Координатор Gulagu.net Оксана Труфанова: бунт в Копейске уголовные авторитеты организовать не могли

А если к его заявлениям отнесутся формально, правозащитник пообещал обратиться в прокуратуру. У нас в гостях Оксана Труфанова, координатор проекта Гулагу.net, освещавшая бунт в колонии №3 в Копейске.

Казнин: Вы были рядом с колонией, когда начались все эти события. Видели, что происходило между родственниками и полицией. А внутри были?

Труфанова: Да, была. В то время, когда я приехала, была единственной, кто попал на территорию колонии, прошел через КПП по просьбе администрации колонии. Отмечу, что тех людей, которые имеют право по закону находиться – члены ОНК Челябинской области Дину Латыпова и Александра Леготина – не пропустили.

Казнин: Было две точки зрения: первая – что бунт спланирован уголовными авторитетами ради своих целей, вторая – довели до ручки даже зэков.

Писпанен: Появилась и третья версия, что бунт спланирован не зэками, а руководством колонии. Как вы прокомментируете это?

Труфанова: Есть еще четвертая и  пятая версии. Четвертая: то, что колонию штурмовали скинхэды, на самом деле там было много цыганских женщин. Пятая – то, что правозащитники спровоцировали возникновение ситуации, своими действиями по защите прав заключенных дали им зеленый свет.

Казнин: Ваша версия?

Труфанова: Эта ситуация назревала давно. В течение года я занимаюсь этой колонией. Жалобы идут нескончаемым потоком. Приходилось заводить адвокатов, которые забирали жалобы у осужденных. Легальным путем они не выходили. Например, есть заключенный-инвалид Артур Саркисян, у него обморожены ноги, они в плачевном состоянии. Ему грозит ампутация. Он находится в ШИЗО. Почти ползает по камере.

К нему заходит адвокат. На видео снимать не разрешают, в больницу его не помещают. Также, там находится Евгений Терехин, видео с пытками которого мы выкладывали в сеть. Он написал еще в июле заявление о том, что жалуется на избиения помощником начальника колонии. Сейчас он тоже в ШИЗО, в плачевном состоянии, голодал 10 дней.

Казнин: В большинстве колоний есть люди, которые страдают от несправедливостей. Но бунты не происходят. Наверное, большинству заключенных все равно, что происходят в ШИЗО с неким человеком.

Труфанова: На самом деле там был не некий человек. Тем, кто содержался в ШИЗО, ко всем плохо относились. И не только к ним, но и к тем, кто находился вне ШИЗО, в камерах общего типа. Был некий отряд, который с 2010 года Минюстом запрещен, который действовал по указке колонии и вымогал деньги. Деньги переводились на посторонние счета, сейчас работают правоохранительные органы. Просто заключенным надоело это отношение, бесконечные поборы: мол, заплати 30 тыс., и мы тебя трогать не будем. Следующий месяц речь идет уже о 40 тыс. Потом – о 90 тыс. Когда маме одного из заключенных сказали привезти 200 тыс., она тоже не выдержала и пошла в прокуратуру.

Писпанен: Наверное, такая ситуация во многих колониях. Но серьезные ЧП происходят в этой области. Кто-то понесет наказание за это сейчас?

Труфанова: Эта ситуация сегодня слишком серьезна. И не только для администрации ГУВСИН по Челябинской области, но и для администрации федерального ГУВСИН, в том числе и для правительства. В зависимости от того, как они поведут себя, будет зависеть их положение в обществе. За ситуацией следят все, если никто не понесет наказания – это будет слишком нагло.

Казнин: Проводится проверка. Кто-то будет наказан. Но то, что глава региона сразу заявил о том, что знал о поборах, наталкивает на мысль, что хотели изменить ситуацию в этих колониях извне. Неужели так легко организовать некое массовое сопротивление внутри колонии? Неужели едины сидящие зэки?

Труфанова: Это колония строгого режима, но версия об организованности несостоятельна, потому что это колония для первоходов. Никаких авторитетов там быть не может. Отмечу, что это единственная зона в Челябинской области, с которой нет связи. Не секрет, что бывают проносы. Но с этой зоной связи нет. Сейчас проверяется версия. Якобы, у одного адвоката было три заключенных, он устраивал этот контакт. Это тоже смешно. В Челябинске не так много адвокатов. На этой зоне – полторы тысячи, а еще на четырех зонах сколько подзащитных! У одного адвоката может быть и 50 подзащитных на этой зоне. Сейчас они совершили ошибку, не видели берегов, этой ситуации ждали давно, и она произошла.