Архивы уничтожены и закрыты.К общему стыду; до сих пор гадаем кто развязал ВОВ

Российский ученый-историк Арутюнов Аким Арменакович. Фото: Юлия Цигун/Великая Эпоха

О том, как разразились Вторая мировая и Великая Отечественная война, написано огромное количество мемуаров и коллективных трудов. В большинстве из них – особенно отечественных авторов – утверждается, что военные приготовления инспирировались и поощрялись правящими кругами США, Англии и Франции.

Однако, как утверждает известный российский ученый – историк Аким Арутюнов, главными пособниками разыгравшейся трагедии были совсем иные круги. Ученый приводит документальные свидетельства их секретных связей и военно-политических акций.

Версальский вердикт

С подписанием 28 июня 1919 года Версальского мира, проигравшей Первую мировую войну кайзеровской Германии был нанесен страшный материальный и моральный удар. И, прежде всего он потряс Германию в военном вопросе. Армия, состоящая из добровольцев (воинская повинность была отменена), не должна была превысить 100 тысяч человек. Все укрепления Германии, кроме восточных и южных, уничтожались. Генеральный штаб распускался. Военно-морской флот был сведен к шести броненосцам, 6 легким крейсерам, 12 контрминоносцам и 12 миноносцам. Германии запрещалось иметь подводный флот. Остальные военные суда подлежали передаче союзникам или уничтожению. Германии запрещалось иметь военную и морскую авиацию, любые виды дирижаблей.

По Версальскому мирному договору Германия обязывалась вернуть Франции Эльзае – Лотарингию в границах 1870 года со всеми мостами через Рейн. Угольные копи Саарского бассейна переходили в собственность Франции. Германия признавала независимость Чехословакии и Польши. Более того, последняя получила право контроля над железнодорожными и речными путями Данцигского коридора, а германская территория была разделена Польским коридором. Округа Эйпен и Мальме отошли к Бельгии, районы Шлезвиг – Гольштейн перешли к Дании.

В общем, от Германии отошла одна восьмая часть территории и одна двенадцатая часть населения. Союзные страны заняли все германские колонии…

Опустошительными для Германии оказались и финансовые условия Версальского договора. Например, на первых порах Германия должна была выплатить союзникам 20 миллионов марок золотом. Она так же обязывалась передать союзникам и другие материальные ценности.

С коммунистическим приветом из Кремля!

В соответствии со статьей 116 мирного договора Германия признавала право России на получение соответствующей доли репарации.  На конференции в Версале союзники всячески пытались убедить Россию потребовать от Германии своей доли репарационных выплат. Но что интересно: Ленин от всего этого отказался. Более того, еще за два месяца до полного военного поражения Германии в войне он, в соответствии с договоренностями в Брест-Литовске, санкционировал отправку в Берлин 93 тонны российского золота. В результате получилось, что побежденная Германия расплачивалась с победителями российским золотом. Но это был лишь аванс. 27 августа 1918 года был подписан русско-германский дополнительный договор к Брест-Литовскому мирному договору от 3 марта 1918 года с приложениями экономического и правового характера и дополнениями.

В частности, Россия предоставляла Германии четвертую часть добытой в Баку нефти и нефтяных продуктов. По дополнительному финансовому соглашению Советская Россия обязалась уплатить Германии 6 миллиардов марок в шесть взносов. Первый взнос – в 1,5 миллиарда, из них 245564 килограмма золотом и 545 миллионов рублей кредитными билетами немедленно. Второй взнос – к 10 сентября, примерно  в той же пропорции. Четыре взноса (30 сентября, 31 октября, 30 ноября и 31 декабря 1918 года), каждый по 50676 килограммов золота и по 113 с лишним миллионов рублей кредитными билетами. Один миллиард погашался доставкой русских товаров с 15 ноября 1918 года по 31 марта 1920 года. Два с половиной миллиарда погашались билетами особого 6-и процентного займа. Погашение последнего миллиарда должно было определяться особым соглашение.

