Голодомор в политике: Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Историческое событие

С конца 20-х годов XX столетия в СССР вновь начинает испытывать проблемы с обеспечением всех групп населения — и прежде всего быстрорастущего городского населения -достаточным количеством продовольствия. Радикальные реформы в сфере производства и распределения продуктов питания -направленные на решение этой проблемы — выразившиеся в ряде политических и экономических преобразований, (как и их практическое исполнение на местах) не только не решили проблему в неоднократно сокращавшиеся сроки, но создали предпосылки к ухудшению ситуации в стране в целом. Пик нехватки продовольствия и как результат этого — массовый голод в СССР приходится на период зимы-лета 1933 года, охватывавший обширные территории и приведший к значительным человеческим жертвам.

Политическая интерпретация

В отличие от фактов голода в других регионах СССР, не нашедших широкого применения в политической сфере, для обозначения этого события на территории Украинской ССР в первой половине 1933 года,^[12], в политической риторике с конца 80-х годов используется новояз украинской эмигрантской среды «голодоморд»^[13] и получивший более широкое распространение «голодомор»^[3] Работы украинской эмиграции, как и наиболее известная западная публикация Роберта Конквеста «Жатва скорби» (1986), основаны на политической интерпретации голода, не получившей, впрочем, даже после раскрытия советских архивов такой широкой базы по сравнению с озвученными ещё в 1933 в The Financial Times^[14] экономическими причинами. В политической интерпретации голод подается как «спланированным московской властью этнический геноцид для наказания этнических украинцев за их националистические устремления».^[15] В 2005 году эта интерпретация становится одним из основных приоритетов Украины во внешней и внутренней политике Президента Ющенко.

30-е годы XX века

В начале весны 1933 в нескольких газетах западных стран публикуется ряд сообщений о ситуации в СССР — от "признаваемых советским руководством «серьезных продовольственных затруднений и ещё более худшей ситуации на Украине,Северном Кавказе, Нижней Волге и ряде других регионов» (Нью-Йорк Таймс) до «повального голода в СССР». По мере того как озвученное в западной прессе «падение большевистского режима» откладывалось на неясный срок в гитлеровской Германии с июня начинается разворачиваться компания «против организованного обречения немцев на голодную смерть в СССР», пик которой приходится на июль 1933, когда в Германии проходит ряд митингов и демонстраций, 9 июля немецким красным крестом начинается сбор средств в пользу «страдающих немцев в СССР» . С июля аналогичная компания разворачивается сотрудничавшей с немецкой разведкой ОУН и рядом других украинских эмигрантских организаций в отношении «страдающих украинцев в СССР». По мере того как СССР в июле публикует данные о чрезвычайно высоком урожае зерновых в англоязычной и эмигрантской прессе публикуется доклад немецкого сельскохозяйственного атташе Шиллера Die Krise der sozialistischen Landwirtschaft in der Sowjetunion в котором указывается на голод на Украине. 18 августа 1933 выходит номер Voelkisher Beobachter иллюстрированный фотографиями более чем десятилетней давности поданными как иллюстрации продолжающегося голода в СССР. Вскоре выходит обращение известного поддержкой нацистской идеологии венского кардинала Теодора Инницера^[16] призывающего к прекращению разворачивающегося голода, пик которого придется на последующие 4-месяца. Советское правительство ограничивается заявлением о том «что сейчас в СССР нет ни каннибализма ни кардиналов». Несмотря на ряд сообщений из СССР о том, что голода в нём на текущий момент уже нет, кампания в прессе гитлеровской Германии набирает обороты и довольно активно дублируется в газетах Европы и Северной Америки. В начале сентября 1933 советская сторона организует ознакомительные поездки для журналистов и известных лиц западного мира в ранее закрытые регионы, пострадавшие от голода начала 1933. Отчеты побывавших там журналистов подтверждают официальную советскую информацию о том, что голода действительно нет и урожай действительно высок. C 30-х годов XX века антисоветски настроенные украинцы рассматривали Голод 1933 как подтверждение криминальной и анти-украинской сути советского режима. В этих кругах ответственность за Голод возлагалась на московское правительство, которое виделось как коммунистическое и русское. Первая демонстрация против «организованного Советами голода украинцев» прошла 18 ноября 1933 года в Нью-Йорке (США) когда около 8 тысяч демонстрантов требовали от правительства США потребовать чтобы СССР прекратил голод на Украине (согласно лозунгам демонстрантов голод все ещё продолжался).^[17] Аналогичные, но менее интенсивные кампании проходили и в польской Галиции , Румынской Буковине и ряде других регионов В конце декабря 1933 в Вене под председательством кардинала Теодора Инницера проходила «межнациональная и межконфессиональной конференции по вопросу голода в СССР» где в очередной раз было провозглашено про продолжающийся в СССР голод и призывы к оказанию помощи. В то же время в США «делегация украинцев Америки» пытается добиться направления комиссии в СССР с целью изучения имеющего в текущий момент голода, но Рузвельт не принимает её делегатов. Летом 1934 ситуация "со все ещё продолжающимся голодом в СССР заслушивается в английском Парламенте^[18][19] Тема намеренно-организованного голода продолжала использоваться как профашистскими кругами в США^[20][21] так и собственно нацистской Германией. Так, в 1934 и 1935 году в прессе был организован ряд публикаций о голоде в СССР, якобы имевшим место на момент появления этих публикаций. Но явные временные и фактические нестыковки в заявленном не позволили достичь желаемого резонанса.

