Новая Оппозиция идёт в народ

                                                              Не сбывшееся

   За последний месяц случилось многое. Вернее, многое попыталось случиться, но ему не удалось.

В частности – была создана и задекларирована Новая Оппозиция, “не привязанная к конкретным политическим организациям”.

Пока она, правда, остаётся пустым брендом. Ни продемонстрировать уличную численность, ни произвести сенсацию в информационном пространстве у неё не получилось.

…В целом складывается следующая картина:

Молодёжь – это не революционный ресурс, который внезапно объявился на улицах и нуждается лишь в опытных чабанах. Эта активность оказалась показателем медийной продвинутости отдельно взятого оппозиционера-профи, который сумел переквалифицироваться в популярного видеоблогера

   У остальных ютюбовской суперсилы нет – и поэтому чабанить им некого. И даже сам видеоблогер не может гарантировать дальнейшие успехи.

   И это, конечно, проблема. Поскольку протестный медиа-менеджмент в стране велик и многочислен, ему нужна непрерывно работающая кофемолка событий и постоянный контакт с недовольными массами.

                                                  Открыть Настоящую Россию

   По упомянутым причинам протестный медиакласс в последние недели в очередной раз пытается открыть для себя Настоящую Россию. Ту, в которой, по идее, зреет социальное недовольство и из которой может вылупиться народное антивластное движение.

   Об этом настоящем, “снизу” антивластном движении мечтают вслух уже лет шесть. Самозарождение его анонсировали неоднократно – и после введения санкций (“холодильник победит телевизор”), после падения цен на углеводороды (“холодильник победит телевизор”) и даже после введения “пакета Яровой” (“интернет победит телевизор”).

Признаки возникновения антивластного движения сейчас особенно жадно ищутся, а предполагаемые ростки протеста – окучиваются по возможности

   На сегодня успехи медиакласса в смычке с социальным протестом, надо сказать, ограничены. Единственной внятной и организованной силой последнего остаются дагестанские дальнобойщики (около 4 тысяч человек, добившиеся уменьшения подъёма тарифов “Платона” вдвое и желающие развить успех) и их коллеги из Волгоградской области (до 700 протестующих).

   С ними тоже не всё протекает гладко. Протестующие сгруппированы в южном регионе страны, причём в конкретной её точке. Двигаться “маршем на Москву” и блокировать федеральные трассы им не дают отряженные присматривать омоновцы и гвардейцы, а столично-эмигрантский медиакласс может оказать поддержку лишь периодическими десантами специальных корреспондентов (“наш репортёр съездил, выслушал и написал лонгрид, который вы сейчас читаете”).

Попытки же найти некий аналог дальнобойщиков (так, чтобы простые работяги, но чтобы протестовали) поближе, желательно в столицах – наталкиваются сразу на три беды

   Во-первых – самим недовольным не хватает массовости и самоорганизации.

   Во-вторых – при столкновении с ними у медиакласса сразу включается тот самый комплект реакций, что годами отделял его от “косного большинства” эффективнее любой цензуры.

В    этом смысле невыносимо ярким документом жизни может служить репортаж издания “Сноб”. Орган профессиональных и тонко чувствующих людей из логова профсоюза таксистов, которые собрались бастовать против введения “Яндексом” фиксированной цены поездки. Это, в принципе, необходимо цитировать: “Поздним вечером у московского кафе с диодной вывеской «Шашлычок-24» припаркованы два десятка такси.

Люди с усталыми лицами курят у входа, спорят, громко ругаются матом (…) Один из таксистов, Сергей, уверен — их хотят уничтожить: — Цель «Яндекса» и «Убера» в том, чтобы сделать машину без водителя (…) Таксист Фархат бьет себя в грудь. Фархат считает, что такси должно быть «немного роскошью»: “снизили тарифы ниже некуда, и мы скоро бомжей будем возить. Каждый дурак, у которого есть сто рублей и которому неохота улицу переходить, будет самоутверждаться”. (…) Саша со сломанным передним зубом кричит…” И так далее.

Ну, и главное. Протест московских таксистов направлен не против тех, кого следует. То есть, не против властей, а против форпостов хайтек-прогресса: Яндекса и Uber

   “Мы хотим, чтобы была одна госкомпания, регулирующая тарифы! Уходит «Яша», «Убер», «Гетт». И их процент идет нам! Тарифы от этого не вырастут. Все довольны: государство, клиент, мы”.

   Налицо несовпадение мировоззрений. В мире медиакласса возможность вызвать с приложения такси, если у тебя есть сто рублей и неохота улицу переходить – это добро и светлое завтра. За ним встают такие обладающие магической силой слова, как “батарейки тесла”, “орбитальное такси” и проч. В мире же, где у неоновых вывесок с нестильным словом “Шашлычок” собираются жадноватые работники баранки, да ещё со сломанным зубом – это (и многие другие явления) оказываются злом.

Таким образом, есть все основания полагать, что перед Новой Оппозицией встаёт в итоге та же самая проблема, что убила на корню предыдущие попытки “смычки с народом”

   Классовые интересы потенциального менеджмента “антивластного движения” и его потенциального актива – противоположны.В случае противоборства каких-то отдалённых дальнобойщиков с абстрактным “Платоном” у медиакласса нет возражений (“простые натруженные люди бастуют, чтоб их не обирал Ротенберг, друг Путина”). Более “реальные” таксисты, которые борются за свои права, резко теряют симпатичность в его глазах.

   В итоге на руках у медиакласса остаётся лишь многосерийный рассказ о богатствах чиновников и олигархов. Этот сериал обладает в протестном смысле большой подъёмной силой – но для этого его нужно прицепить к массам какой-нибудь конкретной программой по их, масс, защите. А это сделать невозможно, потому что обязательно будут вылезать требования то “запретить Uber”, то “выслать дешёвых понаехавших”.

   В итоге пока что на медийном оппозиционном поле “социалка” представлена слабо. Главные же его темы  – с точки зрения пресловутого большинства по-прежнему анекдотичны. Судьбы геев в Чечне и белокурый несогласный-преподаватель, ретвитнувший в воодушевлении что-то слишком уж залихватское.

                                                           Почему это плохо

   …Всё это не значит, что читателю предлагается порадоваться за власть и облегчённо выдохнуть.

На самом деле – для государства, возможно, было бы даже полезно, если б хотя бы часть социального протеста перехватили и возглавили откровенные его противники

   Просто потому, что из всех видов государственного управления у нас лучше всего функционирует кризисное (неслучайно самыми дееспособными и чёткими структурами в России являются Минобороны и МЧС). И поэтому области и отрасли, просто годами вяло жалующиеся на неблагополучие, но не включающие “режим ЧС” – остаются на периферии государственного внимания.

   И чем дольше какая-нибудь отрасль или область, жалующаяся на неблагополучие, не начинает мигать красной лампочкой – тем более запущенной оказывается ситуация, когда красная лампочка наконец всё-таки включается.

   И лучше уж “ликвидировать основу для протестов” , чем ждать, пока включатся аварийные сирены где-нибудь в районе трудоустройства, образования и медицины.

ВИКТОР МАРАХОВСКИЙ