И это не все. Именно в это тяжелое для поверженной кайзеровской Германии время, когда она и думать не могла о реванше, поскольку буквально задыхалась в жестоких тисках Версаля, новоиспеченное большевистское правительство протянуло ей руку помощи. Именно по распоряжению Ленина в Германию отправляли хлеб, мясо и другие сельскохозяйственные продукты. Отправлялись, хотя в те годы многие губернии собственной страны (Поволжье, Украина, Крым и др.) были охвачены засухой, миллионы людей умирали от голода, а в ряде губерний, как явствует из донесений ЧК с мест, было отмечено массовое людоедство.

Со временем, этот хлебный поток не только не прекратился, а, напротив, сильно увеличился. 7 декабря 1922 года, например, на заседании Политбюро ЦК РКП (б), прошедшем под председательством Ленина, было принято постановление следующего содержания: «Признать государственно-необходимым вывоз хлеба в размере до 50 миллионов пудов».

Конечно, было бы самым простым видеть за всеми действиями «вождя мирового пролетариата» чистый альтруизм или проявление благодарности за германские деньги, направленные на «оживление классовой борьбы» после февраля 1917 года. Однако, на самом деле, за данной акцией стоял вполне деловой и циничный расчет. Причем расчет особого, так сказать, большевистского замеса. Он был связан с тем, что Ленин рассматривал мировую войну, прежде всего как катализатор, из которого неизбежно должна была вырасти «Мировая революция».

О том, что Ленин горячо ратовал за европейскую войну, считал войну «Австрии с Россией…очень полезной для революции (во всей восточной Европе) штукой», свидетельствуют многие его высказывания. Например, в написанном им в конце февраля 1916года «Первоначальном варианте предложения ЦК РСФРП Второй социалистической конференции» содержится такое утверждение: «Из Циммервальдского манифеста и из циркуляра I.S.K. от 10.11.16 вытекает с неизбежностью, что всякая «война с войной» и «борьба за мир» является лицемерием, если она не связана неразрывно с немедленной революционной массовой борьбой, с пропагандой и подготовкой таковой».

Впрочем, гораздо убедительнее всяких слов и теоретических выкладок свидетельствовали конкретные дела большевистского правительства во главе с Лениным.

Так, в результате переговоров во второй половине 1922 года между немецкими и российскими военными руководителями родилось соглашение, с которого начался новый практический этап налаживания далеко идущего сотрудничества между Берлином и Москвой. В соответствии с ним, Советская Россия заявляла о своей готовности предоставить в распоряжение «ущемленной» Версальским договором Германии аэродромы и персонал, необходимый для подготовки летных кадров, испытания немецких воздушных судов и авиационного оборудования. В обмен Германия брала на себя обязательство предоставить Росси техническую информацию, полученную в ходе этих испытаний, и поделиться достигнутым. Дальнейший исторический ход событий расставит все по своим местам. И покажет, как на самом деле «немецкие друзья поделятся достигнутым». И с чем оставят собственный народ «хитроумные» пролетарские вожди…

Пока же обратим внимание только на одно обстоятельство: как последовательно и упорно, действуя в обход Версальского договора, высокомерно и нагло игнорируя инициативы запада и не страшась никаких народных жертв, добивались своей цели Ленин и его соратники.

Верный ученик и продолжатель дел Ленина

Самым верным и самым последовательным из них оказался Иосиф Сталин (Джугаев). Именно при нем 24 апреля 1926 года был подписан «Договор о ненападении и нейтралитете между Германией и СССР», после чего военное сотрудничество обеих стран приобрело невиданную ранее широту и конкретность. Началось с интенсивного направления представителей командного состава на обучение военно-учебные заведения обеих стран.

А развилось – если иметь в виду, прежде всего эффективность – в усиленной милитаристской подготовке, главным образом, одной стороны – германской. Именно для германских военных в СССР были развернуты три центра боевого применения: авиации – «Липецк»; бронетанковых войск – «КаМа» (Казань); химических войск – «Томка» (Шиханы под Вольском).

