Русские на Кавказе были, есть и будут

Споры о том, можно ли считать русских коренным народом Кавказа, начавшиеся ещё в начале 90-х годов ХХ века, продолжаются по сей день. 

Преобладающая точка зрения неутешительна: русские – народ на Кавказе пришлый, появившийся здесь, по историческим меркам, недавно, а их появление сопровождалось геноцидом коренного населения и другими «прелестями» имперской политики. Делая подобные заявления, борцы с «колониальной экспансией» и «агрессивной политикой» лукавят. Интерес к Кавказу русские князья стали проявлять задолго до провозглашения России империей. А то, насколько жестокой была политика «русских колонизаторов» в отношении Кавказа, наглядно иллюстрируют малоизвестные страницы истории.
Средневековые летописи и хроники армянских, арабских, сирийских авторов конца 1 – начала 2 тысячелетия н.э. донесли до нас сведения о том, что Кавказ и Закавказье ещё в ту далёкую эпоху входили в сферу жизненно важных геополитических интересов набиравшего силы Русского государства. Один из наиболее ярких примеров кавказской политики первых русских князей из династии Рюриковичей – так называемый Каспийский поход русов, совершённый в 943–944 гг. в Закавказье. Цель, которую поставили перед собой русские воеводы, – овладеть мусульманским городом Бердаа (сегодня это город Барда в Азербайджане), который в описываемый период был значительным политическим и торгово-экономическим центром кавказского региона, столицей Аррана – Кавказской Албании.

Морским путём или через Кавказские горы?
Каким образом славяне достигли пределов нынешнего Азербайджана – сегодня сказать сложно. Средневековые летописцы дают крайне запутанные и туманные описания пути русских витязей в земли Аррана. Историки отмечают два возможных варианта движения русов: первый – через Азовское море, Дон и Волгу к Каспию, а затем вверх по течению Куры; второй представляет пеший бросок через Северный Кавказ на территорию современного Дагестана – к Дербенту, а оттуда водным путём вверх по течению Куры к намеченной цели.
Возможно, что первый вариант выглядит более убедительно за счёт довольно развитого у наших предков мореходного дела. Достаточно будет вспомнить о морских походах на Царьград. В пользу второго говорит следующий исторический факт: союзниками славян в военном походе выступали северокавказские племена – аланы и лезгины, всадники которых влились в армию русов. Вполне возможно, что объединение славян с горцами произошло на территориях, заселённых аланами, историческую преемственность от которых сегодня оспаривают несколько кавказских народов (в частности осетины, с одной стороны, и карачаево-балкарцы – с другой). Кто из них стал союзником русских воинов в далёком Х веке, историкам ещё предстоит выяснить.
В любом случае, случилось то, что случилось, и армия русов, как гром среди ясного неба, появились под стенами Бердаа.

Браннолюбивые русы
Численность славянского войс-ка, по мнению историков, не превышала 5 тысяч человек. В это число входят и кавказские союзники Руси, лёгкая конница которых прикрывала фланги основной ударной силы – собственно русских дружин.
Появление «браннолюбивых руссов» (так писал о наших предках спустя два столетия великий азербайджанский поэт Низами Гянджеви), высадившихся на берег у стен Бердаа, стало полной неожиданностью для жителей города. Войско, направленное против пришельцев, состояло как из солдат городского гарнизона, так и из примкнувшего к ним ополчения – более чем 5 тысяч так называемых бойцов за веру, в задачи которых входило не допустить неверных на земли, населённые последователями пророка.
По сообщению арабского историка Ибн Мискавейха, сражение за Бердаа длилось менее часа. «Бойцы за веру» были разгромлены. Началось массовое бегство охваченных паникой горожан. Сопротивления вошедшим в Бердаа русам никто не оказал, об обороне города не могло идти и речи.

