Из дневника немецкого солдата.

Моя жизнь на войне от 1943 до 1945 года 
Тяжелые оборонительные сражения в районе Ахтырки

11 августа 1943 г. Мы едем назад, в Ахтырку, из Чернетчины. Русская авиация чрезвычайно активна! Иваны действуют повсюду. Здесь должен снова установиться нормальный фронт! Иначе повсюду будет продолжаться хаос. Враг постоянно вторгается в нашу линию обороны. Русские танки появляются внезапно из Тростянец, окружают нас и приводят войска в полное замешательство. Город Ахтырка становится основным районом боевых действий. Туда, на сборный пункт, все еще устремляются разбитые отступающие войска. Наша «Великая Германия» — мужчины, выбирающиеся из «дерьма», — с презрением смотрит в лица этих деморализованных солдат. Мы продолжаем выполнять роль «пожарной команды»! Но наш боевой обоз, где я служил, должен быть дьявольски наблюдательным. Ведь при таком запутанном положении следует всегда быть внимательными и уверенными. Хорошо еще, что на наших продовольственных складах всегда достаточно водки и яиц! Итак — пока такое положение остается в силе — можно будет, по крайней мере в редких случаях, приготовить хороший яичный ликер. Утром, на рассвете, появляются русские бомбардировщики и истребители. Они бросают бомбы и стреляют из пулеметов! Один из домов уже горит. В 1941 году наши воздушные силы имели превосходство в воздухе и знали, какое это имеет значение! Теперь наша авиация ослаблена. Иваны добились значительного воздушного господства! И теперь мы на собственном опыте узнали, что это значит! У нас есть легковая машина с опытным шофером, что дает нам возможность отправить ее на поиски нашей 9-й роты. Но водитель возвращается, так ее и не обнаружив. Тогда мы посылаем мотоциклиста на поиски 2-го батальона, чтобы там узнать, где точно находится 9-я рота. Он внезапно натолкнулся на два подбитых Т-34 на городской окраине Ахтырки. Итак, иваны занимают южную часть города! Наши легкие полевые орудия (легкие полевые гаубицы 10,5 см) и тяжелая полевая гаубица (15 см) стреляют на 500 м! 52-тонный танк они уничтожают прямой наводкой. Ехать по шоссейной дороге теперь становится очень опасно! Снова и снова прибывают большие соединения русских бомбардировщиков и истребителей (штурмовиков Ил-2). Наша дивизия разгрузила свое вооружение только наполовину. Иваны уже грозят не допустить разгрузку на платформе!

«Полк фузилеров»[3] и наши танки! И это все! Ходили слухи, что полк СС должен прибыть к нам с Миусского фронта. Но я не верил в это и спрашивал себя: «Как это может быть? Ведь он должен прибыть сюда только зимой? А для чудо-оружия еще рановато!»