Отметим, что Липецкое летное училище было первым настоящим центром подготовки летчиков для германской военной авиации после окончания Первой мировой войны. О его важности говорит такой факт: центр был включен в организационную структуру германских военно-воздушных сил. В Липецке прошли летную и учено-боевую подготовку многие известные немецкие летчики – асы. Например, Блюме, Блюмензаат, Гейн, Макраци, Рессинг, Теецман, Фосс и многие другие. Примечательно, что в Липецком летном училище, помимо инспектирования, повышал свое летное мастерство один из фашистских главарей Г.Геринг, а так же другие летчики командного состава германских ВВС.

Правительства двух дружественных стран дальновидно позаботились и о том, чтобы немецким летчикам было не только где летать, но и на чем.

Так, на авиационном заводе, построенном в подмосковных тогда Филях, был размещен германский заказ по производству немецких «Юнкеров». В строительстве самолетов принимал участие инженерно-технический персонал Германии. По свидетельству отставного генерала Гельмута Фельми, «рейх вложил более 100 млн. марок в предприятие «Юнкерс», большая часть которых пошла на строительство дочернего завода в Филях».

В танковой школе «КаМа» (сокращенное название от Казань и фамилии первого начальника школы Мальбранта) прошли курс обучения сотни немецких военных. В Казани побывали будущие генералы германской армии, командующий 2-й танковой группы периода Второй мировой войны Гудерпан (дважды: в 1932 и 1933г.г.) и командующий 4-й танковой группы Гиппнер. Танковой школой в те годы командовал генерал бронетанковых войск Освальд Лутц.

Сверхсекретной научной и учебной химической базой стал центр «Томка», разместившийся в поселке Шаханы Саратовской губернии. Здесь немецкие специалисты отрабатывали тактику применения отравляющих веществ авиацией, артиллерией, а так же способы дегазации и действия на зараженной местности.  Эти антигуманные работы проводились под пристальным контролем начальника химического управления Рабоче-крестьянской Красной Армии Фишмана.

Одним из важных объектов в плане развития советско-германского сотрудничества стало строительство в 1927 году химического завода «Берсоль» в Иващенково (с 1929 года Чапаевск) Самарской губернии. Нужно ли говорить об опасности выпускаемой заводом продукции, если в сутки производилось 6 тонн отравляющих веществ (ОВ). В том же Чапаевске завод «Полимер» производил снаряды для корабельной артиллерии. На заводе немецкие специалисты отрабатывали взрывчатые вещества малой гигроскопичности для артиллерии военно-морского флота и других военных целей.

Особо надо сказать о деятельности академий Генерального штаба двух стран. Сегодня уже не является секретом, что слушателями академии Генштаба им. Фрунзе являлись немецкие военачальники. Здесь совершенствовали свои военные знания, а заодно углубленно изучали будущего противника будущие генерал – фельдмаршалы рейха Браухич, Кейтель, Крузе, Кречмер, Манштейн и Модель (родственник Владимира Ульянова по материнской линии), генералы Бломберг, Горн, Фабир, Фейге и другие офицеры Рейха.

С Красной Армией тесно контактировали генералы Фридрих Паулюс, Людовиг Кюблер, Вальтер Хайтц, Дитрих фон Заукен, Готхард Хенричи, Курт Штудент, Хуго Шперле, Мартин Пикер, Вильгельм Шпайдель, Пауль Дайхман, Херхудт фон Роден, Хайнрих Ашенбреннер и другие военачальники.

«Проволочки» советской дипломатии

Приведенные выше факты убедительно показывают, что благодаря всесторонней поддержке советского правительства германская правящая верхушка получила прекрасную возможность не только оправиться от Версальского нокаута, но и бешеными темпами милитаризировать страну, готовить ее для широкомасштабных захватнических войн.

С приходом к власти Гитлера этот процесс пошел семимильными шагами. Этому способствовали сырьевые и продуктовые поставки СССР Германии. Советский Союз строго по графику поставлял Рейху хлеб, масло, лес, нефть, медь, никель, хром, кобальт, фосфаты, марганец, кожу, шерсть, хлопок, и другое стратегическое сырье. «Военные поставки из России в Третий Рейх, - пишет немецкий исследовательХильдебранд, - помогли преодолеть внешнюю зависимость  Германии от сырья и продовольствия».

