Можно не верить православным, но герою Великой Отечественной поверьте

«Весь мир насилья мы разрушим
До основания...»


Современные атеисты и просто ностальгирующие по Советскому Союзу люди часто возмущаются очернением истории первого в мире Рабоче-крестьянского государства. И, надо признать, иногда их возмущение бывает справедливым.

Но при этом не стоит и забывать о том, что не было подобного периода в истории нашего народа, чтобы с таким азартом очернялась эта самая история, как во времена СССР: переименовывались города и улицы, сжигались книги, переписывались учебники, свергались памятники, взрывались храмы (в том числе и построенные на народные деньги в честь судьбоносных событий)...

Упоенные своей властью, большевики хотели построить свой новый мир, выбросив на помойку нашу тысячелетнюю историю. Однако вторжение Вермахта в 1941 году и последующая за этим катастрофа отрезвила многих, в том числе и наше руководство. Начали улучшаться отношения с Церковью, в атаку с советскими солдатами пошли прославленные полководцы прошлого.

Атеисты сейчас любят спекулировать на этой теме, дескать православные «примазываются к нашей Победе». Повернется ли у них язык сказать, что атеисты во время Великой Отечественной Войны «примазывались» к победам православных солдат, шедших в бой за «Веру, Царя и Отечество»?

В числе протрезвевших в те суровые годы был и прославленный маршал Рокоссовский:

«В дороге невольно стал думать о том, что же произошло, что мы потерпели такое тяжелое поражение в начальный период войны.»
«Приходилось слышать и читать во многих трудах военного характера, издаваемых у нас в послеоктябрьский период, острую критику русского генералитета, в том числе и русского Генерального штаба, обвинявшегося в тупоумии бездарности, самодурстве и пр. Но, вспоминая начало первой мировой войны и изучая план русского Генерального штаба составленный до ее начала, я убедился в обратном.
Тот план был составлен именно с учетом всех реальных особенностей, могущих оказать то или иное влияние на сроки готовности, сосредоточения и развертывания главных сил.

Им предусматривались сравнительные возможности России и Германии быстро отмобилизоваться и сосредоточить на границе свои главные силы. Из этого исходили при определении рубежа развертывания и его удаления от границы. В соответствии с этим определялись также силы и состав войск прикрытия развертывания. По тем временам рубежом развертывания являлся преимущественно рубеж приграничных крепостей. Вот такой план мне был понятен.»

Остановившись на кратковременный отдых в безымянной деревне, наш полководец был пристыжен стариком-ветераном:

«– Товарищ командир, что же вы делаете!..
Я повернулся и присмотрелся. На кровати лежал седобородый старик. Оказалось, отец хозяйки.
Пронзительно уставившись на меня, он говорил голосом, полным горечи и боли:
– Товарищ командир… сами вы уходите, а нас бросаете. Нас оставляете врагу, ведь мы для Красной Армии отдавали все, и последнюю рубашку не пожалели бы. Я старый солдат, воевал с немцами. Мы врага на русскую землю не пустили. Что же вы делаете?..
Эти слова помню и по сей день. Я ощутил их как пощечину, да и все присутствовавшие были удручены.
Конечно, мы попытались разъяснить, что неудачи временные, что вернемся обратно. Но, откровенно говоря, не осталось уверенности, что успокоили старого солдата, дважды раненного в первую мировую войну и теперь прикованного к постели. При расставании он сказал:
– Если бы не эта проклятая болезнь, ушел бы защищать Россию.
Снова в пути. Шагаю, а из головы никак не выходит эта изба, обреченная на бедствия семья, старый колхозник. Упрек его справедлив…»


Можно не верить православным, но хоть герою Великой Отечественной поверьте — не все было так плохо.

 

Источник: http://ycnokoutellb.livejournal.com/219334.html

7
583
6