12 августа 1943 г. Сегодня я еду в передовом отряде батальонного обоза. Мы должны попасть в Лебедин и вернуться назад. Чтобы преодолеть такое большое расстояние, необходимо двигаться по шоссе. По нему едут в обоих направлениях — к фронту и в тыл — многочисленные транспортные средства. Ежедневно над шоссе кружатся вражеские истребители, которые действуют очень активно! Мы спрашиваем себя: «А где же наши истребители?» Штурмовики с их бомбами, ракетами и пулеметами постоянно барражируют над дорогой. Трижды они появляются издали и подходят к нам, опускаясь совсем низко. Из всех бортов несутся молнии огня! Машины, стойте! Все выскакивают из них и бросаются в стороны. Но куда? Мы прыгаем в пшеничное поле. Выстрелы бортовых пушек самолетов посылают снаряды, которые с адским шумом плотно ложатся наряду с нами в землю. С визгом проносятся ракеты! Треск пулеметов слышен где-то справа от нас примерно от пяти до десяти метров в стороне. Пули зарываются в землю! И от всех 15 машин в течение нескольких минут остаются одни развалины! Мы верим — огненный вал миновал нас! Снаряды и мины зажигают солому и скошенное жнивье. Трое солдат подтягивают легкие пехотные минометы. Огонь вроде бы стихает, и мы прыгаем на оставшиеся целыми грузовики, которые на полном газу, поднимая за собой клубы пыли, несутся по дороге. Шоферам нелегко вести машины, так как из-за пыли они едва ли что видят впереди. По обочинам шоссе стоит несколько полусожженных грузовиков. Они не избежали огневого налета! Наконец мы приближаемся к расположенной несколько в стороне от шоссе деревне, где должны остановиться на новый привал. Квартирьеры распределяют дома, приклеивая к ним записки с надписью типа: «Ночлег 9-й роты. Сюда складывать оружие, матчасть, заводить во двор грузовики». На автомобиле я направляюсь к пункту сосредоточения 2-го батальона. Из-за постоянных налетов мы несемся со скоростью 70 км в час по шоссе. Над нами почти безоблачное сияющее голубое небо! Огромные облака пыли окутали транспортные средства. Если впереди застревает грузовик, то все остальные должны сбавить ход, так как не видят ничего на много метров вперед. Наши мундиры, оружие — все покрыто этой светло-желтой пылью.

На потных лицах отложился ее плотный слой, который хрустит между зубами! В 13.00 я догоняю батальон на шоссе. По нему движется множество колонн, которые из-за пыли значительно сбавили ход. Я задумываюсь о тех пилотах, которые едва ли три часа назад так зло прошлись «граблями» по нам. Я не знаю, почему употребил именно это слово, но оно, пожалуй, лучше всего подходит к характеру того обстрела, который летчики вели по нам. И все же мы спаслись! Однако должен же иметь человек и счастливую судьбу! Мы беспрепятственно подъехали к новым квартирам. Быстро получили информацию, в каком доме должны расположиться, заняли помещения. Солдаты уже копают около домов себе окопы, приговаривая: «Кто выкопает глубже, у того больше шансов выжить!» Я могу сообщить батальонному квартирмейстеру, что весь мой взвод благополучно дошел до квартир, не потерпев ущерба. Это обнадеживающий доклад. В отставшем обозе (в километре позади) где-то застряла почта! Ночью иван сердится, и нам постоянно надоедают стрекочущие «швейные машинки» — легкие русские учебные самолеты У-2. На этот раз они совсем близко от нас.

13 августа 1943 г. Наши ближайшие перспективы могут считаться довольно стабильными. Приказано отступать к речке Ворскла, хотя Ахтырка еще находится в наших руках. Это мало что меняет, но, разумеется, понимают приказ далеко не все. От Миусса прибывают к нам резервы дивизии СС, которые должны усилить наши позиции. Соблюдается девиз: «Нападение — самая хорошая защита!»
Отступление от Кременчуга

14–17 августа 1943 г. Я командую 1-м отделением боевого обеспечения. Мы снова в деревне, малом селении Чернецово. Ночью патрулируем близлежащую местность. При нынешней неразберихе нужно всегда рассчитывать на неожиданность. 9-я рота отделилась от нас. Разместилась в Ахтырке. Там у нее короткий отдых и возможность выспаться.

18 августа 1943 г. Сегодня нас атаковали. Пикирующие бомбардировщики налетают целыми соединениями! Тяжелая артиллерия Иванов (15,2-см; мы называем их «черные свиньи») осыпает нас снарядами, причем бьют они только по разведанным целям. Несмотря на это мы активно продвигаемся! Наша «Великая Германия» — танковый авангард — сумела связаться с находящимся на юго-востоке, идущим нам навстречу соединением СС. Обоз вышел наконец к нам из Ахтырки. Ночью нас постоянно бомбят русские штурмовики. Проклятье! Откуда у ивана столько самолетов? Это тяжелые бомбардировщики, а также «швейные машинки», которые трещат, как пулеметы, и сопровождают нас всю войну!