К началу весны 1938 года фашистская Германия, восстановив свою военную мощь, перешла к активным военно-политическим действия. Гитлер, использовав все возможные средства, включая угрозу, добился 11 марта капитуляции Правительства Австрии и своим приказом от 14 марта, сделал ее провинцией Германии.

На очереди была Чехословакия. К этому времени Чехословацкая экономика уже все больше включалась в сферу экономических интересов Рейха. Германские монополии и крупные корпорации решительно  и интенсивно стали поглощать крупные чешские предприятия. Такие действия немецких банкиров и монополистов не могли не подорвать экономику Чехословакии. Они все больше и больше ставили Чехословакию в зависимость от Германии и ее рынков. Неравные условия торговли привели к тому, что в последнем квартале 1938 года Чехословакия имела пассивный торговый баланс с Германией в 15 млн. крон.

21 октября 1938 года Гитлер и генерал Кейтель подписали директиву, в соответствии с которой германские войска должны были осуществить «быструю оккупацию Чехии». А 17 декабря Кейтель разослал в войска дополнение к директиве от 21 октября, в котором предписывалось приступить к осуществлению всей операции по захвату Чехии.

Расчлененная, экономически нежизнеспособная, слабая в военном отношении страна оказалась перед лицом неминуемого ее захвата фашистской Германией. 15 марта 1939 года немецкие войска фактически беспрепятственно вошли в Прагу.

Окрыленный успехом, 23 марта нацистские войска, выполняя приказ фюрера, оккупировали принадлежащую Литве Клайпеду. А спустя два дня официальный Берлин наглым образом потребовал у Польши согласия передать Германии Данциг (Гданьск), а так же предоставить ей экстерриториальную автостраду и железную дорогу, пересекающую «польский коридор». Польша, естественно, отказалась выполнить эти требования германского правительства. В ответ Германия в одностороннем порядке аннулировала германо-польский пакт о ненападении от 1934 года. Чтобы развязать себе руки, она в том же году вышла из Лиги Наций.

Правительствам Англии и Франции стало предельно ясно, что Гитлер намерен приступить к захвату Польши, поскольку в его каннибальских планах «Drang nach Osten» отводилась агрессия против польского государства. Поэтому реакция Англии и Франции на действия Германии оказалась достаточно быстрой. В сложившейся острой политической и психологической ситуации, когда волосок отделял Европу от глобальной войны, Англия и Франция взяли на себя инициативу создания союза держав с участием СССР против агрессора. Подобное объединение – будь таковое без проволочек создано – вполне могло бы предотвратить Вторую мировую войну. Ибо в 1939 году Гитлер вряд ли посмел бы ввязаться в вооруженный конфликт сразу с тремя крупнейшими европейскими державами плюс Польша.

Поэтому еще 21 марта 1939 года посол Англии в СССР Уильям Сидс вручил наркому иностранных дел М.М.Литвинову проект декларации Англии, Франции, СССР и Польши. В документе говорилось: «Мы, нижеподписавшиеся, надлежащим образом на то уполномоченные, настоящим заявляем, что, поскольку мир и безопасность в Европе являются делом общих интересов и забот, и поскольку европейский мир и безопасность могут быть задеты любыми действиями, составляющими угрозу политической независимости любого европейского государства, наши соответственные правительства настоящим обязуются немедленно совещаться о тех шагах, которые должны быть предприняты для общего сопротивления таким действиям».

Суть проекта декларации была ясна и проста – надо было действовать энергично и конструктивно, чтобы не допустить агрессорам, развязать мировую войну.

Ответ Литвинова был довольно обескураживающим. Советский нарком попросту переводил обсуждение от сути к процедуре: мы – де, конечно, незамедлительно подпишем декларацию, но пусть сначала это сделают Франция и Польша. Документ заключала фраза: «Для придания акту особой торжественности и обязательности предлагаем подписать (декларацию – А.А.) премьер-министрам и министрам иностранных дал всех четырех государств».

Странно, не правда ли? Европа находится на пороге большой и страшной войны. Обстановка требует оперативных шагов. А советское правительство озабочено приданием акту подписания декларации «особой торжественности и обязательности».

