Неискоренимое наследие

Почему провалилась тюремная реформа.

«Администрация вымогает $, пытают, унижают», «Люди, помогите!» — кричали плакаты над колонией № 6 в Челябинской области. Тихий бунт заключенных обошелся без жертв и через двое суток закончился, но снова спровоцировал дискуссию об успешности масштабной реформы системы исполнения наказаний. Призванная, по словам ее инициаторов, искоренить «наследие ГУЛАГа», она так и не дала желаемых результатов

Родственники заключенных у ворот колонии №6
Фото: Валерий ПриходкинЧтобы бунт заключенных случился именно в колонии № 6 города Копейска, должно было произойти что-то неординарное. Ведь по ту сторону колючей проволоки находились отнюдь не рецидивисты, готовые вскрывать вены, чтобы вступиться за «права» каких-нибудь воров в законе. В колонии № 6 сидят те, кто получили свой первый срок.

Это, кстати, было новацией тюремной реформы — развести по разным колониям рецидивистов и тех, кто попал за решетку впервые. Решение разумное, как, впрочем, и многое другое, что задумывалось в ходе реформы. Но система ФСИН оказалась слишком инертной, а усилия государства — не слишком очевидными, чтобы ситуация в тюрьмах поменялась радикально.

«Наша тюремная система — это наследие отчасти ГУЛАГа, отчасти еще прежней каторжной системы времен Российской империи» — так в свое время министр юстиции Александр Коновалов обосновывал «РР» необходимость реформ. И начались они с жесткой кадровой чистки ФСИН. В августе 2009 года ведомство получило нового главу — Александра Реймера, а уже в ноябре были уволены начальники управлений по Москве, Московской области, Санкт-Петербургу и еще девяти регионам, начальники следственных изоляторов Бутырка и Матросская Тишина.

Дальше — больше. В колониях ликвидировали секции дисциплины и порядка. Создали в каждом регионе общественные наблюдательные комиссии. Наконец, попытались ввести практику, когда заключенный за хорошее поведение мог претендовать на улучшение условий содержания. Но все реформы в итоге оказались половинчатыми.

— Общественные комиссии оказались набиты представителями искусственных правозащитных организаций, — рассказывает «РР» руководитель «Комитета против пыток» Игорь Каляпин. — Отсутствует прокурорский надзор в колониях.

Не дошла до практического осуществления идея Реймера о том, что режим содержания заключенного должен зависеть от его поведения. А ведь это важный стимул. Заключенный понимает: если у него нет замечаний в течение недели, он получает право гулять по коридору, нет замечаний месяц — получает право звонить без разрешения по тюремному телефону. Но в наших колониях стимул до сих пор один: условно-досрочное освобождение. То есть заключенный, осужденный на десять лет, может за хорошее поведение получить право на УДО — через семь лет, да и то не факт. В результате человек, махнув рукой на отдаленную и неопределенную возможность, говорит: «Лучше уж я буду по воровским законам жить».

Но, главное, Минюст, почистив верхушку ФСИН, не решился на такие же радикальные меры по отношению к основной массе сотрудников. При этом их зарплата росла не так быстро, как, например, в МВД и армии.

В итоге, по данным Генпрокуратуры и Следственного комитета, с 2009 года растет и число нарушений служебной дисциплины сотрудниками ФСИН (счет идет на десятки тысяч) и число уголовных дел против них. А бунты в колониях происходят почти каждый месяц.

Неудивительно, что правозащитники и родственники заключенных не верят, что бунт в колонии № 6 начался без повода.

— Конфликт в этой колонии назревал давно, — рассказывает «РР» координатор проекта Gulagu.net в Челябинской области Оксана Труфанова. — Было много информации о пытках заключенных, о вымогательстве денег у родственников. Мне они жаловались, что разрешение на «свиданку» стоит от трех до пяти тысяч рублей. Это было поставлено на поток. Заключенный колонии Даниил Абакумов стал свидетелем избиения другого заключенного, который впоследствии умер. Сейчас Абакумов нам говорит, что пытают уже его. Он все это рассказал на камеру. Мы написали порядка тридцати обращений в различные органы, прокуратуру. В ответ — отказы и отписки. И так года два.

Показательно: заявив, что конфликт с заключенными исчерпан, руководство колонии так и не пустило на территорию колонии членов общественной наблюдательной комиссии.

Как «перезапускать» реформу, придется думать новому руководству ФСИН. Ведь ее инициатор Александр Реймер совсем недавно, в конце июня, был уволен

Виктор Дятликович, Андрей Веселов