19 августа 1943 г. Наши грузовики хорошо укрыты. Саперы вырыли широкие окопы, куда они спускаются. Но одновременно на небе возникают эти чертовы самолеты! Бомбардировщики Иванов не оставляют нас ни днем ни ночью! Однако наша авиация начала также действовать более активно! Весь день гудят авиационные двигатели, зенитчики ведут мощный огонь по вражеским самолетам. На следующий день все начинается снова.

21 августа 1943 г. Мы действуем! Иван защищается изо всех сил! Никакой паники! Так прекрасно было ехать в поезде, а вот теперь мы снова прибываем на фронт!

22–23 августа 1943 г. Воинский обоз продвигается из Хухры. Здесь мы попадаем в окружение, и иваны не дают передвигаться! Повсюду царит паническое настроение! Все рушится и уничтожается! Далее наш путь лежит на Котельву — Опошню, затем в Диканьку! Там мы заняли оборону перед наступлением на цитадель и несколько недель пребывали в спокойствии.

24 августа 1943 г. Едем всю ночь! Повсюду — вспышки разрывающихся бомб. Постоянно слышен треск «швейных машинок» — пулеметов. Чтобы пилот после бомбардировки мог снова найти свой аэродром, его постоянно освещают лучи света. Мы называем их «следами пальцев трупа». Мы радуемся, что самолеты улетают, и приговариваем: «Иван, тебе пора домой!» Противник пускает ракеты, чтобы его «ворону» случайно не сбили свои! Прошло почти четыре года после моего пребывания на Восточном фронте, а я постоянно слышу в ушах только стрекотание «швейных машинок». Позднее, после возвращения вражеской авиации на свой аэродром, мы замечаем маленький подбитый самолетик (учебный аэроплан), который летит совсем низко. Это была его ошибка. Крылья У-2 обтянуты парусиной, а бомбы он, по-видимому, так и не сумел сбросить.

25–27 августа 1943 г. Нашу дивизию сменяют. Что ожидает нас теперь? По слухам, будет сформирована «новая 6-я армия»(после того как старая, 6-я, была разгромлена под Сталинградом). К тому времени уже были созданы дивизия СС и мы, «Великая Германия» — дивизия, всегда готовая вступить в бой! Я командую обозом, выехавшим из Лжутиския-Будежскижа к северо-западу от Полтавы.

28 августа 1943 г. 9-я дивизия со 2-м батальоном день и ночь марширует по направлению к фронту для его укрепления, так как там постоянно возникали опасные очаги.

29 августа 1943 г. Смена! Подразделения меняются. Они, должно быть, пришли с юга, с Миусского фронта? Сегодня вечером состоится, скорее всего, впервые за всю кампанию унтер-офицерское собрание. «У кого много забот, у того, по крайней мере, есть ликер» (Вильгельм Буш)[4]. Мы же имеем здесь, слава богу, достаточно спиртного! Так что можно отбросить в сторону все заботы и сомнения!

30 августа 1943 г. Перебазирование, кажется, пройдет спокойно. Подразделения дивизии из Полтавы отправят разгружать вагоны. Скорее всего, на это бросят и нашу «пожарную команду»? Однако незадолго до подхода к Полтаве появляется перед колонной фузилер Шторх и командует: «Поворачивайте. Слушайте новый приказ!»

Наступление отменяется. Все возвращаются на старое шоссе!

31 августа 1943 г. Дивизия собирается, готовится к маршу. Что теперь нас ждет?

1 сентября 1943 г. Сегодня наступил мой пятый военный год! Мы закрепились в Гадяче.

2 сентября 1943 г. Я еду на грузовике в полевой запасной батальон «Великой Германии». Дорога идет от Сорочинец на Борки. Оттуда я должен забирать четверых сотрудников санитарно-медицинской службы. Это примерно в 30 км. Я сижу со снятым с предохранителя пистолетом в кабине с шофером.