Было очевидно, что советская сторона на переговорах стоит на позициях их срыва. Отметим, что в это неблаговидное дело вносила лепту и военная делегация СССР, возглавляемая К.Е. Ворошиловым. Например, по третьему варианту, разработанному Генштабом РККА, Польша обязательно должна была выступить против Германии, «выделяя не менее 45 пехотных дивизий, усиленных артиллерией, танками и авиацией, и пропускать советские войска через виленский коридор и Галицию».

Не серьезно было требовать от Польши выделить против Германии 45 пехотных дивизий. Нереальность этого требования подтверждается даже тем, что в германо-польской войне Польша с большим трудом смогла выставить против агрессоров в сентябре 1939 года всего лишь 39 дивизий.

Замечания и оговорки советской стороны на все предложения и пункты проектов договора Англии и Франции сыпались как из рога изобилия. Очень скоро стало ясно, что в отличие от английского предложения, что каждый из союзников выступает в защиту любого европейского государства от агрессии со стороны какой-либо державы, советское правительство предлагало избирательный принцип, который, прежде всего, обеспечивал безопасность границ самого СССР. В результате такой неконструктивной, учитывающей лишь собственные интересы позиции, переговоры на протяжении двух с половиной месяцев так и не сдвинулись с мертвой точки. Советское правительство преднамеренно затягивало переговоры, выдвигало на рассмотрение партнеров такие невыполнимые условия, которые неминуемо должны были привести переговоры в тупик.

Коварная большевистская хитрость

Советское правительство преднамеренно сорвало московские переговоры, поскольку ему не нужен был мир в Европе. Коварство и лицемерие сталинской дипломатии заключалось не только в том, что она пренебрежительно относилась к нормам общественной морали. Дело в том, что  когда в Москве проходили переговоры между военными делегациями СССР, Англии и Франции, именно в это время советское правительство через своего поверенного в делах СССР в Берлине Г.А.Астахова осуществляло секретные переговоры и переписку с немецкими властями по вопросам, представляющим обоюдный интерес. В переговорах с Астаховым с немецкой стороны принимали участие министр иностранных дел Йохим Риббентроп, стат-секретарь Эрнст Вайцзеккер (родственник Ленина по материнской линии) и другие нацистские дипломаты. Результаты этих переговоров для Сталина были более чем обнадеживающими.

С удивительной быстротой развивалось заочное сотрудничество между Сталиным и Гитлером. Оба маньяка поняли, что пора переходить к конкретным делам.

Тайное заседание Политбюро ЦК ВКП (б)

Все по своим местам Сталин расставил  в своей речи на закрытом заседании Политбюро ЦК ВКП (б), состоявшемся в 10часов вечера 19 августа 1939 года, то есть за четыре дня до подписания советско-германского договора о ненападении и секретного дополнительного протокола.

Вот что говорил Сталин в тот роковой вечер: «Мир или война. Это вопрос вступает в критическую фазу. Его решение полностью зависит от позиции, которую займет Советский Союз. Мы полностью убеждены, что если мы заключим альянс с Францией и Великобританией, Германия будет вынуждена отступить перед Польшей и искать «modus Vivendi» с западными державами. В этом случае войны можно избежать, но последующее развитие ситуации приобретет угрожающий характер для нас.

С другой стороны, если мы примем предложение Германии, которое вам известно, подписав с ней пакт о ненападении, Германия, естественно, атакует Польшу, и вмешательство Франции и Англии будет неизбежно. При этих обстоятельствах мы имеем много шансов остаться в стороне от конфликта, и сможем иметь определенные преимущества. Этого требуют наши интересы. Таким образом, наш выбор ясен: мы должны принять предложение Германии и любезно отослать обратно англо-французскую миссию. Это не очень сложно, учитывая те преимущества, которые мы получим таким образом. Для нас очевидно, что Польша будет уничтожена до того, как Франция и Англия придут к ней на помощь. В этом случае Германия отдаст нам часть Польши до границ Варшавы, включая украинскую Галицию.