Например, американская «Нью-Йорк таймс» 20 февраля 1935 года опубликовала заметку под заголовком «Советские фермеры празднуют успех», в которой было сказано: «… имела место попытка отдельной группы германских издательств представить текущую обстановку как настолько же плохую как и два года назад, или хуже… Совсем недавно […] случилась новая вспышка „пропаганды голода“ в германской и австрийской прессе, с призывами к благотворительным пожертвованиям для „несчастных жертв советского голода.“ Писатель слышал в Берлине, что эта кампания была подкреплена фотографиями, сделанными раньше. Некоторые из них согласно сообщениям даже датируются временем голода на Волге 1921 года. Это излюбленный приём антибольшевистских пропагандистов».^{[нет в источнике][22]}

В самом СССР «прорыв в сельском хозяйстве» стал причиной как ряда значительных экономических и внутриполитических преобразований. так и массовых «чисток партийного и хозяйственного аппарата от пролезшего туда чуждого и разложившегося элемента» начавшихся в декабре 1932 года. До весны 1933 органами ОГПУ «была вскрыта преступная сеть вредителей в высшем руководстве сельского хозяйства»- т. н. группа Вольфа-Конара- Коварского — было осуждено 75 человек, из них 35 к ВМСЗ. 19 марта 1933 года выходит Циркуляр Главного Политического Управления УССР № 65/СПО «О мероприятиях в связи с продзатруднениями в некоторых районах» в которой указывалось следующее:

В результате имевшего место вредительства в сельском хозяйстве Украины, деятельности проникших в колхозы антисоветских и кулацких элементов в ряде сел и колхозов имеются продовольственные затруднения. ЦК партии вынес ряд решений об оказании немедленной продовольственной помощи нуждающимся…

"Вредители стремились направить хозяйство Советского Союза на путь создания диспропорций, путь голода и кризиса…. " — Из 2-го издания итогов выполнения 1-й Пятилетки, 1934 г. В УССР были распущены сохранившиеся с гражданской войны украинские аналоги комбедов — комнезамы (комитеты незаможных селян), члены которых — по отчетам ГПУ УССР, весьма «преуспели» в «левацких перегибах» заготовительных компаний 1931 и 1932 годов. Всего до октября 1933 по УССР «на руководящую роботу в районы было направлено 1340 товарищей. За это же время более сильными работниками было заменено 237 секретарей райпарткомов, 249 глав райисполкомов, 158 глав районных контрольных комиссий… на Украине организовано 643 политотделы МТС и 203 политотдела совхозов, куда было направлено 3000 руководящих работников, которые сыграли особую роль при введении новых форм и методов руководства социалистическим хозяйством». Более 10 тысяч «проверенных большевиков» было направлено в колхозы и в первичные парторганизации в районах. За тот же период было «вычищено» в УССР более 27 тысяч членов и кандидатов компартии — за «нарушение партийной дисциплины» и как «разложившиеся элементы». В январе 1934 на XVII Съезде ВКП(б) руководители УССР выступят с самообвинениями в «подмене методов эффективного управления голым администрированием и репрессивными методами», нарушениями « требований агротехники, которые ребром также были поставлены товарищем Сталиным и ЦК» и «механическому распределению государственных заданий между колхозами, к пренебрежению конкретной обстановкой в том или другом колхозе». В 1937—1938 многие из них, получившие незначительные наказания или «переведенные на другие должности» в 1933 и 1934 получат расстрельные статьи и «официальную» классификацию ответственности за происходившее в начале 30-х в УССР:

Троцкистские последыши — эти агенты фашизма, пытаясь дискредитировать колхозы в глазах крестьянства и развалить их… Вместе с кулаками и троцкистскими шпионами боролись против колхозов и правые реставраторы капитализма, изменники партии и трудящихся — шпионы иностранных разведок. Подлые и лютые враги украинского народа, буржуазные националисты, все эти хвыли, любченки — вредительством и провокациями пытались подорвать доверие трудящихся к родной Советской власти, сорвать социалистическое строительство.

40-е годы XX века

Тема намеренно организованного голода «московским жидо-коммунистическим режимом против украинцев» использовалась в пропаганде и публикациях ОУН(б) и ОУН(м) в первые месяцы немецкой оккупации УССР в 1941 издаваемой под эгидой ведомства доктора Геббельса. С 1942, после чисток в обеих ОУН, к компании публикации были привлечены и «восточные украинцы». Авторы этих статей, выполняли определенный социальный заказ немецкой администрации имевшей цель постоянным напоминаниями о событиях 1932-33 годов добиться определенных политических симпатий и отвлечь население от «счастливого» «сегодня» немецкого «освобождения». Истории приводимые в статьях несли в большей степени полет фантазии авторов, а цифры умерших от голода (8-8,5 млн.) были ни чем не мотивированы. С подачи немецкой администрации в ряде районов началась регистрация и составление списков пострадавших от «московского режима» -«для выплат компенсаций» (чего так и не произошло). Организовывались официально назначенные панихиды по умершим, насыпались мемориальные холмы с крестами, которые обсаживались калинами. В 1943 количество публикаций о Голоде 1933 в оккупационных изданиях резко возросло, в то время как количество заявленных в них погибших от голода сократилось до 4,8-6 миллионов . Упомянули о Голоде 1933 и при торжественном оглашении о создании стрелковой дивизии СС Галиция.^[23][24] По мере отступления немецких войск под ударами Красной Армии, авторы статей и редактора оккупационных изданий также перемещались вглубь контролируемой немцами территории и со временем оказались на территории Германии и Австрии. После поражения III Рейха ряду из них посчастливилось не попасть в советские зоны оккупации и не быть репатриированными в СССР. После окончания Второй мировой войны тема Голода для украинской диаспоры и прежде всего тех, кто отказался от репатриации в СССР (среди которых были и те кто добровольно сотрудничал с немецкой оккупационной администрацией) стала обоснованием их самоидентификации как«политических беженцев».

Читать всю статью