Это необходимо, так как существует опасность попасть под огонь партизан! Дорога после Лжутиския-Будежскижа идет среди довольно густых лесов. Однако пока никаких происшествий.

3 сентября 1943 г. Мы отступаем к Диканьке. Однако в Борки уже прибывает подкрепление: «Пожарная команда! Разворачиваемся на Зеньков! Там следует закрыть образовавшуюся брешь между двумя дивизиями». Вечером следует еще более решительный приказ наступать на Зеньков. Место определено точно, так как фронт еще далеко не стабилен.

4 сентября 1943 г. Нашу атаку сопровождают вновь прибывшие танки! Я слышу шум гусениц десяти «тигров», танков «IV» и «пантер». Общее число — 50 новых танков!

5 сентября 1943 г. По всему фронту идет интенсивное движение. Никакого покоя. Мы двигаемся на Даидаловку. Едва прибываем на место, там уже появляются русские штурмовики (Ил-2) и начинают бомбить шоссе. Откуда у иванов такое количество боевых летчиков? Из года в год у противника растет число мощных танков Т-34 на земле, а с 1943 года в небе появляется множество штурмовиков Ил-2. Однако и наши «штукас» господствуют в воздухе.

6 сентября 1943 г. Наша дивизия в 03.00 сменяет предыдущие части. Уже часом позднее иваны с 30 малыми танками снова подходят к Зенькову. Наш обоз, который сменил уже несколько помещений, на пути поворачивает и ищет место для отдыха. Но тут я узнаю, что для фузилерного подразделения «Великой Германии» приготовлены квартиры южнее расположения пехотной дивизии. На горизонте возникают клубы дыма и чад. Пыль на шоссе поднимается еще выше и плотным желто-зеленым слоем ложится на мундиры идущих в колонне солдат. Такого количества пыли я в своей жизни не видел!

7 сентября 1943 г. Мотопехотная дивизия «Великая Германия» начинает наступление от Опошни. С обеих сторон над атакующими висят самолеты-убийцы. К сожалению, «пожарная команда» несет от них большие потери. Солдаты (18–24 лет), идущие в авангарде, особенно часто попадают под их огонь, так как ни слева, ни справа их никто надежно не прикрывает! Убитых мы грузим на свои машины с продовольствием. Моя обязанность заключается в том, чтобы как-то похоронить этих бедных парней. После того как мы определяем их личности (обер-фельдфебель собирает трупы), осматриваем все сумки, личные вещи, почту, деньги, фотографии, письма, губные гармошки и т. д., все это складывается в рюкзаки. Пригодные к носке сапоги снимают. В конце концов убитых заворачивают в шерстяные одеяла или плащ-палатки и позднее, когда находится подходящее место при каком-нибудь крупном значительном населенном пункте, хоронят. Часто укладывают рядом сразу несколько товарищей. Каждый получает деревянный крест. Канцелярия определяет точную позицию захоронения и направляет родителям, невесте или известному другу убитого сообщение о смерти. Эти «похоронки» обязательно подписывает командир дивизии. Печальная работа! Как много товарищей, которых я хорошо знал, с которыми переживал тяжелые часы, должен теперь закопать в российскую землю. Унтер-офицеров при оружии и шанцевом инструменте, погибших во время тяжелых сражений, постоянно кладут в могилы и ставят над ними кресты. Сверху креста выжжен символ «Великой Германии», а под ним, если находят соответствующую капсулу, — чин и фамилия убитого. Часто указывают соединение, где он служил, иногда обращение к Богу или название страны, где покойник родился. И, конечно, дату смерти.