Германия даст нам полную свободу действий в отношении трех прибалтийских стран. Она не возражает против возвращения Бессарабии России. Она готова отдать под наше влияние Румынию, Болгарию и Венгрию. Остается открытым вопрос с Югославией. Решение по Югославии зависит от позиции Италии. Если Италия останется на стороне Германии, тогда она потребует, чтобы Югославия осталась ее зоной влияния и так же через Югославию она получит доступ к Адриатическому морю. Но если Италия не будет с Германией, тогда Германия получит доступ к Адриатическому морю и Югославия будет нашей зоной влияния. Сходя из этого, возможно, там Германия и закончит войну.

Необходимо также предусмотреть и возможность поражения Германии. Рассмотрим случай поражения Германии. Англия и Франция еще имеют силы для того, чтобы захватить Берлин и разрушить Германию,  в этом случае мы не сможем помочь Германии. Таким образом, наша цель такова, чтобы Германия как можно дольше вела войну для того, чтобы Англия и Франция растратили все свои силы и были неспособны победить Германию. Наша позиция должна оставаться нейтральной, мы помогаем Германии экономически, поставляем ей сырье и продукты питания. Но наша помощь не должна переходить определенные границы для того, чтобы не компрометировать наше экономическое положение и не ослабить нашу военную мощь.

В то же время мы должны в целом вести активную пропаганду коммунизма в англо-французском блоке, в частности во Франции. Мы должны четко понимать, что в этой стране наша партия обязана во время войны из легального положения перейти в активное подполье. Мы знаем, что такая деятельность потребует больших затрат, но мы должны принести эти жертвы. Если подготовительная работа будет проведена правильно, то безопасность Германии будет обеспечена. Именно поэтому необходимо провести советизацию Франции.

Проанализируем и вторую гипотезу о победе Германии. Если Германия победит, то она закончит войну очень истощенной для того, чтобы вести военные действия против нас в течение десяти лет. С другой стороны, победившая Германия будет иметь много колоний. Эксплуатация этих колоний и их адаптация к германским порядкам также потребует многих  десятилетий.

Товарищи, я высказал вам свое мнение. Я повторяю вам, что в наших интересах, чтобы война разразилась между Рейхом и англо-французским блоком. Для нас хорошо, если эта война будет длиться, как можно дольше и обе стороны будут истощены. Именно по этой причине мы должны принять пакт, предложенный Германией, и все делать для того, чтобы объявленная война продолжалась как можно дольше. В то же время мы должны развивать пропагандистскую деятельность в воюющих странах для того, чтобы мы были хорошо подготовлены в тот момент, когда война закончится».

Следует отметить, что после окончания речи Сталина ничего даже отдаленно похожего на дискуссию не состоялось. Было только задано два незначительных вопроса, на которые Сталин скупо ответил. Его предложение относительно принятия пакта Рейха о ненападении было одобрено единогласно и, разумеется, под дружные аплодисменты.

Забегая несколько вперед, отметим, что цитируемая выше речь Сталина опубликовало Агентство «Гавас» (с осени 1944 года Агентство Франс Пресс) в газете «Figaro» 28 ноября 1939 года.
И еще о двух важных фактах следует сказать.

Первый факт. Пакт, о котором говорил в своей речи Сталин на заседании Политбюро, был предложен не Германией, а Сталиным.

Второй факт. Как уже говорилось выше, 19 августа1939 года в Кремле проходило закрытое заседание Политбюро ЦК ВКП (б). Между тем, текст речи Сталина был опубликован 28 ноября 1939 года в газете «Figaro» (Париж). Как могло такое случиться?

Автор данной статьи продолжительное время занимался расследованием факта утечки столь секретной информации из Кремля. Проработал не одну версию – ничего не прояснялось. В поисках ниточки, за которую можно было бы зацепиться, изучил даже материалы Нюрнбергского процесса. И не напрасно. Осенью 2003 года, точнее 11 сентября, мои размышления привели к мысли: учитывая, что на закрытом заседании Политбюро ЦК ВКП (б) в Кремле 19 августа 1939 года присутствовали в основном члены Политбюро и несколько ответственных лиц из Исполкома Коминтерна и что никто из них никаких записей ни открыто, а тем более скрытно не делал, то мысль о том, что организатором переправки текста речи Сталина в Женеву (именно из Женевы в Париж для публикации 27 ноября передал сообщение корреспондент Агентства «Гавас») мог быть только сам автор, на мой взгляд, наиболее вероятно отражает реальную действительность.