Грабительский набег или колонизация?
Дальше, по словам летописцев, произошло нечто невероятное. Вопреки ожиданиям, дружины русов не совершают грабежей и убийств, не творят насилия над мирными жителями, показывая верх дисциплины и воинской организации. Подчеркнём: политика завоевателей в отношении жителей города подробно описана арабскими историками, единоверцами населявших Бердаа мусульман.
Военные вожди русов объявили: «Между нами нет спора по поводу религии. Мы хотим лишь власти. Нашим долгом является хорошо относиться к вам, а вашим – быть верными нам».
Вопрос об отсутствии религиозных споров между русами и мусульманами легко объясним: язычество славян было национальным мировоззрением и исключало возможность навязывания веры в родовых славянских богов подчинённым Руси племенам. А вот утверждение об исключительном желании власти прямо свидетельствует о том, что русы поставили своей целью укрепиться в Бердаа всерьёз и надолго. Они собирались управлять этой территорией и требовали от местного населения только лишь повиновения.
Иными словами, целью похода был не банальный набег с целью захвата добычи и скорейшего возвращения домой (как это делали, например, скандинавские воины-викинги). Наоборот: в задачи славянской дружины входило укрепиться в захваченном городе и, как мы увидим далее, максимально расширить область своего влияния. Иными словами, Бердаа должен был стать ни много ни мало славянской колонией, а Кавказской Албании следовало войти в ареал геополитических интересов усиливающегося Русского государства. Напомним, что для удержания в повиновении новых территорий Русь активно использовала своих союзников из числа кавказских горцев, в описываемую эпоху ещё не исповедовавших ислам и потому не имеющих общих религиозных убеждений с мусульманским населением Аррана.

Ультиматум по-древнерусски
Изначальный отказ от политики «сильной руки» не был должным образом оценён жителями Бердаа. К городу стали стягиваться мусульманские отряды из соседних областей. Несмотря на то что все они были разбиты русами, появление «братьев-мусульман» воодушевляло наиболее отчаянные головы, толкая фанатиков на далеко не безобидные выходки. Возможно, поступи славяне с покорёнными горцами так, как поступали на захваченных землях иные завоеватели, те же арабы, к примеру, то это мгновенно отрезвило бы самых решительных «борцов за независимость».
Что примечательно: городская аристократия и купечество охотно шли на контакт с пришельцами и отказывались от участия в «освободительной борьбе». Совсем другое дело – городская чернь и религиозные фанатики, которые с криками «Аллах акбар» начинали забрасывать славянских дружинников камнями и совершать «партизанские» нападения на небольшие группы воинов.

После того как в одном из городских садов фанатиками были убиты пятеро русских дружинников, терпению славян пришёл конец. Глашатаи, разосланные по улицам Бердаа, объявили: в течение трёх дней всё население должно покинуть пределы города. Часть жителей, реально оценивавших взрывоопасную обстановку, поспешили вывезти из города семьи и имущество. Но большинство, осмелевшее от безнаказанности, отказалось выполнять требование иноземных воевод.
Зря. Вечером третьего дня, когда истёк срок ультиматума, русы провели тщательную «зачистку» города. Все, кто пробовал оказывать сопротивление, безжалостно уничтожались, а их имущество подвергалось разграблению. Женщин и детей отправили в городскую крепость. Мужчин (около 10 тысяч человек) отвели в соборную мечеть Бердаа, где с каждого потребовали уплатить выкуп за освобождение. Те, кто соглашался на уплату выкупа, получали взамен глиняную печать, с обладателя которой ни один рус не имел права требовать дополнительной платы. Подобное джентльменское поведение завоевателей неизменно ставило в тупик средневековых историков.
С оставшимися русы поступили сурово: тех, кто отказался платить выкуп, попросту перебили.
Жестоко? Несомненно. Но удивляет то, насколько терпеливо завоеватели относились к населению завоёванного города до начала уличных столкновений, приведших к убийствам. Описанное поведение оккупантов является исключением не только в средневековой, но и в новейшей истории.

Эпидемия и возвращение на Русь
Весной 944 года русы решили расширить область своего влияния и совершили военный поход на соседний с Бердаа город Мерагу. Здесь они отказываются от политики гуманного обращения с населением: все, кто оказывал малейшее сопротивление, уничтожались. Имущество горожан подвергалось разграблению. Справедливости ради стоит отметить: не оказывавших сопротивления русы щадили, не допуская убийств тех, кто сегодня подошёл бы под определение «гражданское население».
Поход на Мерагу оказался для русов роковым: после него в лагере вспыхнула страшная эпидемия (скорее всего – холера), которая буквально выкосила ряды воинов. Именно эпидемия стала причиной, заставившей русов оставить захваченный город, бывший под их контролем более года.
Поняв, что удержать Бердаа быстро убывающими силами невозможно, ночью они покинули город, погрузили в ладьи, стоящие на берегу Куры, трофеи и уплыли. После себя славяне оставили в Арране память, которая столетия спустя вдохновляла одних на проклятия в адрес «неверных», а других, и в том числе Низами Гянджеви, на создание великолепных эпических поэм, славящих доблесть не только жителей Бердаа, но и их жестоких и в тоже время великодушных врагов из народа «ар-рус».