8 сентября 1943 г. Этот день принес нам некоторые неприятности. В «нашу деревню» прибывает обер-фельдфебель и хочет занять квартиру для генерала Кнобельсдорфа! После короткой, но довольно громкой перебранки обер-фельдфебель, считая, что он старше меня по чину, предложил мне отсюда убраться. Он ругался, как сапожник, пока я его не выставил из квартиры. Когда позднее прибыл к нам генерал, я сообщил ему, что обер-фельдфебель уже ушел в другую деревню. Генерал поблагодарил меня и отправился дальше. Вскоре прибыл посыльный с приказом убраться из деревни в пределах трех часов! Вся территория южнее Днепра будет сдана русским, а новый фронт создан за рекой.

В связи с этим все зерно, скот, лошади, вообще все ценное надо перебросить за реку. Туда же следует отправить всех гражданских, которые еще остались здесь. Предстояло настоящее «переселение народов». Можно было наблюдать, как срочно косят и собирают созревшее на полях зерно, которое предстоит погрузить и вывезти за Днепр. Русским должно было достаться только пустое пространство, где не оставалось бы ничего ценного. Также все большие копны соломы, величиной с дома, следовало поджечь. Мы уже видели, как огонь гуляет по полям с оставшейся на них соломой. Повсюду стелется дым. Раздаются взрывы, рушатся железнодорожные линии, шпалы выворачиваются из земли. «Сожженная земля». Такой она представилась в свое время зимой 1941/42 годов перед Москвой. (Как и во время нашествия Наполеона в 1812 году.)

Ночью все горит, воздух раскален, зола тлеет на выжженной земле вокруг нас. Много домов уже сгорело. Картина ужасная! C'est la guerre![5] — Это война! Сплошное безумие! Может, это и задержит русских, но ненадолго.

9 сентября 1943 г. Сегодня я принимаю на себя обоз II 9-й дивизии. Выезжаю на разведку с тремя грузовиками в Сорочинцы (около 40 км на запад). По радио передают: «Италия капитулировала, Бадольо — изменник!» Что там случилось? Здесь же продолжается проклятая война.

10 сентября 1943 г. День прошел много тревожнее, так как еще вчера вечером пришло сообщение, что во время обеда во дворе русский минометчик убил унтер-офицеров Шпигеля, Альбурга и Муггенбурга, а также еще четверых пехотинцев. В течение дня в жестоких сражениях погибло уже четыре солдата. Это надо же! За один день пали смертью храбрых 11 товарищей! Когда я узнал об этом, то сразу же написал рапорт на имя командира дивизии, чтобы меня отправили на передовую в составе роты или в качестве минометчика! После недолгого ожидания последовал приказ: «Оставайтесь на том месте, где вам было назначено!» Я разочарован! Как много друзей погибло при этом нападении, я пока еще не узнал. К сожалению, враг не будет теперь уничтожен моим фаустпатроном! Кроме того, я узнал, что произошел разрыв мины в трубе, при котором погиб стрелок, а его напарник тяжело ранен! Ужасная война!

Во все военные годы это первый разрыв в трубе у нас. Я хочу особо отметить 9-ю роту. При наступлении мы имели только два тяжелых пулемета и четыре миномета (8,14-см). Это примерно на 45–50 солдат! (Рота прибыла на фронт в соответствии со штатным расписанием — 150 бойцов!) В деревнях и городах, которые мы покидаем, все делается в соответствии с приказом!

Специальные команды эвакуируют население. Все, что годится в дело и на чем можно передвигаться, конфискуется. Колонны грузовиков, полностью нагруженные зерном, движутся к Миргороду.

