты, броши и т.д.), до 740 предметов столового серебра и серебряной посуды и сверх того еще до 30 килограммов разных серебряных изделий, до 50 дорогостоящих ковров и гобеленов, более 60 картин, представляющих большую художественную ценность, около 3 700 метров шелка, шерсти, парчи, бархата и др. тканей, свыше 320 шкурок ценных мехов и т.д. Будучи вызван в Комиссию для дачи объяснений, т. Жуков вел себя неподобающим для члена партии и командира Советской Армии образом, в объяснениях был неискренним и пытался всячески скрыть и замазать факты своего антипартийного поведения. Указанные выше поступки и поведение Жукова на Комиссии характеризует его как человека, опустившегося в политическом и моральном отношении. Учитывая все изложенное, ЦК ВКП(б) постановляет: 1. Признавая, что т.Жуков за свои поступки заслуживает исключения из рядов партии и предания суду, сделать т. Жукову последнее предупреждение, предоставив ему в последний раз возможность исправиться и стать честным членом партии, достойным командирского звания. 2. Освободить т. Жукова с поста командующего Одесским военным округом, назначив его командующим одним из меньших округов. 3. Обязать т. Жукова немедленно сдать в Госфонд все незаконно присвоенные им драгоценности и вещи.»

И здесь мы не устаем поражаться мягкости руководства СССР. Действовавший на момент происходивших событий УК РСФСР прямо предусматривал ответственность за мародерство (ст.ст. 193_27, 193_28) от 3 лет, а при отягчающих обстоятельствах «высшую меру социальной защиты с конфискацией имущества». Особенно в сравнении с другими фигурантами «Трофейного дела», например генерал-лейтенант К.Ф. Телегин был осужден на 25 лет лагерей, освобожден в 1955-м; генерал-лейтенант В.В. Крюков – на 25 лет и в 1953-м освобожден и полностью реабилитирован. Остается вопрос, чем объяснить эту мягкость? Стремлением «не выносить сор из избы», не сажать и не расстреливать человека, успевшего стать символом Победы? Или покровительством сил, которые до сих пор двигали и поддерживали Жукова?

[1] Объясняется такая ситуация, скорее всего тем, что в армии мирного времени не только маршальских и генеральских, но и в принципе должностей было мало относительно количества высших офицеров. В этой ситуации, пожалуй, в лучшей ситуации оказался К.К. Рокоссовский, который сначала командовал Северной Группой Войск в Польше, а потом занял пост министра национальной обороны Польши. С одной стороны, занимал приличествующую маршальскому званию должность, с другой – оказался в стороне от послевоенной схватки за власть.

[2] К слову, все источники говорят о том, что мундир генералиссимуса и погоны к нему были разработаны, но Сталин никогда их не носил, как не носил и Звезду Героя Социалистического Труда.

[3] http://gov.karelia.ru/Karelia/548/37.html \

[4] Опубликован «Военно-исторический журнал», 1993, № 5. Полный текст приказа можно увидеть например, здесь: http://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1002583 [5] Полный текст можно увидеть, например, здесь: http://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1002762