В поход за чёрным золотом
Какая необходимость толкнула русичей на поход в Закавказье и почему именно Бердаа стала целью столь необычного военного предприятия? Большая часть историков в недоумении пожимают плечами, не находя тому должного объяснения. Ясно одно: русы собирались прочно обосноваться на захваченной территории, а по возможности и расширить её (что доказывает поход на Мерагу).
Наиболее правдоподобное объяснение того, зачем был совершён этот бросок Руси на Юг, даёт Лев Прозоров в книге «Кавказская Русь»: нефть. Вот что было нужно Великим князьям киевским. Ситуация становится вполне понятна, если вспомнить, что в 941 г. князь Игорь, сын легендарного Рюрика и воспитанник вещего Олега, потерпел сокрушительное поражение от византийцев под стенами Константинополя. Тогда флот греков спасло чудо-оружие средневековья – «греческий огонь», основным компонентом которого была нефть, добываемая ими, в том числе на Каспии – там, куда был совершён поход славянской дружины и её кавказских союзников. Великого князя очень интересовало «чудо-оружие», но коварные ромеи отказывались выдать Игорю секрет его изготовления, туманно ссылаясь на то, что это «божий дар, ангелами принесённый» ещё императору Константину Великому – крестителю Рима.
Русь не верила грекам. Слабость Византии, как мы знаем, доказал ещё вещий князь Олег. Походу предшествовала тщательная дипломатическая подготовка: необходимо было заручиться нейтралитетом могущественного Хазарского каганата, контролировавшего водные пути, по которым предстояло плыть русским ладьям; договориться с кавказскими вождями об их участии в походе; наконец, в 944 г. Игорь Киевский заключает мирный договор с Византией. Теперь русичи могли самостоятельно узнать, что за «божий дар» добывают коварные византийцы из земных недр.
Но закрепиться на Кавказе князь Игорь не смог. Точнее, не успел. В следующем, 945 году он был коварно убит во время сбора дани в древлянской земле. О роли византийцев в убийстве Великого князя написано достаточно. Константинопольский император, как никто другой, был заинтересован в изгнании славянской дружины из Аррана и предотвращении любых попыток повторить захват Русью нефтеносных районов Каспия. Для этого можно было использовать любые средства – и союзников из числа киевских христиан, и мусульманские армии «бойцов за веру». Итогом хитросплетённого клубка международных интриг стала смерть одного из древних русских правителей, поставивших себе целью включить Кавказ и Закавказье в сферу влияния набирающего силы Русского государства.
Можно сколько угодно спорить о том, какую роль играют русские в истории Кавказа – жестоких завоевателей или терпеливых носителей европейской цивилизации. Бесспорно одно: Русь веками стремилась на Кавказ, видя в нём безопасность своих южных границ. Пресловутое многовековое русско-кавказское противостояние носит чисто условный характер, так как во все исторические эпохи одни кавказские народы считали себя союзниками русских, а другие выступали против них с оружием в руках. Бессмысленно отрицать длившуюся несколько десятилетий Кавказскую войну, сопротивление горцев шейха Мансура и имама Шамиля. Но присутствие русских на Кавказе было отмечено задолго до этих событий, когда проекты создания на Кавказе исламского государства ещё не были разработаны геополитическими врагами России.
В тяжёлые годы гражданских противостояний и смут Русь вынуждена была уходить с Кавказа. Но она ни на минуту не забывала о нём и, окрепнув, неизменно возвращалась. Русские всегда были на Кавказе. Они живут здесь сегодня. И будут жить дальше. Потому что так завещано историей.


Ростислав ВОЛЬФ



Источник