Меня могут спросить, для чего он это сделал? Вспомним, что говорил Сталин на заседании Политбюро. Он говорил: «Для нас хорошо, если война будет длиться как можно дольше…». А война с Польшей закончилась очень быстро. Вот тогда Сталин решил провоцировать Германию на войну с СССР, втянуть в эту большую войну ведущие европейские державы и с их помощью одержать победу над нацистской Германией, претендующую на мировое господство.

Шифровка в Берлин из Кремля

Сталин, получив от Астахова благоприятную информацию, 20 августа, то есть как раз в дни тягомотных переговоров военных делегаций СССР, Англии и Франции, направил Гитлеру шифром через Астахова советский проект пакта о ненападении. В Советском Союзе этот документ никогда не публиковался. Как, естественно, и тайная переписка Сталина с Гитлером. К этой переписке мы еще вернемся. А пока – несколько слов о лежащем на столе фюрера документе. В отличие от вяловатых переговоров с представителями Англии и Франции в советском проекте пакта все дышало энергией и конкретикой. Но самое интересное содержалось в постскриптуме. В нем говорилось: «настоящий договор может иметь силу лишь после одновременного подписания особого протокола о пунктах, касающихся внешней политики, в которых заинтересованы обе стороны. Этот протокол составит важную составную часть этого пакта».

Гитлер молниеносно раскусил, что кроется за упоминанием об особом протоколе. И в своей ответной телеграмме Сталину от 20 августа 1939 года в пунктах 4 и 5 сообщил: «4. желаемый Советским Правительством дополнительный протокол, по моему мнению, может быть в кратчайшее время значительно уточнен, когда ответственный государственный муж сможет провести переговоры в Москве самолично. В противном случае Правительство Рейха не будет иметь представление о том, как подобный дополнительный протокол может быть закончен в такое короткое время.

5. напряжение между Германией и Польшей более невыносимо. Польское отношение к сверхдержаве таково, что кризис разразится в любой день. Однако, в любом случае, Германия готова ответить на подобное настроение по отношению к интересам Рейха всеми средствами…»

Телеграмма Гитлера завершалась призывом не терять времени и предложением к Сталину срочно принять в Москве министра иностранных дел Германии Риббентропа.

Послание из Берлина пришлось Сталину по душе. Ему очень понравилось, что Гитлер прекрасно уловил, о каком особом протоколе шла в нем речь. Он также понял, что с приездом Риббентропа в Москву все интересующие обе стороны вопросы будут, конечно, оперативно разрешены.

* * *

Все приведенные выше факты с неопровержимой очевидностью свидетельствуют, что Сталин даже и не собирался заключать тройственное военно-политическое соглашение с Англией и Францией. У него вообще не было, как это многие годы утверждала советская историография, намерения создавать систему коллективной безопасности в Европе. Такое просто никогда не входило в его планы. Да и не вписывалось в большевистскую идеологию. А все потому, что по вопросу внешней политики для Сталина руководящим документом была и оставалась политическая доктрина, разработанная его учителем. В этом вопросе он строго и неукоснительно шел по стопам Ленина, придерживался его военно-политической стратегии: «мировая революция» - через мировую войну. Так что Сталину нужен был не мир, а большая война, чтобы грубой военной силой расширить сферу социализма…

Чем для нашей страны кончилась эта рискованная, опасная и грязноватая игра с подталкиванием к войне во имя бредовой идеи «мировой революции», нашему народу хорошо известно.

За 23 августа 1939 года, когда в Москве был подписан советско-германский пакт о ненападении с упрятанным в нем зловещим дополнительным секретным протоколом, пришло 22 июня 1941 года. А вместе с ним и море человеческой беды, связанной с невероятными разрушениями, уничтожениями веками созданных культурных и духовных ценностей и многомиллионными жертвами…

Думается, из изложенного выше читателю не сложно будет понять, кто же был главным преступником, развязавшим Вторую мировую войну.