11 сентября 1943 г. Я выезжаю с моими тремя грузовиками из Великой Багачки (примерно 70 км западнее Полтавы). К нашему счастью, снова заморосило. А то у нас от пыли лица покрылись уже склизкой грязью. Мы едем, словно по жидкому мылу! Справа от дороги горят большое колхозное здание и амбар. Повсюду мы видим и слышим взрывы. Иванам ничего не следует оставлять! Наши части «планомерно» отступают назад. Однако, к сожалению, темп и места, где мы должны останавливаться на отдых, определяют иваны. Наше хозяйственное подразделение между тем на фронте, как всегда, является арьергардом и представляет собой «пожарную команду»! Перехватываем русские радиограммы со словами: «Мы захватим и уничтожим „Великую Германию“!» Уничтожить нас! Эй-эй! Это далеко не так просто. Как часто нас уже считали разбитыми. Иваны наступали и с фронта, и с тыла! Казалось, нам конец. Другие немецкие подразделения уже прекратили свое существование. А мы выстояли! Действительно, мы несколько раз попадали в окружение, нас штурмовали танки и орудия, а сверх этого, 3,7-см и 2-см зенитные пушки, и враг неоднократно бросался на нас с криками «ура!» А мы продолжали наносить ответные удары! Иваны очень хотели бы ничего не оставить от нас здесь. Мы ведь для них неодолимое препятствие, которое мешает дальнейшему продвижению, и часто перечеркиваем их далеко идущие планы! Я вспоминал при этом слова майора Тоде, командира резервного батальона «Великой Германии» в Нейруппине: «Там, где находится „Великая Германия“, все всегда будет в порядке!»

12 сентября 1943 г. Сегодня я получил приказ найти полевую почту! Думаю, что здесь ее, конечно, уже не существует.

13 сентября 1943 г. Мы снова перехватываем несколько радиограмм русских: «Немцы отступают. Эти проклятые козлы и бандиты бегут от одной нашей армии к другой, грабя все вокруг. Пока они еще не у нас в руках. Но мы окружим и уничтожим их!» Итак, мы бандиты и действительно берем у иванов все, что возможно. Это, конечно, дурно, но правильно. Ничего нельзя оставлять у них.

14–17 сентября 1943 г. В обозе две роты пехоты «Великой Германии». Марш продолжается. 08.00. Мы проезжаем через Багачку по грязной топкой дороге, далее на Решетиловку (расстояние — 70 км). Больше сегодня уже не двинемся с места! Перед местным «солдатским домом» короткий, на 15 минут, отдых, в котором мы безотлагательно нуждаемся. Срочно нужно моторное масло и бензин для транспортных средств. Но где их взять? Смертельно уставшие, мы спим в избе для шоферов грузовиков. Когда просыпаемся, небо проясняется.

18 сентября 1943 г. Мы заправляем венгерские грузовики. Бензин покупаем за водку. За бутылку получаем 20 литров моторного масла и канистру бензина. Теперь едем по хорошему большому шоссе № 4 в направлении Кременчуга. Шоссе снова сухое. К счастью, мы избавлены и от налетов русских летчиков. С нами вместе едет и обоз подразделения войск СС и вслед за ним ещё один, движущийся к мосту через Днепр. В колоннах едут также и зенитные подразделения. До 16.00 мы продвигаемся довольно беспрепятственно от Кременчуга к Днепру. Нам сообщают, что впереди единственный большой мост. На ночь мы останавливаемся в восточной части города.

19 сентября 1943 г. Мы нашли квартиры и уже хотели залечь на койки, как раздалась воздушная тревога. Надо же, так хотелось спать, а тут налет авиации! Тяжелые 8,8-см зенитные орудия вступают в бой! Прожектора ищут самолеты врага. Несколько бомб падают совсем близко от нас. В 21.00 снова установилось спокойствие. Обратил внимание на то, что здесь сосредоточилось много зенитных тяжелых батарей. Видимо, мост имеет чрезвычайно важное значение и требует особой охраны зенитными орудиями!

.

Библиотека lib.ololo.cc 
 


Ганс Гейнц Рефельд В ад с «Великой Германией» Фронтовой дневник ветерана танкового корпуса «Гросс Дойчланд» 
Моя жизнь на войне с 1941 по 1943 год То, что мне пришлось испытать